Замужем с утра (Обвенчанные утром)
Шрифт:
Ее растерянное лицо казалось до того забавным, что Лео невольно улыбнулся, хотя в нем уже закипал гнев. К чему отрицать, больше всего на свете ему хотелось разговаривать с ней, просто быть рядом. Это вздорное, сварливое, упрямое, восхитительное создание... ничуть не похожее на его бывших любовниц, занимало все его мысли. Хотя временами, как сейчас, например, соблазна в ней было не больше, чем в диком ежике.
Но эта несносная особа бросала ему вызов, предлагая сразиться на равных, на что не осмеливалась ни одна женщина до нее. И Лео жаждал заполучить
— Вам не удалось бы соблазнить меня, — раздраженно возразила Кэтрин.
Они замерли, взгляды их скрестились.
— Вы станете отрицать, что нас тянет друг к другу? — чужим, хриплым голосом произнес Лео. По телу Кэтрин пробежала дрожь, но в следующее мгновение девушка решительно вздернула подбородок.
— Я не верю, что физическое ощущение способно подчинить себе рассудок, — отчеканила Кэтрин. — Человеком управляет разум.
Лео не смог сдержать усмешку.
— Господи, Маркс, вы явно никогда не занимались любовью, иначе вы знали бы, что человеком управляет отнюдь не разум, а совсем другая часть тела. На самом деле в подобных обстоятельствах мозги вовсе отказывают.
— Охотно верю, что с мужчинами так и происходит.
— Женский разум столь же примитивен, как и мужской, особенно когда дело касается физического влечения.
— Не сомневаюсь, вам нравится так думать.
— Хотите, чтобы я вам это доказал?
Нежный рот Кэтрин недоверчиво скривился. Затем, словно не в силах удержаться от искушения, она спросила:
— Как?
Взяв девушку под руку, Лео повел ее в более уединенную часть огорода, за перголу, увитую огненно-красной фасолью. Они остановились возле стеклянной оранжереи, где искусные руки садовника заставляли цвести даже самые капризные растения. Здесь все зеленело и благоухало круглый год независимо от погоды.
Лео огляделся, желая убедиться, что их с Кэтрин никто не видит.
— Давайте-ка испытаем ваш совершенный разум. Сначала я поцелую вас. А сразу после задам простой вопрос. Если ответите правильно, я признаю себя побежденным.
Кэтрин, нахмурившись, отвернулась.
— Это нелепо, — сказала она, ни к кому не обращаясь.
— Конечно, вы имеете право отказаться, — предупредил Лео. — Тогда я буду считать, что вы сдались.
Кэтрин повернулась к Лео и прищурилась, воинственно сложив руки на груди.
— Один поцелуй?
Лео поднял руки вверх, словно показывая, что ему нечего скрывать. Его взгляд не отрывался от лица Кэтрин.
— Один поцелуй — один вопрос.
Кэтрин нерешительно застыла. Руки ее медленно опустились и повисли. В действительности Лео не ожидал, что она согласится принять вызов. Сердце его глухо заколотилось о ребра. Он шагнул к Кэтрин, чувствуя, как от волнения желудок стягивается в тугой узел.
— Можно? — Протянув руку, он снял с девушки очки. Она близоруко моргнула, но не возразила. Сложив очки, Лео убрал их в карман сюртука. Нежно обхватив ладонями лицо Кэтрин, он слегка запрокинул ей голову. По телу девушки пробежала
Кэтрин кивнула, чувствуя себя беспомощной птичкой в сетях птицелова. Губы ее дрожали.
Лео легко коснулся губами ее рта, прохладного и сладкого, словно чашечка цветка, полная росы. Его поцелуй, нежный, почти кроткий, стал настойчивее, губы девушки приоткрылись. Обняв Кэтрин, Лео властно прижал ее к себе. Ее тело, хрупкое, но женственно-округлое, изящное, гибкое, как у кошки, затрепетало и безвольно обмякло в его руках. Язык Лео, будто пылающая головня, скользнул по ее губам, разжигая жаркое пламя, пока с губ Кэтрин не сорвался тихий дрожащий стон.
Подняв голову, Лео взглянул на зардевшееся лицо девушки. Очарованный ее серо-зелеными, подернутыми дымкой глазами, он не сразу вспомнил, о чем собирался спросить.
— Да, вопрос, — напомнил он себе вслух, тряхнув головой, чтобы прогнать наваждение. — Итак, у одного фермера было двенадцать овец. Все, кроме семи, погибли. Сколько овец осталось?
— Пять, — немедленно отозвалась Кэтрин.
— Семь. — При виде озадаченного лица девушки Лео весело улыбнулся.
Кэтрин сердито нахмурилась.
— Это хитрая уловка. Задайте мне другой вопрос.
— Мы так не договаривались.
— Еще вопрос, — потребовала девушка.
У Лео вырвался хрипловатый смешок.
— Боже, какая же вы упрямая. Ну хорошо. — Взяв Кэтрин за плечи, он склонил голову. Девушка окаменела.
— Что вы делаете?
— Один поцелуй — один вопрос, — напомнил Лео.Лицо Кэтрин страдальчески вытянулось, но она все же уступила, и когда Лео привлек ее к себе, запрокинула голову. На этот раз его поцелуй был настойчивым и властным. Язык его скользнул в сладкую, теплую глубину ее рта. Руки Кэтрин обвились вокруг шеи Лео, пальцы погрузились в густые темные волосы.
Лео почувствовал, как кружится голова от нестерпимого желания и нарастающего блаженства. Ему хотелось теснее прижать к себе Кэтрин, изведать каждый восхитительный изгиб ее тела, ощутить сладость гладкой белой кожи под грубой тканью ее корсажа. Руки его дрожали от нетерпения. Он жадно впился в рот Кэтрин, и она тихо застонала, отвечая на поцелуй. Ее губы страстно сжали его язык, и волосы на затылке у Лео встали дыбом, по спине прокрался холодок.
Задыхаясь, Лео прервал поцелуй.
— Задайте мне вопрос, — севшим голосом произнесла девушка.
Лео едва мог припомнить собственное имя. Сжимая Кэтрин в объятиях, чувствуя тепло ее тела, он не в силах был собраться с мыслями. Однако следовало соблюдать уговор.
— В некоторых месяцах тридцать один день, в других — тридцать. В скольких месяцах двадцать восемь дней?
Кэтрин недоуменно нахмурилась. Между ее тонкими бровями появилась прелестная морщинка.
— В одном.
— Во всех двенадцати, — мягко возразил Лео, пытаясь изобразить сочувствие. Недоверие на лице девушки сменилось негодованием.