Занимательная медицина

Лаврова Светлана Аркадьевна

Давай сделаем опыт! Попробуй свернуть язык трубочкой. Получилось? Если нет — ничего страшного: не у всех людей есть в языке мышца, которая позволяет делать из него трубку. Человеку это уменье совершенно не нужно, разве что развлекаться в веселой компании. Спросишь: «А кто умеет язык в трубочку сворачивать?» — и серьезные люди начинают с серьезными лицами корчить гримасы, пытаясь свернуть язык трубочкой. Еще язык можно перевернуть так, что нижняя его поверхность окажется почти вверху.

Для чего же нужен во рту язык? Для разговора — без языка человеку разговаривать невозможно. Причем язык не только помогает образовывать слова — он помогает общаться другим способом (ученые называют его невербальным, то есть несловесным). Если ты покажешь приятелю язык, то без слов понятно, что ты дразнишься. Еще при помощи языка мы различаем

вкус, чтобы не съесть чего-нибудь вредного для организма. Языком мы переворачиваем пищу, благодаря ему пропитываем пищу слюной.

Слюна — это замечательное изобретение природы. В ней находятся особые вещества — ферменты. Ферменты слюны уже во рту начинают «разделять» пищу на «кирпичики». Но не всю, а только углеводы. Если взять бутерброд с колбасой, то слюна подействует на хлеб (та много углеводов). А на масло и колбасу — нет, Еще слюна нужна, чтобы убивать микробы — собаки же не зря раны зализывают, в слюне находится лизоцим. Микробы его очень не любят, Некоторые животные приспособили слюну для совсем уж неподходящих целей: змеи используют ее как яд, а некоторые улитки — как растворитель. Их слюна состоит из 4-процентного раствора серной кислоты и может растворять мрамор.

Человек выделяет за день 2 литра слюны, но коровы его переплюнули. Они выделяют за день 15 ведер. Это понятно — траву всухую не проглотишь, будь ты хоть трижды корова.

Изо рта пища по пищеводу доходит до желудка. Желудок — это мышечный мешок, который сжимает и перемешивает пищу, обрабатывает ее желудочным соком. Желудочный сок особенно хорошо действует на белковые продукты — мясо, рыбу, колбасу. Кстати, когда человек краснеет от смущения, то вместе со щеками краснеет и его желудок — кровь одновременно приливает и к щекам, и к слизистой желудка. Застенчивый смущенный желудок, представляешь?

Потом пища спускается в кишечник, куда выходят трубочки-протоки печени и поджелудочной железы. Через эти трубочки в пищу поступают другие ферменты, которые продолжают растворять пищу, окончательно разбирая ее на «кирпичики»-молекулы. Молекулы проникают в кровь, из крови добираются до всех клеток и уже могут проникнуть в них и послужить строительным материалом и источником энергии.

Кстати, первая официально подтвержденная операция на желудке была проведена в 1635 году. В больницу Кенигсберга привезли крестьянина, который нечаянно проглотил нож. Ему грозила неминуемая смерть. В то время еще не было ни наркоза, ни какой-либо защиты от микробов. Хирург Даниель Швабе привязал больного к доске, рассек брюшную стенку и желудок, вынул нож и быстро все зашил. Как ни странно, пациент выжил! Но операции на желудке вошли в практику только два с половиной века спустя.

В таком вроде бы простом и прозаическом занятии, как переваривание пищи, таится немало загадок. Самая знаменитая (и уже разгаданная) возникла так: когда в пробирку положили измельченную пищу и накапали пищеварительные соки со всеми нужными ферментами, то никакого пищеварения не произошло! Вернее, оно началось, но так медленно, что если бы у нас в организме оно шло с такой скоростью, то бутерброд, съеденный в детском саду, ты переварил бы к окончанию школы!

На самом деле все происходит быстрее. Пища, проходя через кишечник, успевает перевариться благодаря тому, что стенки кишечника вовсе не гладкие. Каждая клетка кишечника имеет примерно 3 тысячи отростков, а клеток — не один миллион. И на всех этик клеточных отростках еда при помощи ферментов разбирается на молекулы. Переваривание идет не сколько внутри кишечника, в «толпе» и беспорядке, сколько на этих отростках. Пристеночное пищеварение ускоряет процесс во много раз. Кроме того, в стенках кишечника проходят кровеносные сосуды, и «подготовленные» там вещества сразу же всасываются в кровь.

Кстати, тот факт, что длина кишечника зависит от характера пищи, доказывает необычный опыт. Две группы головастиков кормили по-разному: первую — животной пищей, а вторую — растительной. У головастиков первой группы кишечник оказался в два раза короче, чем у головастиков второй.

