Заморозки
Шрифт:
Шмидт ответил без промедления:
— Мы знаем. Представитель господина Карпова, господин Шамкович, предъявил нам врачебное заключение, сделанное сегодня в час пополудни: у господина Карпова простудное заболевание, не представляющее опасности для окружающих при условии ношения господином Карповым медицинской маски, что он и выполняет. И в зале присутствует врач, аккредитованный на матч, а снаружи стоит карета «скорой помощи».
— Тем не менее, прошу мое заявление занести в протокол партии, — сказал я, и вернулся на место.
Занесут. Куда
Карпов сделал свой ход. Не самый лучший, но хороший.
Я ответил.
Карпов продумал пятнадцать минут, и опять сделал хороший ход.
Я опять ответил сразу — всё шло по наработкам.
Карпов опять задумался. Обхватил голову руками. А потом молча повалился лицом на шахматные фигуры.
В зале не сразу поняли в чем дело. И судьи, похоже, тоже.
Я поднял обе руки, пусть все видят, что я не прикасаюсь к Карпову, и сказал громко, очень громко:
— Врача! Немедленно врача!
Врач появился через минуту.
Он начал колдовать над Анатолием, потом посмотрел на меня:
— Что с ним?
Хороший вопрос, да. Местное население обращается к знахарям, умеющим без операции извлечь опухоль из тела, хилерам. Ну, так оно думает, население, что это опухоль, а не ловкость рук. И считает, что их филиппинские врачи — бестолочи, только и способны выписывать счета. А хилеры лечат бесплатно, не отказываясь, впрочем, от добровольных подаяний.
— Сейчас это просто обморок на фоне гипертермии и гипервентиляции. Предполагаю, что у господина Карпова лихорадка Денге.
— Я тоже так считаю, — важно заявил доктор. — Нужно везти больного в госпиталь, вы согласны?
— Разумеется, коллега, вы совершенно правы.
Санитары с носилками были уже здесь, что хорошо, то хорошо. Карпова бережно извлекли из кресла, уложили на носилки и быстро-быстро понесли к выходу.
Молодцы.
Нам бы таких санитаров, на нашу «Скорую…» — рослых, сильных, проворных. Правда, платят им здесь больше, чем у нас врачу, фельдшеру и водителю «Скорой» вместе взятым. Каждому. А санитаров на нашей «скорой» давно нет. Вымерли.
Шмидт подошел к столу. Взял бланк Карпова, взял мой. Записал показания часов.
— Я останавливаю партию, — сказал он. Не откладываю, а именно «останавливаю». — Вплоть до решения по сложившейся ситуации.
Я промолчал. С судьей пусть разговаривает Миколчук. И Севастьянов. Решение-то всё равно известно, вопрос, как оно будет оформлено.
Прошёл в комнату отдыха. Вымыл руки с мылом — просто рефлекторно, лихорадка Денге через рукопожатие не передаётся.
Надел плащик.
И пошёл к своим.
Глава 24
2 сентября 1978 года, суббота
Слон в подарочной упаковке
— Эйве вылетел в Манилу, — сказал Миколчук. — Американским вертолётом. Обсудить ситуацию.
—
— Не Маркосу. Но возникла проблема.
— Это не проблема, это точка. В связи с невозможностью одного из участников продолжить матч, он, матч, считается завершенным, а участник, выбывший из борьбы — проигравшим. Точка, вот она, полюбуйтесь. Тем более, Михаил ведёт в счёте. Какие могут быть проблемы?
— Простые, Михаил Нехемьевич. Организаторы турнира считают, что если матч прерван, не доигран до конца, урезан, то и призовые будут урезаны. И настаивают на сокращении призового фонда. Наполовину. Мол, пять миллионов за десять сыгранных партий — слишком уж много.
— За одиннадцать, — поправил Петросян.
— Одиннадцатая прервана на четырнадцатом ходу.
— Да хоть на втором.
— Так-то так, — подал голос Севастьянов. — И мы, безусловно, додавим и заставим признать победителем Михаила Чижика. Никаких сомнений. А вот выплата призовых может затянуться надолго. Очень надолго. Арбитраж, возможно, даже суд, а суд в капиталистических странах порой длится годами и даже десятилетиями. Вот Эйве и пытается прийти к компромиссу. Понятно же, что решают не организаторы, а единственный организатор, президент Макрос. С ним, и только с ним имеет смысл разговаривать.
Мы сидели в гостиной моего номера, на столе была легкая закуска и напитки, можно расслабиться, и я расслаблялся.
Карпова позавчера прямо с партии отвезли в госпиталь. Военный, американский. Там диагноз лихорадки Денге подтвердили, но общественность успокоили: болезнь протекает доброкачественно, и высока вероятность, что дней через десять Анатолий Карпов будет здоров. Максимум — через пятнадцать. Если не возникнут осложнения.
Вот и сейчас по радио сообщили, что Карпову лучше, что идёт на поправку, и жизни его ничего не угрожает. В положенное время выпишут.
— Что значит — выпишут? — спросил меня Миколчук.
— То и значит. Сможет вернуться к обычному образу жизни.
— И продолжить матч сможет?
— Какой матч?
— Этот, какой же ещё. Разумеется, это чисто теоретический вопрос, наша делегация будет настаивать на том, что матч завершен, и вы — победитель. И на нашей стороне множество членов ФИДЕ. Закон есть закон.
— Я, Адольф Андреевич, перед Новым Годом гриппом заболел. Прививался, но всё равно случилось. Привитые если и болеют, то гораздо легче непривитых, научный факт. И через неделю я вернулся к обычному образу жизни. Но вот спортивную форму восстанавливал долго. В феврале с Корчным играл финал через силу, на морально-волевых, потому что уж очень был этот матч для меня важен. Скажу по секрету, и сейчас я ещё не в лучшей форме. Но постепенно восстанавливаюсь, и, надеюсь, к чемпионату страны восстановлюсь полностью и даже больше, так прогнозирует наука.