Замуж за коня
Шрифт:
*Очередная отсылка к реальной жизни: В некоторые эпохи в ряде стран полагается, чтобы монарх говорил о себе именно так: «Мы, Николай Второй...», «Мы, герцог Гессенский...». Связано это было с множественностью титулов и представляло собой сокращённую форму фразы «Мы, Император и Самодержец Всероссийский, Царь Польский, Великий Князь Финляндский.» и т.д.
Изначально именование на Вы/Мы появилось во времена римских триумвиратов и других сложных конфигураций высшей власти империи, когда один человек говорил сразу за всех действующих императоров, и обращались
19 Письмо домой
Его величество закончил ужинать и любезно предложил проводить меня до покоев, аргументируя это тем, что нам по пути, а ещё — меня разорвут на части придворные, если я останусь в трапезной. Окинув взглядом сидящих в зале и наткнувшись на десяток пар сердитых глаз, приняла предложение и вложила ладонь в руку короля.
Мы ушли тем же путём, которым Кристиан вошёл в трапезную — через смежный зал. Нас сопровождал отряд дворцовой стражи, среди которых было тринадцать собак. Тринадцатым был Дизель, стремительно промчавшийся в закрывающиеся двери, дабы не получить по большим ушам за то, что оставил меня без сопровождения личного стражника.
– Доброй ночи, - пожелал Кристиан, поцеловав мою ладонь на прощание. В этот раз никакой магии не случилось. Возможно, из-за отсутствия чёрного кота, который спрыгнув с колен короля, когда тот вставал, исчез под столом, словно растворившись в воздухе. Всё-таки эти кошачьи при дворе самые опасные.
– Доброй ночи, - ответила, опустившись в реверансе.
Король слабо улыбнулся, развернулся и пошёл дальше по коридору. Охрана не отставала от него, отбивая ритм тяжёлыми сапогами.
Я зашла в свою комнату, придержав дверь, чтобы Дизель мог пройти.
– С возвращением, леди Глория, - сказала горничная, обратив моё внимание на своё присутствие.
– Желаете принять ванну?
Я приподняла руку, склонила голову к подмышке и втянула носом воздух. При короле так разнервничалась, что кажется, десять потов сошло.
– Нет, не сегодня, - отказалась я от предложения горничной.
– Можешь быть свободна. До утра. Кстати, ты Хлою не видела?
– Недавно она была в служебной столовой, уплетала мелкую рыбёшку за обе щёки. Обычно после такого плотного ужина леди Хлоя отправляется спать на крышу горячего источника, - доложила девушка.
– Здесь есть горячий источник?!
– поразилась я.
– Да. Он доступен королю и его особым гостям.
– Понятно. Можешь быть свободной, - ответила, в уме прикидывая, насколько я близка к статусу «особенный гость». Тряхнула головой, выкидывая неуместные мысли. Сейчас надо думать не о горячих источниках, а о том, что же делать дальше.
– Дизель, - позвала я пса, когда горничная оставила нас наедине.
– Да, моя леди, - подбежал пёс и сел, уставившись на меня своими большими блестящими глазами.
– Почему ты не предупредил меня о короле?
– Простите, я не понимаю вашего вопроса, - сказал
– Почему ты не сказал, что рыжий мужчина из катакомб - это наш король?
– едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик, уточнила я.
– Потому что не мог.
– В каком смысле?
– теперь я не понимала его.
– Вся прислуга при приёме на службу во дворец проходит особый ритуал, где мы приносим клятву верности и обещаем не болтать лишнего о короле.
– Хочешь сказать, что прислуга и стражники не могут распускать слухи о его величестве?
– Именно так.
– Но разве информация, что передо мной был король, попадает под эту клятву?
– Я в сердцах всплеснула руками и опустилась на диванчик.
– Так точно, попала, потому что его величество не исправил вас, леди Глория, когда вы ошибочно назвали его фамилией министра, а это означало, что он не хочет называть своего имени. Не скажу почему — в головах у высокородных людей такие тараканы, что проще сделать вид, что всё идёт как надо, чем пытаться понять замысел их слов и дел, тем более когда речь идёт о самом короле. Вот мы с Хлоей и не стали вмешиваться.
– Как всё не просто тут, - тяжело вздохнула я.
– А с придворными что, они могут высказываться без ограничений?
– Да. На их свободу слова никто не покушается, дабы не отвернуть от короля.
– Жаль, - буркнула я.
Зная, как рождаются и распространяются слухи, я бы такую магию применила ко всем во дворце, чтобы спокойно спать каждую ночь, а не засыпать с мыслью «Что будет обсуждать всё королевство завтра?». Этот и другие вопросы не дали мне возможности заснуть. Не желая дальше вертеться в постели, я накинула халат и расположилась за компактным бюро* в будуаре. Подняла крышку и осмотрелась. Найдя белый лист бумаги с едва заметным на нём гербом королевской семьи и перо с чернилами, принялась сочинять письмо домой.
«Дорогой папа и очень дорогая (в золотом эквиваленте) Жаннет...».
Не пойдёт — зачеркнула.
«Папа. Пишет тебе твоя единственная дочь Глория, если ты ещё помнишь про такую...»
Опять не то - зачеркнула несколько раз.
«Папа».
Глубокий вдох. Надо писать по существу, чётко и ясно — напомнила я себе правила составления писем. И чтобы тайные комиссары не обсуждали содержание моего послания домой в кулуарах дворца.
«Я благополучно добралась до Орбон...»
Хорошо. Дальше.
«...и пишу тебе из шикарных покоев столичного дворца Его Величества Кристиана Пятого».
Вроде ничего особенного.
«Наш король столь гостеприимный и щедрый, что я не чувствую нужды ни в еде, ни в одежде, ни в обществе высокородных дам и господ».
Тут Жаннет должна искусать себе губы от зависти и злости. Но надо бы добавить чего-то этакого.
«За свои сбережения, что ты передал со мной в дорогу, можешь не переживать — всё за счёт короны».
Надеюсь, эту информацию я могу сообщить. Любой, прознавший об этом поймёт, что я нахожусь на особом счету у короля.