Замуж за Зверя

Зайцева Мария

Мы проезжаем центр. Погружаемся в одну из улочек старого города.

И вот здесь все по-прежнему.

Узкие каменные тротуары, дувалы, мостовые, мощеные круглыми камнями, высокие каменные заборы, за которыми и проходит вся жизнь семей, обитающих тут, в зеленых внутренних двориках.

Когда подъезжаем к бабушкиному дому, я уже все узнаю. И колодец в конце улицы, и дальний сад, откуда мы таскали абрикосы.

Неожиданностью становятся новые большие ворота, открывающиеся автоматически.

Это

забавное сочетание прогресса и традиций умиляет, и я улыбаюсь, уже радуясь встрече с родными.

Мы заезжаем во двор, и тут я понимаю, что он необычно большой. Раньше здесь с трудом помещалась одна машина, а сейчас спокойно разместится три, или даже четыре. Причем, именно такого размера, как машина Рустама.

Брат выходит первым, подает мне руку, и я спрыгиваю на камни двора.

— Ай, Наира, девочка моя, — незнакомая женщина, в которой я с трудом узнаю свою тетку Аишу, мать Рустама, обнимает меня, сразу же обволакивая душным терпким ароматом масел и специй, — какая красивая стала, какая ягодка, ах!

Меня тискают, поворачивают, целуют, кажется, все женщины, что есть в доме. Еще одна моя тетка, мои сестры, какие-то дальние родственницы, имен которых я не помню, под ногами вертятся дети, галдят и прыгают.

В целом, все это напоминает нападение цыганского табора где-нибудь в Румынии на доверчивого туриста, настолько обескураживает и даже чуть-чуть страшит.

— Где она? Дайте мне посмотреть на мою девочку! — строгий голос бабушки Ани, мгновенно перекрывает гомон, и все расступаются.

Я вижу бабушку и понимаю, что она совершенно не изменилась! Такая же худенькая, в скромном платке и домашнем платье. Это — как возвращение в далекое детство, бьет по голове, и я, почему-то не сдержав слезы, протягиваю к ней руки.

Бабушка обнимает меня, причитает, как она рада, и какая я красивая, и как похожа на своего отца, ее единственного сына, и еще много-много всего говорит, а я слушаю ее и почему-то чувствую себя дома. Больше дома, чем в отцовском доме.

Глава 4

Я испуганно вскидываюсь на кровати и открываю рот, чтоб закричать, но прохладная ладошка торопливо падает мне на губы.

— Тихо! Тихо, сестра, ты что?

Я моргаю, рывком избавляюсь от тонких пальчиков, закрывающих мне рот, и приглядываюсь.

В полутьме рядом со мной — девушка. Темноволосая, с распущенными локонами, блестящими в свете луны глазами и белой нежной кожей. Она смотрится очень-очень юной. Еще, практически, ребенок совсем.

— Наира, я — Алия, ты не помнишь меня совсем? — тихо смеется она и включает ночник.

Мягкий

свет заливает комнату, но не бьет в глаза. И я могу рассмотреть гостью.

Если в темноте она мне казалась красавицей, то теперь я вижу, что ошиблась.

Она — не просто красавица. Она, как сказал один поэт, нежная пэри, тонкая, с пышными, распущенными косами, огромными глазами горной лани, розовыми пухлыми губками и темными, изящно изогнутыми бровями.

Сама нежность и невинность.

Удивительно.

И это Алия? Та самая малышка, со встрепанными черными кудряшками, что постоянно плакала, когда я уезжала на велике с ее старшим братом, а ее не брала с собой?

Невероятное преображение!

— Не узнала…

Алии не было на улице, когда меня встречали родственники, и затем, за столом тоже. Тетка, кажется, что-то упоминала о том, что ее дочь учится, и как раз на занятиях.

Май, экзамены… Да-да. У них здесь немного другая система образования.

А еще Алия — уже невеста. И скоро выйдет замуж. Так сказал ее брат.

Я улыбаюсь, тянусь обнять ее, и Алия с радостью подается мне навстречу, обхватывая тонкими руками и порывисто прижимаясь.

— Я и не думала, что ты приедешь все же! Удивительно, что родителям удалось тебя уговорить!

— Почему?

Я не понимаю ее слов. Что такого в том, что я приехала?

Навестить родных, что тут может быть удивительного?

— Ну… Я думала, что в Европе все немного по-другому…

— Так и есть…

Алия смотрит на меня непонимающе, хлопает длиннющими ресницами, прикусывает губку. Потом улыбается:

— Ладно, давай чаю попьем! Хочешь чаю? Или поесть?

О нет… Опять есть? Да я тут превращусь в колобка!

— Нет, спасибо… Я только от стола.

— Да какое «только»? Ты спишь уже три часа! Мы несколько раз заглядывали! А потом мама сказала тебя не беспокоить! Но я решилась, ты уж прости. Так хотелось с тобой поболтать. Так редко теперь удается поговорить с человеком… не отсюда. Расскажи, как там, в Европе?

Я пожимаю плечами, все еще сонная и не понимающая, каких именно рассказов ждет от меня сестра.

Но она начинает задавать уточняющие вопросы, я на них отвечаю, и постепенно мы втягиваемся в веселую болтовню, как это обычно бывает между молодыми девушками.

Я рассказываю про университет, про свою учебу, как мне там нравится, какие там нравы, как одеваются девушки и парни, потом открываю свою скудную страницу в соцсети, которую завела в обход мамы и папы, показываю несколько фотографий города, закат, который удалось заснять с одной из крыш, острые шпили старого района, фонтаны и разноцветные здания.