Все знают, что коровы едят траву. Поэтому вопрос, чем питается корова, заданный однажды неким физиологом, вызвал, мягко говоря, недоумение. Но на самом деле все не так просто. Ни одно животное (включая даже жуков-древоточцев) не имеет фермента, который может переваривать клетчатку. Клетчатка — это вещество, из которого преимущественно состоят растения — трава, деревья. Животные, питающиеся травой или древесиной, переваривают ее не сами. Они прибегают к помощи микробов,

которые живут в их желудке и кишечнике. Итак, корова после долгих пережевываний наконец-то проглотила траву. Трава попадает в рубец — особый отдел желудка. В одном кубическом сантиметре рубца живет 15–20 миллиардов бактерий. Они-то и питаются травой, расщепляя ее. Невкусная и ненужная для коровы клетчатка идет на создание веществ тел микробов, которые, «наевшись», растут и размножаются. Эти размножившиеся микробы перевариваются в следующих отделах кишечника коровы и являются для нее главным источником питательных веществ. Поэтому корову можно с полным правом называть не травоядным, а микробоядным животным. У людей в кишечнике тоже живет множество полезных бактерий, которые помогают расщеплять пищу. Но до коров в этом смысле нам далеко.

А можно ли вообще обойтись без пищеварительной системы? Оказывается, можно отлично прожить и без желудка с кишечником! Так живут всевозможные паразиты — клопы, глисты и прочие непопулярные существа. Они всасывают готовые питательные вещества из своих жертв.

Еще удобнее устроились некие погонофоры. Это животные, похожие на длинных червей с щупальцами. Они живут в глубинах океана в построенных ими трубочках. У погонофоров есть нервная и кровеносная система, а вот пищеварительной нет. Вообще нет! И паразитом погонофора не назовешь — живет один-одинешенек в квартире-трубочке, присосаться не к кому. Ученые предположили, что погонофоры изобрели для себя внешнее пищеварение. Поймав жертву, погонофоры утаскивают ее к себе в «квартиру», окутывают щупальцами и в эту самодельную «кастрюльку» выпускают свои ферменты. Пища переваривается буквально «в руках», заставляя вспомнить сказку, в которой Ивану-дураку велели сварить суп в ладони. Потом щупальца всасывают готовый обед. Но возможно, что все это не так, и погонофоры придумали себе что-нибудь еще более оригинальное.

А что произойдет, если человек съел что-то не то — несвежее, прокисшее или вовсе ядовитое? Организм отреагирует на это рвотой. Такое неприятное событие по сути своей является защитным приспособлением, которое быстро удаляет из организма опасные вещества. С этим все ясно. А вот как быть с икотой? Совершенно бесполезное явление, и вообще — непонятно, с чего человек вдруг начинает икать.

Поскольку неизвестно, откуда икота берется, то с ней у разных народов связано много суеверий. «Это кто-то тебя вспомнил» или «Кто-то торопится к тебе в гости», — говорят внезапно икнувшему человеку. В Англии существовало старинное средство избавления от икоты: нужно было облизать правый указательный палец и трижды перекрестить носок левого ботинка. У нас обычно говорят: «Икота-икота, перейди на Федота, с Федота на Якова, с Якова на всякого». Но что-то не помогает.

На самом деле икота вовсе не загадочна. Это — младшая и слабенькая сестра рвоты. Когда желудок раздражается слишком горячей или слишком сухой пищей или газом, который мы проглотили вместе с газированной водой, организм пытается избавиться от пищи или газа, воздействуя на диафрагму — мышечную перегородку между грудной клеткой и брюшной полостью. Диафрагма сильно сокращается, и в этот момент мы ощущаем икоту.

Обычно приступ икоты длится минут пять. Но самый длинный продолжался 68 лет без перерыва! Испытывающий его человек икал 20–25 раз в минуту, а в промежутках ходил на работу, дважды женился и стал отцом восьмерых детей. Вообще-то икота не всегда безобидна. Иногда длительная или постоянная икота — это нехороший симптом некоторых болезней, например опухолей глубоких отделов мозга. Но у икавшего 68 лет человека явно опухоли не было — он жил долго и нормально.

Кстати, уже упомянутые йоги в рвоте не нуждаются. Они и без нее умеют удалять из организма вредные вещества. Например, йог Снами Вивекананда мог управлять деятельностью своего желудка и кишечника. Однажды под пристальными взглядами врачей Мадрасского университета он съел большую дозу цианистого калия — этого хватило бы для отравления нескольких человек. Но йог как-то вывел яд из организма, не позволяя ему распространиться по клеткам.

В обычной пище тоже не все вещества полезны. Поэтому по дороге кровь «посещает» почки. Почки — это два органа, которые находятся в области поясницы и напоминают по форме бобы величиной с кулак. От них ответвляются тонкие трубочки, через которые отходы пищеварительного процесса — моча — стекают в мочевой пузырь, а из него выбрасываются наружу.