Замок последней розы. Книга 2
Шрифт:
Но я, кажется, уже начала догадываться, что имеет в виду Ти.
— Он же не покидал столицу, правда?
— Если я вас правильно понял, девушки, наш предприимчивый маг даже не вышел за пределы королевского дворца, — мрачно вмешался Орвик.
А сам направился в сторону ещё одной неприметной двери, которая виднелась в углу принцессиной спальни.
Девушка испуганно вскочила и побежала за ним.
— Да не дрейфь ты! — отмахнулся от неё Орвик. — Сейчас разберёмся.
Он рванул на себя дверку, отчего та едва удержалась на петлях. На всякий случай на кончиках его пальцев уже
У него особые счёты к тому, кто угрожал его родителям, вспомнила я.
Осторожно заглянула из-за плеча Орвика… и увидела невысокого темноволосого молодого человека со смуглым измождённым лицом, который сидел в углу принцессиной гардеробной. Возле него на пуфике была нетронутая чашка чая.
Вот это да! Вряд ли здесь никто не устраивал обыск. Талантливая принцесса даже проверяющим умудрилась отвести глаза.
Отталкивая Орвика, Шарлин влетела в гардеробную, метнулась к бывшему узнику королевских тюрем и повисла у него на шее, закрывая от нас. Тот поморщился и отстранил девушку. Сказал ей тихо:
— Уйди, Шарлин. Я себе не прощу, если ты пострадаешь. Говорил же с самого начала, это глупая затея. Не трудитесь, господа! Я сам пойду обратно в подземелья.
Эван Рок поднялся на ноги и угрюмо окинул взглядом массивную фигуру Орвика, который загораживал ему проход. Презрительно сморщил нос.
— Вы слишком похожи на собственного отца, чтобы я не догадался, что вам от меня нужно. Явились мстить? Валяйте. Я всё равно ничем не смогу ответить. Мой дар король заблокировал так основательно, что за столько лет я так и не смог его распечатать.
Шарлин ревела уже не стесняясь.
Бывший маг Хаоса невозмутимо смотрел прямо на Орвика, спокойно опустив руки вдоль тела, и ждал.
Я прижала пальцы к губам, не зная, что сейчас будет.
Мой жених погасил огни, отступил и молча кивнул Року на выход.
Я никогда не видела у человека большего шока на лице, чем у Эвана Рока, когда мы привели их с Шарлин на пепелище Замка медной розы.
Принцесса ревела не переставая, но теперь, кажется от счастья.
Потому что вряд ли кто-то посмеет когда-нибудь тронуть хозяев Замка роз, не говоря уж о том, чтобы упекать в тюрьму. Тем более, что Эван действительно за столько лет искупил вину за то, что натворил когда-то, будучи почти ребёнком, разум которого затуманил Хаос.
Тиэлин сказала, что дар пробуждать Цветы Зла действительно уснул в нём навсегда. И больше не появится — потому что несовместим с доброй магией Замка медной розы.
Когда мы возвращались на серебряное пепелище за нашими отставшими спутниками, на моей цепочке мирно переливались тихими огнями шесть Искр.
11.4
И вот мы стояли в круге, плечом к плечу — такие разные, но вместе. Маг Огня и Льда, Пепельная волшебница, Рыцарь ледяной розы, Анимаг и Верховный маг Храма Хаоса… как залог того, что всё доброе, светлое и созидающее обязательно победит когда-нибудь силы, что пытаются сеять лишь разрушение и небытие. И понимали, что всего один лишь шаг отделяет от решающих событий, ради которых мы собрались в одну команду из разных миров.
И этот шаг — он как прыжок в неизвестность.
Черта,
— Значит, остался только один вариант, — решительно подтвердил Орвик то, о чём мы все думали.
Тиэлин кивнула.
— Мы должны найти утерянную Искру Замка ледяной розы, — в кои-то веки согласился с ним Ричард Винтерстоун. Синяя роза на его кирасе особенно ярко сияла в лунном свете этой ночью.
А мне почему-то вспомнился сон Гаяни. Я ведь так и не сказала о нём Ричарду. Я много о чём умолчала. И вот у нас снова нет времени на долгие и трудные разговоры. Правильно ли поступаю? Или наоборот, лучше не сеять панику и не пересказывать то, что Ричард, несомненно, назовёт глупыми суевериями?
В своём сне Гая убивала Ричарда. Но точно ли убивала? Она говорила, что её руки были в крови.
А ещё там был какой-то бессвязный бред про птицу и про то, что Ричарду не идёт серый цвет.
Слава всем богам, он в своей привычной кирасе и под ней у него — чёрный цвет. Никакого серого. Значит, пока можно расслабиться.
Уилл Шеппард по-прежнему сосредоточенно молчал. С каких пор он такой? Ведь обычно это ему принадлежат самые длинные и самые пространные монологи.
С момента встречи с отцом, поняла я.
И тогда меня осенило. Он места себе не находит от тревоги за Флавию. И видимо, слова отца о том, что когда придёт время, он найдёт правильные решения, сдвинули какие-то невидимые шестерёнки в его голове, и теперь он постоянно о чём-то размышляет. Вот только нам не говорит.
Слово взяла Тиэлин.
— Как Верховный маг Храма Хаоса я много-много лет… чего уж, мы тут все свои, — столетий я изучаю эту во многом чуждую и враждебную человеку силу. Кое-какие из материй Хаоса мы смогли подчинить, кое-какие исследовать, а от некоторых даже я бы держалась как можно дальше. Неизменным остаётся одно — мы не выбираем, в какие эпохи жить. Но мы выбираем сделать всё, что в наших силах, чтобы передать эстафету поколений дальше. Чтобы наши потомки жили в лучшем, более добром, более правильном мире. Быть может, на долю каждого поколения приходится своё испытание. Наше — обрушилось на вас всех сейчас. Я знаю, что все вы боитесь и растеряны, даже если не показываете виду. Просто помните — рассвет всегда приходит. Для тех, кто пережил ночь. Так что наше дело — её пережить. И заодно помочь это сделать тем, кто рядом, кто зависит сейчас от наших с вами поступков.
Она немного помолчала.
Наверное, пережидала, пока успокоятся мурашки на моей спине.
А потом обвела нас всех взглядом.
— Поэтому не стану скрывать — всё, что было до этого, было лишь лёгкой разминкой. Настоящее дело впереди. Я рассчитываю на всех вас. Знаю, что мужества и доблести вам не занимать. Чувствую, что мир, в который нам придётся пойти, поставит перед нами задачу столь трудную, которой ещё не бывало. Даже я не знаю точно, с чем нам предстоит столкнуться. Хаос как никогда силён. А мир, в котором Шиана почувствовала присутствие Ледяной розы — один из тех, что ближе всего к владениям чистого, первозданного Хаоса. И материя, и время могут вести себя там совершенно не предсказуемым образом.