Замыслил я побег..

Поляков Юрий Михайлович

Итак, Катя и Дашка ходили по Тверской, приглядываясь и поражаясь ценам: юбочка здесь стоила столько, что за такие же деньги, например, в Лужниках можно купить пальто. Вдруг они увидели Принцессу. Она покидала магазин в сопровождении двух охранников, увешанных сумками и свертками, точно экспедиционные кони. Катя сначала заробела, но потом, помня о письме Джедая, все-таки окликнула. Принцесса сразу ее узнала, была чрезвычайно приветлива и даже подарила Дашке миленькие часики (за ними, пока они разговаривали, мухой слетал охранник). Узнав, что у Башмакова к ней важное дело, Принцесса

не стала выяснять подробности, а просто дала визитную карточку, переливавшуюся золотом и благоухавшую французским ароматом новорусской жизни. Олег Трудович позвонил буквально в тот же день.

— Письмо? — после довольно долгой паузы переспросила она. — Хорошо. Приезжай!

— Куда?

— Ты на машине?

— Нет.

— Тогда не доберешься. Я пришлю за тобой водителя. Завтра.

На следующий день присланный «БМВ» мчал Башмакова по Минскому шоссе. Сразу за Переделкино они свернули на боковое шоссе, затем на вымощенную фигурной плиткой лесную дорогу и вскоре оказались возле огромного кирпичного замка, окруженного высокой бетонной стеной, по верху стены шла спиралью колючая проволока. На заборе, словно сторожевые птицы, сидели телекамеры. Железные клепаные ворота автоматически открылись. Внутри, во дворике, их встречали одетые в черную форму охранники с помповыми ружьями.

— Вы Башмаков? — спросил один из них.

— Да.

— Простите, ваше имя-отчество?

— Олег Трудович.

— Олег Трудович, пойдемте, я вас провожу!

Они поднялись по каменным ступенькам. В просторном вестибюле высились на постаментах скульптурные загогулины, а в центре бил фонтан. Охранник провел Башмакова через зимний сад. В огромных майоликовых горшках стояли неведомые деревья, цветшие большими душными цветами. В бассейне, выложенном естественными камнями, плавали золотые вуалехвосты величиной с хороших лещей. Внимание Башмакова привлекла одна рыбка-львиноголовка с черными плавниками и совершенно бульдожьей мордой. Он невольно замедлил шаг. Таких удивительных тварей ему даже на птичьем рынке видеть не приходилось.

— Вас ждут! — вежливо поторопил охранник.

Они вошли в зал с мраморным камином. Потолок был высокий, в два света, но окна второго ряда представляли собой витражи, поэтому в зале царил шевелящийся цветной полумрак. Тишина нарушалась только потрескиванием горящих поленьев. По стенам висели рыцарские щиты и мечи с затейливо украшенными рукоятками. Башмаков видел такие в универмаге в отделе подарков и сувениров. На каменном полу распластались медвежьи шкуры — белые и бурые.

Принцесса, одетая в обтягивающие синие джинсы и блекло-розовую, будто бы застиранную, майку, сидела в глубоком кожаном кресле возле камина. Пятнистый долговязый дог, лежавший у ее ног, встрепенулся, вскочил и посмотрел на Башмакова красными, словно заплаканными, глазами, потом повернулся к хозяйке и, не получив никаких инструкций, снова улегся, грустно положив морду на лапы.

Принцесса кивнула — и охранник исчез.

— Рада тебя видеть! — сказала она, встала и протянула Башмакову руку. — Хорошо выглядишь. И галстук у тебя красивый.

— От Диора. Жена подарила… — Олег Трудович растерялся,

соображая, не поцеловать ли протянутую руку.

— И дочь у тебя очаровательная! — Принцесса, не дав Башмакову сообразить, отняла руку.

— Здорово ты устроилась! — комплиментом на комплимент ответил он. — Прямо замок какой-то!

— Да, муж занимается нефтью. И дела идут неплохо… Он погиб?

— Скорее всего. Он был у «Белого дома»…

— Я знаю. Мне очень жаль… Очень! — в ее глазах показались слезы. — Он был хорошим человеком…

— Это для Андрона, — разъяснил Олег Трудович, протягивая письмо.

— Знаю. Она взяла конверт, подошла к камину и бросила, не распечатывая, в огонь. Красное пламя вспыхнуло химической синевой.

— Андрону лучше ничего этого не знать. Он его почти забыл. Он только-только начал звать мужа папой. И вспоминать не стоит… — тихо проговорила Принцесса.

— Он, наверное, тоже сгорел, — глядя на свертывающийся в обугленную трубку конверт, вымолвил Башмаков.

— Зачем ты мне это говоришь? Ты тоже считаешь, что я виновата в его смерти?

— А кто еще так считает?

— Твоя жена.

— Она тебе об этом сказала?

— Зачем говорить? Достаточно взгляда…

— Извини… Можно, я спрошу?

— Можешь не спрашивать. Нет. Я его не любила. По крайней мере, так, как он меня любил. Ты же помнишь, как он меня добивался! Добился… Лучше бы не добился. Я надеялась, он справится с собой. Да, наверное, я виновата… Но почему я должна жить всю жизнь с человеком, который мне… который мне не подходит?

— А нынешний муж тебе подходит?

— Да, подходит. Я его люблю. А почему ты, интересно, не веришь в то, что я могу кого-нибудь любить? Я его люблю!

— Я верю. В залу вошла девушка, одетая именно так, как в фильмах про богатых одеваются горничные. Даже кружевная наколка в волосах имелась.

— Да, я сейчас… — Принцесса кивнула горничной и снова повернулась к Башмакову. — Извини, мне пора кормить ребенка.

— А сколько ему?

— Ей. Семь месяцев.

— Поздравляю! Но по тебе не догадаешься. Прекрасно выглядишь!

— А-а, ты про это. — она улыбнулась и опустила глаза на свою грудь, по-девичьи приподнимавшую майку. — Я взяла кормилицу. Но врач советует обязательно присутствовать при кормлении, чтобы у ребенка не терялся контакт с матерью…

— Это мудро. А отец, наверное, присутствует при «пи-пи» и «ка-ка» — для контакта…

— Он бы тоже так пошутил. Ты этому у него выучился. Никогда нельзя было разобрать, когда он шутит, а когда говорит всерьез. Он, наверное, и перед смертью шутил… Он никогда не говорил серьезно.

— Говорил. Про тебя он говорил серьезно.

— Возможно… Олег, я тебя хочу попросить. У меня есть планы. Так вот, Андрон не должен знать, как погиб его отец. И лучше, чтобы этого не знал никто…

Принцесса взяла с инкрустированного столика конверт, довольно тугой, и протянула Башмакову:

— Возьми! Для меня это немного, а тебе, наверное, нужны деньги…

— Деньги всегда нужны. Но я был должен Джедаю. За приборы ночного видения…

— За что? Какие еще приборы ночного видения? Откуда?