Занавес поднимается
Шрифт:
— Нет. Но я думаю, что одной бессонной ночи в неделю достаточно.
— Но ведь одиннадцать часов — это детское время! — Он пожал плечами. — Впрочем, как пожелаешь. Но по-моему, ты слишком фанатично относишься к работе. Мой девиз: хорошо поработал — отдохни еще лучше.
— И тебе удается претворять его в жизнь без очевидных последствий, — улыбнулась Керри. — Мне же приходится напрягать мозги, чтобы точно следовать инструкциям Уоррена, и удается мне это только при условии, если я посплю ночью не меньше десяти часов. Усталая, я не сыграю даже зайчика
— Не знаю, как насчет зайчика, но Хармиана тебе удается. Может быть, доешь свой сандвич? Репетиция начнется с минуты на минуту.
Через десять дней беспрерывных репетиций они подошли наконец к третьему акту. К третьему акту Уоррена Трента, а не Шекспира. Скоро они поставят заключительную сцену и будут готовы начать все сначала, отрабатывая детали, как бы добавляя подливку к уже готовому мясному блюду. Некоторые сцены, конечно, изменятся, будет много переделок. Но спектакль уже обрел очертания и наполнился содержанием, а у актеров теперь не было впечатления, что они бредут в потемках.
— В восемь часов, — напомнил Адриан, когда они выходили из театра. — Оденься покрасивее, лапушка, и я обещаю тебе незабываемые три часа.
— Куда он собирается тебя вести? — спросила Лиз по дороге к метро.
— Надеюсь, не во дворец ее величества. — Керри мысленно перебрала свой гардероб. — У меня есть новое платье, которое я купила на прошлой неделе, но мое пальто из верблюжьей шерсти совершенно к нему не подходит.
— Возьми мое меховое манто, — быстро предложила Лиз. — Я его практически не надевала с тех пор, как макси вошло в моду. У нас с тобой один размер. Не спорь со мной! — прикрикнула она, заметив, что Керри открыла рот, чтобы возразить. — Когда спектакль выйдет на сцену и мы будем получать проценты от кассовых сборов, ты сможешь купить себе что-нибудь.
— Принимая во внимание, что скоро лето, пальто будет действительно очень необходимо, — благодарно рассмеялась Керри. — Спасибо, Лиз.
Всю дорогу до дома они молчали, и, только когда пришли домой, Лиз спросила небрежно, разговаривала ли Керри с Адрианом насчет вечеринки.
— А почему, ты думаешь, я согласилась пойти с ним куда-то в середине недели? — спросила Керри, вешая пальто в холле и направляясь на кухню. — Он поставил мне такое условие.
— Так ты действительно не хочешь идти? — спросила Лиз, шагая за ней по пятам. — Мне показалось, что он тебе нравится.
— Он мне нравится. — Керри зажгла газ и поставила чайник на плиту. — Но не до такой степени, чтобы я не спала из-за него ночами, если ты это имеешь в виду.
— Именно это я и имела в виду. — Лиз неожиданно рассмеялась. — Знаешь… — Она замолчала, так как в прихожей зазвенел звонок. — Это, должно быть, Ноэль хочет уточнить что-нибудь насчет завтрашней вечеринки. В прошлый раз я приходила к нему пораньше, чтобы помочь накрыть на стол. Можно я приглашу его выпить чаю?
— Ну конечно. Должна же я с ним познакомиться.
Оставшись одна, Керри принялась доставать из
«Интересно, — размышляла она, — почему Лиз так развеселилась, узнав, что я не влюблена в Адриана? Потому что Райан высказался о нем отрицательно или потому что она сама неравнодушна к этому красивому, но несколько поверхностному актеру? В любом случае ее страхи беспочвенны. «Когда я отдам свое сердце кому-нибудь, это будет совершенно особенный мужчина». Керри поставила чайник на поднос. «Если судьба так распорядится», — мелькнула у нее мысль, и девушка вздрогнула.
По какой-то причине Лиз задвинула сахарницу в глубину верхней полки, когда убирала посуду после завтрака. Убедившись, что она не сможет дотянуться просто так, Керри пододвинула табуретку и взгромоздилась на нее. Она услышала, как позади снова открылась дверь, и поторопилась достать сахарницу. Вдруг она почувствовала, как нога соскользнула с края табуретки, которая закачалась под ней.
В следующий момент две руки твердо легли на ее талию и аккуратно спустили девушку на пол.
— Вам кто-нибудь когда-нибудь говорил, что вставать на кухонные табуретки очень опасно? — сердито спросил Райан. — Вы могли свернуть себе шею.
Керри осторожно поставила сахарницу на раковину, прежде чем посмотреть в сердитые серые глаза.
— У вас уже вошло в привычку спасать девиц, терпящих бедствие, — сказала она. — Спасибо.
— Пожалуйста. — Он оперся на спинку стула и принялся изучать лицо девушки с уже знакомой ей усмешкой. — Вы разрумянились. Должен ли я отнести это на счет приготовления чая, или, быть может, причиной тому мое внезапное появление?
— Как вам будет угодно, — буркнула Керри. Засвистел вскипевший чайник, что позволило ей отвернуться и заняться приготовлением чая. — Выпьете Чашечку?
— Не откажусь. — Он посмотрел на поднос. — Я вижу три чашки. Ждали меня?
— Нет. — Керри не сочла нужным скрывать правду. — Мы думали, что это сосед с верхнего этажа звонит в дверь.
— Неужели? Какое разочарование. И часто этот мальчик-мажор заходит к вам выпить чаю?
— Не думаю. По крайней мере, я с ним еще не знакома. — Она посмотрела на Райана с любопытством: — Для вас это имеет большое значение?
— Я бы предпочел, чтобы он не заходил к вам. — Райан взял один бисквит из тех, что девушка только что разложила на блюде. — У Лиз есть склонность заводить себе друзей среди каких-то странных личностей.
— Включая меня?
Он усмехнулся:
— Свое мнение о вас предпочитаю придержать до тех пор, пока мы не окажемся в более подходящем месте. Не очень удобно заводить такие разговоры на кухне.
Не удержавшись, она окинула взглядом его стройную, мускулистую фигуру и про себя подвергла сомнению это утверждение. Этому человеку везде будет удобно, если он этого захочет. Ее сердце сжалось.
— Лиз, очевидно, переодевается? — спросила она быстро.
— Да, так она мне сказала. Сегодня ваша очередь готовить пищу?