Замуж за коня
Шрифт:
– Не вы, - припечатал Кристиан, перехватив меня под локоток.
Наши глаза встретились. В горле пересохло под яростным взглядом короля. Я опустила глаза на руку, удерживающую меня выше локтя: сбитые в кровь костяшки, показавшиеся из-под пышного манжета, шокировали сильнее внешнего вида разозлённого кем-то или чем-то короля.
Я ему помешала вытряхивать из кого-то дурь? А если запал ещё остался — он его направит в мой адрес?
– Я вас не выгонял, - словно гвоздём по стеклу скрипнул его голос.
– Простите, я вас неправильно поняла.
Я
– Садитесь, - властно предложил король. Сразу видно, кто тут главный, и в чужих покоях тоже.
Спешно проглоченное мясо тяжёлым камнем упало в желудок, не принеся должного насыщения, поэтому мой взгляд больше привлекала жареная картошечка с дольками свежего помидора и огурца на тарелке, чем усевшийся напротив мужчина.
– Вы отлучались из дворца, - начал разговор Кристиан с озвучивания факта, известного мне и ему, и, вероятно, всему двору.
Смущённо стрельнув глазками, словно нашкодивший, но очень голодный ребёнок в ожидании наказания, я медленно взяла вилку со стола, планируя вернуться к своей еде.
– Вы могли сгинуть бесследно в районе нелюдей, - стал он отчитывать, а я поедать картошечку.
– Вы всегда можете поручить любое дело слугам, - недовольно сказал Кристиан, хмурым взором провожая еду с тарелки до моего рта.
Я стёрла невольно возникшую улыбку с лица — уж очень вкусной оказалась картошечка.
– Если хочешь что-то сделать хорошо — сделай это сам, - деловито изрекла я, вспомнив гневное ворчание отца, когда ситуация в администрации города выходила из-под контроля, и отправила в рот дольку помидора.
Кристиан молча прожигал меня немигающим взглядом.
– Я бы очень хотел запереть вас в комнате без окон и дверей, но, уверен, вы найдёте способ выбраться из неё за нужным вам комфортом, - сказал Кристиан и, пока я переваривала услышанное, своровал кусочек огурца. Прямо рукой из моей тарелки. Ну совсем не по-королевски.
– Ваше величество так беспокоилось моим отсутствием во дворце, что не поели?
– спросила, гневным взглядом провожая в королевский рот дольку помидора.
– Дела королевской важности не позволили нам поесть, - ответил он, нацелившись на мою тарелку.
Толстые мужские пальцы обхватили дольку помидора.
Вилка вонзилась в сочную мякоть, не ранив короля. Я ещё не совсем выжила из ума, чтобы тыкать вилкой в самого влиятельного человека Унглии.
Густые брови изогнулись, требуя у меня объяснений.
– Не крадите еду из тарелки голодной женщины, если пальцы вам дороги.
– Отказываете королю в еде с его кухни?
– усмешка послышалась в голосе Кристиана, а в глазах запрыгали озорные огоньки. Он убрал руку, признавая поражение. Что ж, я честно отвоевала помидорку, используя железный аргумент с четырьмя зубьями.
– Я верю, что ваше величество сильнее любого мужчины и сможет дождаться, когда слуги принесут вашу трапезу. А зная насколько прислуга во дворце
– спросила я и отправила в рот честно завоёванный помидор. И он оказался слаще остальных долек.
– У себя. Там тихо и спокойно. И никто не докучает государственными делами и заговорами.
Я понятливо кивнула, смакуя сладкий трофей.
– Ругать вас бесполезно, - вздохнув, сообщил Кристиан и поудобнее устроился на стуле, - поэтому довожу до вашего сведения, что у вашего проступка будут последствия.
– Какие?
– Вашего пса-стража и кучера, отвёзшего в район нелюдей, уволят.
А я?
Что вы?
– Каковы будут последствия для меня?
– Будете жить с мыслью, что из-за вашей непоседливой натуры двое отличных слуг лишились своей работы.
Я открыла рот от шока.
– Так нечестно, - запротестовала я, позабыв про еду.
– Знаете, как воспитывают принцев?
– задал он неожиданный вопрос.
Я отрицательно мотнула головой. Откуда я это должна знать? Ни одного принца я ещё не воспитала и не планировала. Да и меня воспитывали далеко ни как принцессу, иначе бы уже давно вышла замуж за обычного человека, а не коня.
– Принцев растят с мальчиками-служками их возраста. Они вместе учатся всему: фехтованию, правописанию, этикету, верховой езде. Они вместе проводят всё свободное время, в итоге становясь друзьями. Если мальчик-слуга может быть плох во всех дисциплинах, то принц — нет. Но бить и наказывать королевского отпрыска нельзя ни словом, ни розгами. Поэтому все наказания достаются его слуге.* А далее желание не подвергать друга новой порции боли и унижения обычно сподвигало юного принца на проявление усидчивости в обучении.
– Я не принц, чтобы наказывать увольнением слуг, которых я заставила исполнить мой приказ.
– В следующий раз будете лучше выбирать, что приказывать.
– Ах так...
– Волна гневного протеста подняла меня на ноги.
– Благодарю за ваше гостеприимство, но вынуждена покинуть ваш дворец.
– И куда вы собрались на ночь глядя?
– К мужу.
– В конюшню?
– Уж лучше жить в конюшне с конём, чем во дворце по вашим правилам.
– Как благородно, - усмехнулся Кристиан.
– Но наказывая себя таким образом, вы работу провинившимся не вернёте.
– Про кучера не знаю, но Дизеля могу нанять в личные телохранители, - не согласилась я, взирая сверху вниз на расслабленно сидевшего короля.
– Можете. А можете перестать пороть горячку и сделать выводы на будущее, чтобы больше не усложнять никому жизнь. Или вы решили открыть правду всему миру и встретиться лицом к лицу с общественным мнением о вас, о вашем супруге и браке?
Я проглотила язык, вспомнив слова кобольда, когда Марсель чуть не проговорился об истинном статусе наших отношений, и бок заныл там, где кожа была расцарапана треснувшим китовым усом, как отголосок пережитого ужаса.