Занавес поднять!
Шрифт:
В платье с блёстками и на высоких каблуках входит Джеки, Следом за ней Шэрон. С шумом и грохотом они начинают утаскивать лотерейный автомат за кулисы. Тереза бросается на помощь. Джеки и Шэрон остаются за кулисами, Тереза возвращается к микрофону.
Также, пользуясь случайностью, я хочу поблагодарить наших замечательных фокусников за очаровательных кроликов — пожирателей огня! (сверяясь с записями) За очаровательных кроликов и номер «Пожиратели огня». Ещё я благодарю Академию танца Её высочества за чудовищный отрывок… за чудесный отрывок из балета «Лебединое озеро». И в завершение вечера — последний номер в программе… нашего
Достаёт из кармана клочок бумаги, смотрит в него и начинает снова, с решимостью на сей раз не оговориться.
В конце нашего вечера мы особенно рады приветствовать вместе с вами по-настоящему старую легенду сцены. Фонд спасения нашего театра счастлив приветствовать величайшую звезду, единственную и неповторимую — мисс Майзу Линелли!
Взрыв аплодисментов. широкая гордая улыбка на лице Терезы. Затемнение. Два фонаря зажигаются по обеим сторонам сцены над Шэрон и Джеки, которые, отчаянно жестикулируя, указывают на центр, где в темноте виднеется чей-то силуэт. на фоне грохочущих аплодисментов музыкальный ансамбль начинает исполнять вступление. Джеки и Шэрон поворачиваются лицом в центр. Свет по сторонам медленно гаснет и затем вспыхивает в центре. Стоящая в центре Пэм, одетая и загримированная под Лайзу, поворачивается к зрителям: рот у неё открыт, движения от страха скованы, парик стал ещё экстравагантнее, коричневого грима на лице меньше, но губы накрашены ярче и гуще, а накладные ресницы кажутся гигантскими.
Звучит музыка к песне «Кабаре», но Пэм не издаёт ни звука. Свет в центре гаснет и снова вспихивает по бокам, где стоят перепуганные Шэрон и Джеки. Они растерянно смотрят в зал и, понимая, что надо спасать положение, начинают танцевать под музыку. Свет по бокам снова гаснет и вспыхивает в центре, где Пэм распахивает сумку и прячет лицо: её сильно тошнит. Шэрон прокрадывается в центр, одной рукой обнимает Пэм, а другой машет, чтобы остановили музыку. С глухим звуком музыка обрывается. Слышен громкий ропот зрителей и неодобрительный свист. Сцена полностью освещена. Шэрон уводит Пэм за кулисы, следом уходит Джеки. Согнувшись, как в предыдущий раз, выходит Бетти, подаёт микрофон Терезе, стоящей с противоположной стороны, и тут же уходит. Тереза подносит микрофон ко рту, ненадолго задумывается и неожиданно расплывается в улыбке.
ТЕРЕЗА. Спасибо, Лайза!!!
Слышно, как публика неодобрительно Ревёт. Тереза в панике вскидывает руки вверх, прося тишины, затем, волнуясь, снова начинает говорить. От улыбки не осталось и следа.
ТЕРЕЗА. Тише, тише. Мм… э… понимаете, у нас… простите. Дамы и господа, я прошу прощения. Это была вовсе не Лайза Минелли. Вы, наверное, догадались. Это была… На самом деле это была моя мать. (недовольный ропот публики) Я попробую объяснить. Понимаете, Лайза отменила выступление. Не смогла приехать. У неё грипп. Но мы не могли отменить этот концерт, у нас нет денег. Я знаю, что можно было подождать, и потом она бы, наверное, приехала; нам очень повезло вообще договориться на этот день, ведь у неё могло просто не найтись времени. Неделю за неделей мы едва сводили концы с концами, без денег, заработанных сегодня, мы бы больше не протянули. Мы все вложили сюда столько сил, и когда услышали, то просто… Нам надо было что-то придумать. Мы решили, если маму нарядить, она споёт пару куплетов, а потом можно сказать, что у неё болит горло и провести ещё одну лотерею. Но боюсь, мама не справилась бы и с лотереей; она бы просто упала в обморок. Мне правда очень стыдно. Прошу вас подойти в кассу, я верну вам деньги. Если вы хотите забрать деньги,
Тереза, расплакавшись, убегает со сцены.
Медленно гаснет свет.
В темноте слышно, как Лайза Минелли поёт грустную песню.
Представление окончено, золотистый занавес наполовину приспущен.
Пэм, совершенно расстроенная, сидит, сняв парик и ресницы, в сетке для волос. Шэрон, снимая грим с лица Пэм, пытается её утешить. Джеки и Бетти тоже стоят или сидят поблизости.
ШЭРОН. Ну, всё, Пэм, всё. Как говорится, слезами горю не поможешь.
ПЭМ. Что я наделала?
ШЭРОН. Это просто нервы. Со всяким бывает.
ПЭМ. Меня стошнило в сумочку Лайзы Минелли!
ДЖЕКИ. Это не её сумочка. Это из магазина. Её можно отчистить. Не расстраивайся из-за пустяков.
ПЭМ. Ничего у меня не вышло. Не знаю почему… возраст, страх…
ШЭРОН. Ну, хватит, хватит…
ПЭМ. Я вдруг просто перестала соображать, в меня как будто бесы вселились.
ШЭРОН. Мне так и показалось. Я всё ждала, что у тебя голова начнёт вертеться.
ПЭМ. Какой ужасный день.
ДЖЕКИ. Ну, не всё так плохо.
ПЭМ. Что?!
ДЖЕКИ. И танец, и фокусник сорвали аплодисменты.
БЕТТИ. И лотерея.
ДЖЕКИ. Да… лотерея. Всё прошло очень неплохо. Люди уходили довольные, с хорошими призами.
ШЭРОН. И с неожиданными призами.
ПЭМ. Нет, я вас просто не понимаю — зачем так приукрашивать то, что случилось? Как только я вышла на сцену, нашему театру настал конец.
ШЭРОН. Этого мы ещё не знаем.
ДЖЕКИ. Вот именно. Не будем делать поспешных выводов. Надо просто дождаться и узнать, сколько человек потребовали вернуть деньги.
ПЭМ. А ты сама бы не потребовала деньги назад после такого провала?
ДЖЕКИ. Нет. Я бы нет.
ШЭРОН. И я бы нет.
БЕТТИ. А я бы потребовала, мать вашу! (Джеки вскидывает на неё глаза) Давайте-ка по-честному. Что они получили за двадцать пять фунтов? Кучу детей в колготках, которые топали по сцене, как слоны, паршивого фокусника и Пэм с её непереваренным обедом. Я врать не буду. Я бы свои деньги забрала. Но люди бывают разные. Я не утверждаю, что все такие. Просто я бы не слишком надеялась. Самое главное сейчас — ни в чём себя не винить.
ДЖЕКИ. Вот именно.
БЕТТИ. Мы все вместе начали это дело. Мы все открыли этот театр, мы все устроили этот концерт.
ДЖЕКИ. Да.
БЕТТИ. Мы все вышли на сцену. Мы все ввязались в эту игру.
ДЖЕКИ. Да.
БЕТТИ. Мы все стояли там, переодетые Лайзой.
ШЭРОН. Да, все.
ДЖЕКИ. Точно.
БЕТТИ. Мы все стояли у микрофона, мы все там робели, нас всех вывернуло лазаньей…