Замуж за незнакомца
Шрифт:
ГЛАВА 1
Папа продал меня по цене напольной вазы. Он подписал договор размашистым почерком, свободной рукой бережно обнимая вещь, которая оказалась для него важнее родной дочери.
Как громом пораженная, я не могла сдвинуться с места, возмутиться, закричать, в конце концов! Я пряталась за дверью кабинета и посматривала в щелку, когда тощий мужчина неприятной наружности описывал имущество вплоть до резной шкатулки под перья на рабочем столе моего отца. Он пришел пару часов назад, когда мы закончили ужинать, говорил что-то
– Может, все-таки ее отдадите? – спросил кредитор, кивнув на пузатый сосуд.
Отец поднял глаза на мужчину, сцепил зубы и отрицательно мотнул головой.
– Что же, ваше право. Вам оставалось доплатить всего двести монет серебром, а она как раз примерно столько и стоит.
Кредитор пытался вразумить отца или мне это кажется? Судя по его довольной улыбке – не кажется. Девушка моего возраста – куда более выгодное приобретение, чем хрупкий предмет интерьера.
Отец молчал. Мужчина в черной форме с нашивкой известной банковской организации на плече окинул взглядом кабинет, словно отмечая про себя, не забыл ли чего записать, и удовлетворенно хмыкнул.
– Мы в расчете? – спросил отец. В глазах ни капли жалости ко мне, только надежда на положительный ответ.
– В расчете, – кивнул кредитор. – Дочка ваша… Как, говорите, зовут ее?
– Атали. Атали Иллс.
– Где мне ее найти?
Я отпрянула от двери. Сердце стучало где-то в горле, затылок леденел от страха. Происходящее слишком походило на дурной сон. Разве в реальности бывает такое, чтобы родители отдали своего ребенка, спасая… вазу? Вазу, черт побери! Да она ведь даже не красивая!
Дверь со скрипом отворилась. Первым из кабинета вышел отец, следом за ним кредитор. Папа замер, увидев меня, и спрятал глаза в пол.
– Атали Иллс, я так понимаю? – Незнакомый мужчина обнажил белоснежные зубы и протянул мне руку. – Я Фрэнк Лот.
На глаза навернулись слезы. Отец ни словом не обмолвился, что наша семья кому-то должна, а за что – не знали ни я, ни мама. Кстати, где она?
– Мам! – Я закричала во всю мощь легких. Дом небольшой, и она услышит. Придет и объяснит, скажет, что розыгрыш перестал быть забавным, и прогонит идиотского актеришку. – Мама!
Мистер Лот поморщился.
– Мисс Иллс, соберите свои вещи. Не все, конечно, только то, что для вас важно. В работном доме вас обеспечат всем необходимым, можете не переживать.
– Да какой еще работный дом! – Растерянность сменилась злостью. – Хватит нести чушь. Пап, скажи ему!
Отец пробормотал что-то неразборчиво. Провел пятерней по волосам, одернул камзол и… ушел в кабинет. Я непонимающе уставилась на захлопнувшуюся дверь.
В гостиной зашуршали кринолиновые юбки, громыхнул колесиками чемодан.
– Атали, иди сюда, – позвала мама.
Я бросилась к ней, последний раз кинув на мистера Лота гневный взгляд. Мама стояла у выхода, нервно теребя в руках шелковые перчатки, у ее ног – объемный чемодан, забитый под завязку. Служанка Лия, одетая как для выхода за покупками, придерживала дверь.
– Правильно, уйдем отсюда! – Я всхлипнула, сдернула с вешалки пальто и спешно принялась одеваться. – Не знаю, что происходит, но мне не нравится. Лучше прогуляемся, да?
В ответ громыхнул гром, и яркая вспышка молнии озарила сад. Лия поежилась, а мама натянула перчатки и наконец подняла на меня взгляд.
– Тебе придется поехать с мистером Лотом. – Она говорила дрожащим голосом, едва сдерживая слезы. – Как только смогу, я обязательно заберу тебя оттуда. Мы с Лией уезжаем в Ильнюс, поживем пока в ее старом доме, а как только раздобудем денег, то выкупим тебя сразу же.
– Выкупите? – прошептала я в ужасе. – О чем ты?
Я не получила ответа. Мама подхватила чемодан и выскочила из дома в ночь.
Все дальнейшее происходило как в тумане. Я помчалась на второй этаж в свою спальню, запихала в чемодан все, что попалось под руку: платья, обувь, шляпки, бижутерию. Личный дневник, позолоченное перо и чернильницу, в боковой отдел сунула две пары перчаток и нижнее белье.
В голове отчаянно билась мысль: бежать, бежать, бежать! Друзей, которые могли бы приютить меня у себя, у меня не было. Но на другом конце города жила двоюродная бабушка. Она не любила моих родителей до такой степени, что слышать о них ничего не хотела, но ко мне всегда относилась с теплотой. Бабушка меня примет, выслушает и поможет, не сомневаюсь.
Стуча каблучками, я слетела с лестницы и кинулась к двери, где меня поймал мистер Лот. Он больно вцепился в мой локоть, не переставая улыбаться.
– Вижу, вы собрались? Пора выезжать.
Я позорно разревелась. Позволила ему вытащить себя на улицу под дождь, отвести к экипажу и усадить внутрь. Продолжала плакать и когда карета тронулась с места.
Мистер Лот смотрел на меня без жалости, объясняться не спешил и рассматривал как будто слишком уж пристально. Я все еще надеялась, что сейчас меня привезут к кому-нибудь в гости, где скажут, что все это розыгрыш в честь моего завтрашнего дня рождения. Почему шутку организовали не завтра, а сегодня? Да кто их знает! Друзья моего папы редко приурочивали встречи за бутылочкой вина к какому-нибудь определенному празднику.
Но вот реакция мамы меня поразила. Да и то, что она ушла… Она ведь забрала с собой вещи, не успокоила меня, не позвала поехать с ней. А Лия? Мы ведь дружили! Как она могла так поступить? Даже не попрощалась, ни разочка не глянула на меня.
Виды зажиточного квартала за окошком сменились видами главной городской улицы, освещенной десятками фонарей. Мистер Лот прочистил горло и заговорил.
– Наверняка у вас есть вопросы, мисс Иллс?
– Вопросы? – бросила я яростно. – Множество! Мы ужинали и собирались выпить чаю в гостиной, после чего отправились бы спать. Но тут пришли вы, наговорили кучу гадостей, принялись трогать вещи в нашем доме, как в своем собственном. Зачем вы пришли и куда меня везете?