Замуж в туман
Шрифт:
— Я никуда не выйду, пока ты не скажешь мне, что ты задумала.
Я не блефовала. Применять магию внутри начертанной пентаграммы (а круг и являлся этой пентаграммой) было довольно рискованно. Поэтому я имела все шансы на успех.
Но не учла одного.
— Ронин, — негромко позвала Ольма.
У вас когда-нибудь вставали волосы дыбом?
У меня вот встали. Причем сразу на всём теле. Заодно и мурашки вышли на демонстрацию, показательно маршируя по спине.
Из-за спины Ольмы поднимался в воздух черный смерч. Закручиваясь
Я захрипела. Зрелище было настолько жутким, что, будь моя воля, я его тут же развидела бы. Но увы, увы…
— Убери девчонку из круга, — тем временем приказала старшая сестра.
В тот же миг меня подхватило, завертело и ощутимо приложило о пол больной рукой. Хм… а я уже и забыла, что она повреждена, наложив перед путешествием по тайному ходу обезболивающее заклинание
Спасибо, что напомнили. Я вам этого не забуду.
Приподнявшись на локте здоровой руки, я заметила, что не связана. На этом хорошие новости закончились, потому что каримари, казалось, решил взять надо мной шефство. Иной причины его нахождения за моей спиной не находилось.
— Охраняй, — тем временем отрывисто бросила Ольма, доставая первый нож.
Я задержала дыхание. Если она планирует…
Нож лег в основание рисунка, у головы дознавателя. Я выдохнула, чтобы тут же охнуть: кристалл в рукоятке оружия мигнул и мягко засветился желтым светом. Я рванулась к горничной, но в то же мгновение меня с силой дернуло назад и протащило по каменному полу. Опять что-то хрустнуло, и резкая боль в скуле сразу выдала предателя моего тела.
— Сиди на месте, девочка, — Ольма подняла голову, — тебе всё равно ничего не сделать. Ронин отличный охранник. Кстати, с магией здесь тоже тухло.
Это-то я понимаю, раз даже наложенные раньше заклинания слетают.
И тут внезапная догадка поразила меня.
Ронин. Отличный. Охранник.
Застонав, я уронила голову на здоровую руку. Всё это время разгадка была на виду, а я догадалась только сейчас.
— Как давно ты в теле Ольмы? — осторожно задала вопрос, не поднимая голову.
Судя по затянувшейся паузе — удивила. Судя по ощущениям — меня сейчас ещё и рассматривают. Если верить интуиции — рассматривают с неподдельным интересом.
— Всё-таки догадалась… — выдохнула женщина. — Удивительно!
— Нет ничего удивительного, — я подняла голову и устало посмотрела на собеседницу, — мне следовало догадаться раньше, Антея.
Женщина напоследок смерила меня взглядом и, отвернувшись, достала ещё один нож.
— Не поверишь, как приятно наконец-то открыться хоть кому-то, — доверительно поделилась она, — одиннадцать лет под чужой маской — это, знаешь ли, сложно.
— Не знаю, — постаралась не понять я, — у меня не было возможности проверить.
— И не надо, — Антея вздохнула, — живешь, живешь… а толком и поговорить
— А как же Анталь? — усмехнулась, косясь на Ронина. Мерзкая воронка по-прежнему нависала надо мной, ловя, казалось, каждое мое движение.
— Анталь, — вздохнула женщина, — Анталь, говоришь… — она склонила голову набок и искоса посмотрела на меня. — О чем мне общаться с человеком, который всю жизнь знал свою горничную? Да он бы расколол меня на раз!
— То есть он… не знал? — получаемая информация не укладывалась в моей голове.
— Вначале не знал, — очередной нож лег на свое место, — затем уже не интересовался.
— Почему?
Антея запрокинула голову и вздохнула.
— Я очень хорошо готовлю зелья, — просто сообщила, — поверь, через полгода его стали интересовать другие вещи. Запретная магия, темные ритуалы, невесты… кстати, ты ещё не поняла про невест?
Я покачала головой.
— Ну и не надо, — отчего-то развеселилась собеседница, укладывая последний нож.
Как только он занял своё место, произошло странное: кристаллы в рукоятках ножей повторно мигнули и слабо засветились разными цветами. Лой слабо застонал, а я — стиснула кулаки.
Твою мать! Да она строит ментальную пентаграмму!
И тут же в уши ввернулся высокий, с визгливыми нотками голос верры Самьи.
“Ритуалы, затрагивающие процесс перерождения душ, относятся к разделу запретной магии, — верра Самья спокойно дрейфовала между столами, постукивая кончиком указки себе по ладони, — поэтому мы не будем затрагивать их подробно”.
“Почему? — тут же отозвался Альжек с задней парты, — это же интересно!”
“Не спорю, — усмехнулась верра, — но тем не менее. Ты можешь получить доступ в закрытый отдел и заняться самообразованием”.
“Но это же нужна печать самого Короля, — сразу поник друг, — где я и где Король…”
“Ну а ты чего хотел? — хохотнул Гаром. — Всё на блюдечке с каёмочкой?”
“Что такое “каёмочка”?” — сразу же затребовал объяснений Альжек.
Верра Самья постучала указкой по ближайшему столу — моему. Я поспешно выдернула руку из зоны поражения: о плохом зрении верры ходили легенды.
“При подозрении на использование запретных заклинаний рекомендуется сразу же известить Совет Двенадцати любым удобным способом”.
“А как мы узнаем, что используется запретное заклинание?” — Альжек не унимался.
“Заклинания с использованием крови жертвы в том числе относятся к разряду запретных, — верра Самья проигнорировала вопрос однокурсника. Ох и влетит же ему на экзамене! — Однако мы не может судить только по этой особенности. Слабые заклинания без явных признаков классифицировать очень сложно. Но более сильные ритуалы можно опознать без проблем. Первым признаком запретной магии является то, что все ритуалы Высшего уровня являются подавляющими волю жертвы: начиная от различных внутренних воздействий и заканчивая изъятием или подсадкой души”.