Занимательная геометрия

Николаева Ольга

Смешно, наверное, но ей хотелось поблагодарить Сергея. Своей жесткостью он не позволил Вере начать жалеть себя, несчастную, утопая в слезах и ненужном раскаянии. Разбудил злость и гордость, а еще — желание постоять за себя.

Они, скорее всего, оба рассчитывали, что Вера обидится, психанет и уйдет. Или надеялись. И, как самый невероятный случай, боялись этого. А она решила: "Не дождетесь!" Ей нечего стыдиться и стесняться. И уйдет она тогда, когда посчитает нужным.

Знала, что злость пройдет и не будет вечной, и силы кончатся. И тоска проснется. Но старалась её не

впускать, как можно дольше.

Стиснула зубы и принялась за работу. Как будто бы ничего не случилось. Но письмо Палычу отправила. И заказала билеты, себе и Мише, на первый же свободный поезд в январе.

Миша. Оставлось решить, что с ним-то делать?

Глава 11

Михаил оказался той самой неопределенной величиной в уравнении с многими неизвестными. Вера думала, что знает его, как облупленного, была уверена, что сможет предугадать все реакции и поступки… Зря. Очень она ошибалась в этой своей уверенности.

Он внимательно и спокойно выслушал все, что она, запинаясь, краснея, комкая слова, постаралась ему объяснить. Часть услышал, о другой — сам догадался. Задумался ненадолго и почти ни о чем не расспрашивал. Но для Веры его молчание оказалось чем-то, сродни длительной и мучительной пытке. Чего больше боялась? Скандала, обвинений, горьких сожалений о судьбе обманутого и преданного? Она и сама не знала. Но не дождалась ничего.

Миша, вздохнув, потер лицо, а потом обнял её, прижал, и сообщил, что все это — глупости. Вероника ошиблась, потому что попала в непривычную, тяжелую обстановку, из-за которой у нее все сбилось. Но он все прекрасно понял, готов забыть и больше никогда об этом не вспоминать. При условии, что она и сама забудет.

Вера, от растерянности, позабыла все оставшиеся слова, тщательно подготовленные для этого разговора. Она ведь планировала говорить о том, что он — замечательный, самый лучший и благородный, а она — недостойная и неблагодарная, и совсем не для него, такого хорошего. Вернее, она попробовала завести об этом речь, но… Михаил не позволил продолжить. Сказал, что не нужно говорить глупостей. По его словам, самым главным было — чтобы Вера сама поняла свою ошибку, а потом осталась с ним. Потому, что не могло быть серьезным то, что родилось и выросло так быстро. Такие скороспелые чувства легко расцветают, но и вянут, умирая, с той же невероятной скоростью.

Спорить и обсуждать эту тему он больше не захотел. И заронил сомнения в душу девушки…

Она плохо себе представляла, как теперь сможет остаться с Мишей. Это было неправильно и нечестно, не заслуживал он такого. Да и сама уже не хотела быть с ним. Все, что когда-то было пережито с этим мужчиной, казалось блеклой, неясной, невыразительной тенью на фоне их отношений с Денисом.

С Мишей никогда не было так больно и так мучительно, однако же, и такой пронзительной яркости, мощи переживаний — тоже не было. И сердце рядом с ним не колотилось так заполошно, хотя, и не обрывалось так же стремительно и оглушающе…

Но сказать ему об этом, в лоб, не решилась. Слова " прости, дорогой, но с тобой не так интересно, как с другим мужчиной", так

и не сорвались с её языка. А все другие аргументы мужчина отметал, как несущественные. Вера его откровенно не понимала.

Об этом тоже было сказано. С раздражением, недоумением и злостью. А Миша… Ей, вообще, пришло в голову сравнение, что он пытается быть святым. Или прикидывается… Он лишь грустно сказал, что расстаться будет проще всего. Но ему совершенно не хочется думать, что Вероника однажды раскается в своем решении, а вернуться к нему не захочет. Из-за стыда и по глупости. Поэтому, лучше им просто не расставаться. Ему проще подождать, чтобы она перебесилась…

— Миш… Как ты не понимаешь? Я. Тебе. Изменила. Это никак не трогает твою гордость? Не обижает? Ты так спокойно говоришь обо всем, будто я не тот соус купила к ужину. И ты готов его есть, пока я не куплю новый, привычный… Как-то это… странно, что ли?

Это было последним аргументом в её попытках донести и объяснить. Вера совершенно не понимала его реакцию.

— Малыш. Ты хотела бы увидеть скандал и мордобой? Причем, неизвестно, с кем еще… Или ты познакомишь меня со своим избранником?

— Нет.

— Что "нет"? Не хочешь скандала или не познакомишь?

— Ни то, ни другое.

— А почему? Ты его стесняешься? Или боишься за его здоровье?

— Есть причины, Миш.

— Что и требовалось доказать. — Он, как будто, даже расслабился, после этой фразы.

— Что именно?

— То, что ты не уверена в этом мужчине. Иначе, встретила бы меня с поезда вместе с ним.

— Ты не понимаешь… — Он не позволил закончить это жалкое оправдание. Еще неизвестно, перед кем…

— Я понимаю… Я все прекрасно понимаю. И то, что тебе хочется новых, острых ощущений, тоже знаю. А как надолго тебе их хватит, Вероника?

— Да кто тебе дал право решать, что это все — временное?!! Может быть, именно сейчас у меня все настоящее, а до этого я ошибалась?! — Его спокойствие раздражало, толкая на грань взрыва…

— Хм… Никто не давал мне этого права. Никто. А ты сейчас пробуешь доказать мне, что несколько лет вместе — было твоей ошибкой, а за какой-то месяц ты нашла истину?! А тебе кто это право дал?

— Миша. Ты неправильно все опять воспринял. Ну, как тебе объяснить-то?!

— Не нужно никак объяснять. Просто прими как данность: я готов подождать, пока ты вернешься домой, остынешь, и поймешь, насколько несерьезным было все, что здесь происходило.

— А если не вернусь?

— А этот мудила хочет, чтобы ты всю жизнь в вечной мерзлоте провела? Ему тебя не жалко? Потрясающая любовь у вас, однако…

— Не тебе судить, что у нас, и насколько оно потрясающе… — Это все, что смогла ответить. Очень мрачно. Боялась, что этим разговором, своими "нечаянными" подколками, Михаил заставит её признаться, что у неё с Денисом все очень зыбко и ненадежно. И… страшно было признаться себе самой, что Дэн ни разу не обсуждал с ней их будущее. Совсем ни о чем не говорил. А о том, где это будущее состоится — здесь или, все-таки, на их общей родине, — речи и подавно не заходило. Вера же и не задумывалась на эту тему, не до того было.