Замок волшебника
Шрифт:
– Согласен, троих за одного героя. И два бала в общую копилку!
– Договорились, - подозрительно быстро согласился демон, значит забираешь себе девчонку...
– Нет, гнома.
– Гнома?!
– Верно, гнома, что-то не так?
– А зачем гнома то? Девку то приятнее везти сюда, - ляпнул демон и осекся
– Бенжамин, что у нас там по баллам?
– Девяносто шесть и два, милорд! И плюс еще эти два
Вздохнув, беру список и начинаю выбирать счастливчиков, стараясь не задумываться над судьбой тех, кому не повезло. По прошлому принципу в первую очередь выбираю всех эльфов и гномов, которых на этот раз
В этот момент мимо меня прошла первая партия орков, которую мои воины вывели за ворота. Мощные фигуры воинов с уныло опущенными плечами и пустотой во взгляде, сильно дисгармонировали с теми машинами для убийства, какими они являлись на поле боя. Женщины и вовсе были убиты осознанием того, что с ними будет и только дети вели себя непосредственно, с интересом разглядывая быков грызущих камни под горящими копытами
Отношение бога Всезоаваю уменьшилось на 1 пункт и составляет -44 пунктов.
Внимание, вы подходите к критической отметке отношения с божеством. Последующие понижения приведут личному поощрению высшего существа к нападению на вас поклоняющимся ему существам.
А то они без этого на меня не нападали. Хотя детенышей жалко. У гоблинов они все подросшие, много уцелело в сражение у деревни, когда женщины пытались отбить ворота форта и эти как то жалости не вызывали. А вот у орков все что постарше - погибли, оставались совсем груднички, которые сейчас выглядели года на три - четыре. И тут мне в голову пришла шальная мысль.
– Гал, Сира, отойдем, очень важный разговор. Я хочу вам рассказать одну историю, я хочу что бы вы ее выслушали и высказали свое мнение.
Дождавшись внимания, я продолжил
– Давным-давно, в моем мире существовала империя, захватившая добрую четверть цивилизованного мира и наводящая страх еще на половину. И в завоеванных странах, они вводили своеобразный 'налог кровью'. Брали из каждой семьи по одному мальчику, в маленьком возрасте и растили их как профессиональных военных, уча воевать и убивать с детства. Они назывались янычары. Их воспитывали, учили военному искусству и грамоте, и по возможности посвящали в свою веру... это была грозная сила, превосходящая даже регулярные армии страны завоевателя, но грамотное толкование определенных правил с малолетнего возраста - не давало поселиться в их головах даже мысли о том, что можно пойти против своих господ.
– Вы понимаете, что это перевернет весь мир, лорд?
– чуть слышно произнесла Сира, посмотрев на орков.
– А мне нравиться, - мечтательно произнес Гал, - обученные строю орки, в тяжелой, гномьей броне, закованные от пяток по макушку зачарованными доспехам, вооруженные топорами и двуручниками, врезающиеся во вражеский строй, под прикрытием наших стрел! Только воспитывать их придется безостановочно, не давая ни малейшей возможности на инакомыслие.
– Если с малолетства им внушать, что они существуют, что бы служить нам как воины, что в этом их предназначение - то может и получиться.
– Берем
– Можем попробовать, в любом случае, дюжина орков - особой опасности не представляют
– Предлагаю взять не только этих детей, - продолжаю развивать свою мысль, - а взять так же десяток самых молодых и здоровых женщин и пару самых здоровых и сильных орков. Орков держать при арене, когда она построится, будем на них натаскивать своих бойцов, орчанок - придумаем где содержать, может специальный лагерь для янычар соорудим, что бы был постоянный приток новых воинов
– Меня одно только беспокоит, если янычары встретят диких орков, не сманят ли те их к себе?
– Для этого и существует пропаганда. Не скрывайте информацию про диких орков, пусть они знают про них с малых лет. Но пусть знают то, что выгодно нам. Что они едят себе подобных, из-за чего ущербны в развитии, вечно голодные, без нормального жилья и одежды, поклоняются какому-то инвалиду, без мозгов и сердца. А так же ни чего не знают о гигиене, литературе, военном искусстве, которое при их силе и ярости помноженное на эльфийские умения сражаться дадут неоспоримое преимущество перед дикими собратьями... что они дикие и достойны жалости, как и их образ жизни.
Сиралиэль нервно усмехнулась и встала на одно колено передо мной.
– Мой лорд, простите меня за все те мысли, что постоянно посещали мою голову, когда я видела как вы нянчитесь с людьми или иными расами, что выглядит, словно они перворожденные. Я недооценивала ваш разум и вашу дальновидность. Я больше ни когда не оспорю ваши решения, как бы абсурдны они не были. И объясню остальным, если придется. И о, Богиня! Как же глупо было сравнивать вас с прошлым сюзереном...
– Встань, подруга моя боевая, - старательно скрывая растерянность, подаю эльфийке руку, - насчет не оспаривать - запрещаю. У тебя и Галбирета богатый опыт, и я не всегда могу оглядеть картину целиком и я ни чего не имею против критики, если она не мешает делу. А насчет прочих рас, запомни одну вещь, чем им будет у нас лучше, тем будет лучше нам. Вот это всем и говори. Отбери десять женщин, а ты, Гал, двух воинов. Пойду переговорю с демоном.
Демон считал орков и руководил их обыском и последующей заковкой в цепи и с явным нежеланием отвлекся, когда я к нему подошел
– Да вы с ума сошли? Как забрать, я уже доложился князю о количестве, которое везу. И речи быть не может!
– завизжал инкуб, едва я обратился к нему с предложением вернуть часть орков
– Может, у меня еще остались неиспользованные баллы, так что могу смело в их пределах не выдать орков.
– У вас осталось одиннадцать баллов, а забираете на одиннадцать и восемь!
– Догоню еденицей серы.
На этот аргумент демон заткнулся и что-то посчитав в голове кивнул, возвращаясь к своему занятию.
Орков отобрали в течение трех минут и тут же увели, под недоумевающие взгляды их сородичей и наших охранников. По сути дела были закончены, и можно было уходить, но мне хотелось провернуть одну комбинацию и я ждал, когда наступит момент для ее реализации. И вот, когда все пленники были упакованы и демоны готовы выдвигаться, я направился к инкубу. По пути, я наткнулся на закованного орка героя, поднявшего на меня свой взгляд и вместо проклятий и оскорблений спросил только одно