Замуж за монстра
Шрифт:
Потому что, что бы он тут ни говорил, Артура Серого он боится.
— Я женюсь по согласию, Петр, — усмехнулся я.
Он медленно растянул губы в усмешке, сменил положение рук, потер грани другого камня…
— Ну да.
А у меня затрезвонил на беззвучном мобильный. Видимо, не только Дзери отчитался отцу, но и защита Харук Хана пожаловалась своему хозяину на мое самодурство. Стрелецкий нахмурился ярче.
— Ты серьёзно? — замер Петр, глядя на меня. — Я не чувствую никакой прослушки, но ты утверждаешь, что у вас все полюбовно?
Я вздохнул, расслабленно откидываясь
Как так получилось, что мы с Ринкой оказались во всем этом по личным обстоятельствам? Что это, подстава? Или случайность?
— То есть, ты согласен жениться на внучке Серого просто по любви? — вернул меня Петр в беседу, так и не дождавшись ответа.
— Я ее выбрал. Так бывает.
— Я был уверен, что он на тебя чем-то надавил, — произнес он, подбирая слова. — К примеру, угрозами с этим расследованием по делу кражи опасного препарата…
Не верит.
— А там есть, чем угрожать? — лениво повел я бровью.
— Ну, так как ты — мой партнер, то нет, конечно. Но Серый тебе может рассказывать другое…
Я неопределенно хмыкнул.
— Михаил, что происходит? — нервно потребовал он.
— Я думал, ты мне скажешь, — усмехнулся я.
На этот раз он молчал дольше.
— Этот препарат очень важен сейчас, — решился раскрыть чуть больше планируемого, не иначе, Петр. — Если власти его не найдут — им придется уйти в отставку.
— И все уверены, что это я, — закончил за него.
— Видишь ли, кое-кто полагает, что внучка Серого замешана. Ее попытались вызвать на допрос, но, как выяснилось, она исчезла. И это заинтересовало следователей уже всерьёз. А тут вдруг становится известно о твоей предстоящей свадьбе…
— Я её просто украл, Петр, — оскалился я. — Сучка запала в душу, потом морочила мне голову. А я не люблю этого. Ты же знаешь, зверь у меня нервный. Вот Серый и уговаривает стать человеком и девочку его не пугать.
Петр обескураженно усмехнулся.
— Тогда я не знаю, зачем Серый создает иллюзию того, что вы замешаны в этой краже. Внучке было бы гораздо проще в следственный и дать показания. У них нет ничего на нее. Было бы — уже бы достали по распоряжению.
А вот тут я застыл на нем взглядом. Мою женщину? По распоряжению? Ну-ну… То есть, на нее эта его защита распространяться не будет. И вот он — предмет торга.
Я понимающе усмехнулся, глядя ему в глаза. Он поощрил мою понятливость кивком.
— Мне ни при каких раскладах не нужно, чтобы мою женщину таскали по допросам высшие, — обозначил я.
— Я подумаю, что можно сделать, — заключил озабоченно Петр. — Как бы то ни было, наши договоренности в силе. И тебя я считаю союзником.
Я коротко кивнул и поднялся.
Глава 9
Меня
Пахло лесом и гелем для душа. А ещё — влажной кожей. И этот запах творил что-то невообразимое — пускал сладкую волну по мышцам, заставлял дышать быстрее и забываться. Рот наполнился слюной, а на языке набухло горчинкой колючее возбуждение… Я вздохнула глубже, окончательно просыпаясь, и испуганно заморгала. Стерегов же почувствует…
Но в комнате было пусто.
— Ну и где он? — прошептала я хрипло, зябко ежась.
Разгоряченное тело выстудило в миг, и я простуженно кашлянула. За окном уже день. Может, решил не будить?
Как оказалось, и да и нет.
Все, что осталось мне от Стерегова сегодня — несколько капель воды на полу. Ни в кухне, ни в мастерской его не было. Я застыла, глядя на свою картину в дневном свете. Нет, мне не хотелось работать над ней самой. И мне не хотелось больше остаться в одиночестве. Мне нужно, чтобы Михаил посмотрел на картину, сказал своё веское слово, подсказал что-нибудь… Но неужели для него ничего не значит то, что я просидела тут всю ночь, рисуя? Куда он делся?
Я оделась и вышла на веранду, решив сначала осмотреться и только потом звонить Стерегову. Но меня неожиданно встретил Дзери. Он расположился за столом, обложившись рисунками, и смешивал масляные краски. Услышав меня, он обернулся, приветливо кивая, и принялся сгребать палитры.
— Подожди, ты из-за меня?.. — И я тронула его за плечо, забыв, что нельзя.
Дзери дернулся так, будто моя ладонь обожгла его, и замер, хмурясь. Вместе мы застыли, будто натворили что-то непоправимое. Я — от оглушительного осознания, а он — вынужденный пережить что-то ужасное снова просто потому, что я не подумала.
— Прости, — прошептала я. — Прости, я просто хотела, чтобы ты остался. Не уходи, ладно?
Он закивал, зажмурившись, но тут же вскинул на меня взгляд, смущенно улыбаясь.
«Дело не в тебе», — указал на меня пальцем и отрицательно покачал головой.
— Я знаю, знаю… Ты останешься?
Он кивнул.
— А что делаешь?
Дзери опустил взгляд на палитру, указал на неё и обнял себя руками, качаясь из стороны в сторону. «Это его успокаивает», — догадалась я.
— Что-то случилось?
Он качнул неопределенно головой, замирая взглядом на столе. Потом поднял голову, всмотрелся в мое лицо… и подтянул к себе чистый лист.
«Я иногда чувствую себя… так, что хочется мешать краски», — проступили на нем буквы.
— Будешь что-нибудь? — подняла я глаза от листка. — Позавтракаем?
Он кивнул, улыбнувшись, и я поспешила на кухню. Хотелось быстрее сменить его впечатления от этого утра. Такие, как Дзери, дольше других оправляются от физического касания. Понятно, что Михаила искать смысла уже нет — его просто нет по близости. Видимо, принял душ с утра и уехал куда-то. Но скандалить перехотелось. Я быстро собрала в тарелку все, что могло сгодиться на завтрак, сделала чайник чая и накрыла стол.