Замок янтарной розы. Книга 2
Шрифт:
Да уж… кажется, его отец чуть было не искорёжил ещё две судьбы в довесок к своей коллекции.
«Ты совсем не похож на него. Ты самый лучший на свете».
Коротко вздыхает. Поднимает руки к моей спине, прижимает к себе так, будто я – хрупкий осенний листок, который вот-вот унесёт куда-нибудь порывом ветра. И этот скупой жест – больше и значимей любых слов.
И мы молчим. Долго молчим. Потому что я понятия не имею, что сказать. А может, слова и не нужны. Мы вместе, и это главное.
В конце концов, всё-таки решаюсь продолжить разговор. Мне хочется узнать всё до конца –
«Расскажешь, что было дальше? После того, как её корабль достиг Ледяных Островов?»
Кивает. Я снова слышу глухой от едва сдерживаемых чувств голос.
«Итак… На чём мы там остановились… да. Когда моя мать добралась до Ледяных Островов, выяснилось, что принц стал королём после смерти отца, которая случилась за время его плавания. А ещё… что он уже глубоко женат. Более того, жена успела родить ему ребёнка. Мой брат Хьюго стал официальным наследником трона Стратагенетов… хотя фактически я старше его на полгода».
Да уж. Теперь многое становится на свои места. Например, почему вдруг второй сын короля вздумал оспаривать права старшего брата на престол. А я ещё так удивлялась когда-то… Хорошо, что они с Хьюго всё-таки помирились. Хоть у кого-то хватило ума не длить семейные распри. Быть может, новое поколение сможет залечить старые раны. Быть может, у нас получится искупить грехи наших отцов.
Хм. Правда, получается… что женщина, ради которой король предал свою Тирлинн… это… моя тётя Элина.
Моё сердце пропустило удар. А потом стало биться часто-часто. Круговерть мыслей остановилась на одной точке. Ещё одна деталь легла в узор, и получившаяся картина поразила меня до глубины души.
Я вырвалась из рук Генриха, резко вскочила и ушла к стене. Оперлась на неё дрожащими ладонями, тяжело дыша.
Не может быть! Этого просто не может быть.
И у меня ведь нет никаких доказательств! Но если моя догадка верна… это бы сразу всё объяснило. И это слишком похоже на правду, чтобы не быть ею. Вот только как мне об этом ему рассказать…
– Эмбер, что?.. Я слишком много всего на тебя взвалил?
Генрих прервал молчание, подошёл ко мне и положил руки на плечи.
Я медленно обернулась. Нет, надо мысленно. Такие вещи непременно надо мысленно.
Кусаю губы, глядя в любимые серые глаза… пытаюсь подобрать слова… но для подобных известий никогда не бывает достаточно подходящих слов.
Перед мысленным взором пробегают воспоминания. Детство, молчаливые и послушные слуги в семейном дворце Сильверстоунов. Скупые рассказы отца о сестре Элине – кроткой и нежной девушке с хрупким здоровьем, которая не очень долго прожила после тяжёлых родов. Отец так гордился своим родством с королевской семьёй! Так радовался, что наконец-то впервые за много веков кровь эллери проникла в кровь Захватчиков с Материка, в ненавистную династию Завоевателей.
Это было для него так важно – чтобы короли древности вернули своё. Чтобы мы вернули наше по праву. Получить Замок пурпурной розы – хотя бы один из замков роз, хотя бы через этот династический брак… Элину наверняка даже не спрашивали, как не спрашивали и моего согласия на помолвку с Рональдом Винтерстоуном, которая принесла бы нашей семье владение Замком ледяной
А серые глаза всё так же внимательно смотрят. Генрих ждёт ответа.
Что я скажу ему?
Правду. Только правду. В обмен на правду, которой он поделился со мной. Остаётся только надеяться, что эта правда никак не повлияет на его отношение ко мне – ведь я не виновата в том, что случилось ещё до моего рождения.
Сглатываю комок в горле и выдавливаю из себя эти несколько слов.
«Я думаю… я думаю, что такую девушку как Тирлинн невозможно было забыть. Только если тебе приказали это сделать. У меня нет никаких доказательств, но я почти уверена… что это мой отец, Отто Сильверстоун, маршал Королевства Ледяных Островов, заставил молодого короля жениться на собственной сестре. Он пошёл на подобную низость, когда понял, что срывается брак, о котором он так мечтал, и королевский Замок пурпурной розы уплывает из рук. Для этого он использовал чары подчинения, которыми владел в совершенстве».
хорошо слышать его снова вживую. И даже затаённая грусть на дне его не портит.
Не сопротивляюсь, когда он привлекает меня к себе, прижимает тесно-тесно, так что мне приходится успокоить дыхание и перестать задыхаться.
Берёт за подбородок и заставляет посмотреть себе в глаза – строгий, пристальный взгляд ловит в ловушку, из которой мне не хочется выбираться.
– Знаешь, Птенчик, мне кажется, что во всём этом сумасшествии есть, по крайней мере, одно приятное обстоятельство!
– Какое?..
– Наши буйно разросшиеся родословные древа пересекаются лишь краешками ветвей. Общей крови у нас нету. Так что у нас родятся здоровые и чудесные дети.
Вспыхиваю в ответ. Нет, всё-таки Ужасный Принц и есть! Разве можно говорить такие слова таким голосом, да ещё и без предупреждения?
А потом так же без предупреждения он прижимает меня к стене и обрушивается на губы жарким, нетерпеливым поцелуем.
И я теряю все ненужные, бесполезные, лишние мысли… цепляюсь за отвороты его сюртука, как кошка… выгибаюсь, чтобы сильным рукам удобнее было гладить меня по спине… как жаль, что на мне такое закрытое платье, как жаль, что мой чудесный наряд на дне морском… неловко, но пылко отвечаю на нежные и страстные прикосновения губ… едва сдерживаю стон в ответ на сладкие укусы... отворачиваюсь и подставляю то место, под самой мочкой правого уха, где кожа так нежна и где мне особенно нравится… забываю обо всём на свете и горю, горю…
– Да-а-а… была бы у меня такая невеста, я б хоть каждый день в заточениях сидел. Они у вас всё время так? – уныло вздыхает стражник у дверей.
– Ага. Что, тоже завидно? – не менее уныло отвечает ближайший к нему матрос из-за решётки.
– Эй! Отставить обсуждать капитана! А не то живо у меня два наряда вне очереди огребёшь, - недовольно басит Морж откуда-то сбоку.
Отрываюсь от жениха и утыкаю пылающее в смущении лицо ему в грудь. Он торопливо натягивает платье на моё обнажённое плечо, которое успел основательно зацеловать, и прижимается губами к моей макушке. И мы вместе начинаем трястись от едва сдерживаемого смеха. Ну и пусть он слегка нервный! Мы заслужили вспышку света среди теней, что окружают нас со всех сторон. И особенно густые и мрачные тени мы несём за нашими плечами. Тени прошлого.