Замок Тенмар
Шрифт:
— А разве — нет?
— Да, — в лице Всеслава не дрогнуло ничто. Он не жалеет, что занял сторону предателей и убийц. — И надеюсь, вы никогда не поймете, что натворили, Анри Тенмар. Вы и вам подобные.
— Надеюсь, что и вы, князь. Еще раз благодарю вас.
Тенмар не рухнет с коня — потому что привяжет себя к седлу. Главное, что все, кто безвинно
— … Прибыла стража. Схомутали вашего защитника несчастных рабынь, а заодно — еще десятка четыре драчунов из плебса. И оттащили в Центральную Городскую. Проспаться с недельку. Потом всех сразу, как обычно, выволокут, по-скорому допросят и вышвырнут обратно на волю… Анри, скажите, Конрад обо мне вспоминал?
Еще больше тревоги, чем в том, первом вопросе. Эстела Триэнн — гордая банджарон и героиня. Она пересекла с табором полмира. С огромным риском для жизни. Но Эста — влюблена, и ей неполных семнадцать…
— В тюрьме стараются не вспоминать о родных, оставшихся на воле. Тем более, когда ничего не знаешь об их судьбе, — честно ответил Тенмар. По крайней мере — в том, что касалось его самого. — А об остальном тебе лучше спросить у самого Кора. Он придет к тебе завтра. Я это устрою. Если сегодня мы его спасем…
— Анри, погодите. Когда вы вытащите своего друга… — в голосе Звезды проскользнула прежняя порывистая «дикарка» Вольного Двора. — У меня есть для вас новости. Один человек может помочь вам выбраться из Квирины. Вам всем, Анри!
2
— Я — гладиатор! Послушайте, я — гладиатор!..
Гай Ливий Марцелл поморщился. Да, он — немолод, толстоват. (Да и кто не толстоват — в его-то годы?) Ему уже не найти другой работы. Но и эта порой — невыносима.
Смена только-только началась. Впереди еще шесть часов. А этот юнец не даст и минуты покоя! Вон — намертво вцепился в ржавеющую решетку.
И когда уже поставят новую? Небось на празднества деньги есть! И на винные фонтаны для черни.
— Я — гладиатор! У меня сегодня выступление!.. Да вызовите же коменданта!
Коменданта, как же! Чего только плебеи не сочинят, чтобы выбраться из заслуженной тюрьмы! А этот, судя по акценту, вообще из глухой провинции. У себя бродяжничать надоело — в Сантэю подался. Будто здесь своих бездельников мало!
Кого Ливий точно презирал сильнее, чем зажиревшую аристократию, так это — вечно требующий «хлеба и зрелищ» сброд. На месте Сената давно перестрелял бы всю эту шушеру или на галеры отправил! Всё польза стране.
— Я — гладиатор! Если вы меня не отпустите — расстреляют моих товарищей!..
Не расстреляют. Кто ж послушается какого-то
— Я — гладиатор!..
А то Ливий гладиаторов никогда не видел! Это ты — провинциал, в амфитеатре не бывавший. А Марцелл в Сантэе родился. В гладиаторы берут сильных, ловких красавцев. Что этому-то сопляку там делать? С его хилой мускулатурой?
И потом — гладиаторы не шатаются без дела по рынку рабов. И не ввязываются в уличные драки. Они вообще поодиночке не ходят. Потому как — чужаки.
А кто свои — мало ли, почему судьба вынудила, — те в увольнительные сразу домой. К семье.
А этот… тонкая кость, правильное лицо. Небось папаша с мамашей — промотавшиеся всадники, а сынок уже — голоштанный бродяга.
— Заткнись, а то схлопочешь! — рявкнул страж. Для порядка замахнулся на юного наглеца древком копья.
Тот отшатнулся — аж ошалев от подобного обращения. Ну точно, аристократ бывший.
И Ливий даже получил пару минут вожделенного покоя. Пока парень по-рыбьи ловил ртом воздух.
Сброд голубой крови — ничем не лучше сброда потомственного. Даже хуже. Потому что у первых был шанс не стать грязью, а вторые выбора лишены. И врезать такому «аристократу» — удовольствие двойное.
Вот только для этого придется камеру отпирать. А там еще и другие битком набиты — уже настоящие плебеи, половина пьяных. Чего доброго решат, что всех бьют. Еще сдуру драться полезут.
Не подмогу же звать. Засмеют.
Собственные сокамерники бы, что ли, успокоили?
Ну, наконец-то…
— Заткнись, дай выспаться, придурок!
Молодец, чернявый! Крикни еще что-нибудь. А лучше — встань с соломы и врежь «придурку» между глаз, чтобы в ушах затрещало!
Вот только парень одурел окончательно. Потому как заорал:
— Я требую меня выпустить! Я — эвитанский дворянин, корнет Серж Кридель!..
Эвитанский? А почему не мидантийский, например? Кому какое дело, от какого монарха драпанули в Квирину твои дед с бабкой? Вспомнил родню, потомочек!
— Ну всё, довел! — взревел тот самый чернявый здоровяк со шрамом через всю щеку. И шагнул в сторону «аристократа».
Давно пора. Вот только камеру всё равно отпирать придется. Чтобы не прибил насмерть! Отвечай потом…
И именно тогда заскрипели ступени старой лестницы. Под тяжелыми, уверенными шагами десятника.
Глава 4
Глава четвертая.
Конец Месяца Заката Осени.
Эвитан, Тенмар.
1
Совсем маленькой Ирия даже любила болеть. Вокруг тебя наперебой кудахчут все няньки разом. На ночь рассказывают сказки, поят вкуснющим медово-ягодным отваром…