Заноза Его Величества
Шрифт:
— А фрукты? Овощи? Они растут под снегом?
«О, да! — так и подмывает меня ответить. — Надевайте сомбреро побольше, чтобы снег не падал на уши, тёмные очки, заворачиваетесь в одеяло и на поле с киркой — морковку копать. Но на ваше счастье у вас есть я».
Сквозь зиму, пургу и ухабы… проложат надёжные тропы… суровые русские бабы… в лосинах на голую жопу.
— Кхе! Кхе! — всё же не выдерживаю я и, положив перед собой блокнотик, привлекаю к себе внимание. — Прошу прощения, что вмешиваюсь, господа. Но сколько мусорное ведро не утрамбовывай — выносить всё равно
— Конечно, моя дорогая! — приглашает он меня рукой. — Боюсь, кроме как на тебя, нам не на кого больше надеяться.
— Тогда Барт, парни, будьте добры, принесите ещё стулья, — оборачиваюсь я. — Пусть представители обособленных территорий присоединятся к нам. Фарад, дон Орсино, господа, пожалуйста, займите места за столом. Потому что прежде всего я хочу начать с того, что нас действительно ждёт, кроме шляп с завязочками, — жду я пока феев усадят на сложенные стопкой книги, а ради Фарада и трёх его людей толстопузые подвинутся, а потом только продолжаю: — Итак, сначала это будет осень…
Целый час я вещаю как радио, в подробностях передавая все нюансы осенней непогоды, все варианты «бабьего лета» и «первого снега», все прелести холодов и слякоти, отвечаю на вопросы слушателей и порой даже чувствую себя звездой шоу «Завтра зима».
— И однажды настанет день, когда замёрзнут не только лужи, но до состояния камня промёрзнет и земля. Вот когда на эту безжизненную землю упадут первые хлопья снега, тогда и настанет зима. Вот тогда уже что-то делать будет поздно, господа, — наконец, подвожу я итог. — Людей не укроют от холода ни тонкие стены их домов, ни тонны одеял. Это будет не день, не два, а несколько месяцев собачьего холода, во время которого нужно чем-то отапливать жилища, что-то есть и пить, во что-то одеваться и обуваться, а ещё много лечиться. Да, господа, судя даже по первым осенним дождям, нас ждёт затяжной сезон соплей и огромная работа, для которой прежде всего нужно распределить обязанности.
Пожалуй, здесь я бы не отказалась от аплодисментов, ибо, судя по восхищённому взгляду моего короля всё же была хороша. Но праздновать триумф ещё рано. Дальше началось самое сложное — практические вопросы.
Глава 56
— Значит, прежде всего нужно бросить все силы на то, чтобы запастись продовольствием. И до холодов убрать и положить на хранение всё, что можно заготовить, — подаёт голос канцлер.
«Аллилуйя!» — возношу я благодарности местным богам. — Всё же не все за этим столом дебилы.
— И закупить провизию, которую можно будет сохранить, — подаёт голос другой.
— И побыстрее, пока цены не взлетели, — подхватывает Георг.
— Одежда, ткани, обувь, — продолжаю я охрипшим голосом. — Дон Орсино, если подобного нет в этом мире, может удастся прихватить партию каких-нибудь китайских пуховиков, хоть для примера. А потом уже ощиплем своих кур и пошьём аналогичные.
— Сделаем, — уважительно кивают зелёные человечки хором.
—
— Но Ваше Величество, замки сотни лет ничем не обогревались…
— Господин Фоль, — перебиваю я. — Я бы посмотрела, как вы запоёте, когда ваши дети заболеют, но предпочитаю не рисковать здоровьем ничьих детей.
— Вы этим и займётесь, Фоль, — поддерживает меня король.
И пока он называет фамилии, отдаёт распоряжения, и выслушивает уточнения по существу, я делаю коротенькие пометочки в своём блокноте: кого он поставил министром транспорта, кого главным архитектором, кто под руководством Шако займётся организацией дополнительных госпиталей.
— Думаю Фарад и их аграрные территории — это должность министра сельского хозяйства, — поднимаю я голову, когда он кладёт мне руки на плечи.
— Согласен, — сжимаются его пальцы, когда он кивает канцлеру. — Найдите специалистов по строительству печей, дайте им учеников и помощников. Увеличьте мощности производства кирпича. Что там ещё у тебя есть в твоей волшебной тетрадочке? — наклоняется он.
— Всякие мелочи, — тыкаю я пальцем. И в тот момент, когда, вчитываясь, он накрывает ладонью мою руку, неосторожно поднимаю глаза. И тот, про кого во всей этой кутерьме я совсем забыла, именно в этот момент и встречается со мной глазами.
«Чёртов Дамиан!» — не выдерживаю я пронзительного, отчаянного взгляда юного герцога, и даже не задумываясь почему это делаю, вытаскиваю руку, словно мне срочно понадобилось поставить «галочку», но на самом деле забираю её у короля, испытав нечто среднее между страхом и стыдом. И я-то не задумываюсь, но вот Георг это замечает.
Разжимает, поднимает ладонь, с которой я только что отчаянно боролась и, задумавшись на пару секунд, засовывает её в карман.
— Гош, я… — оборачиваюсь, чтобы его остановить, но слишком поздно.
— Ваша Милость, — отвлекает меня вопросом господин, на внешний вид ничем не примечательный, но во время обсуждения сельскохозяйственных вопросов удививший меня глубоким знанием ботаники. — Я читал в одном журнале про некое устройство названное «теплица». Как вы считаете, такую можно построить в замке?
— И даже нужно, господин Ковейн, — вспоминаю я что про него знаю. — Иначе ваши герани на улице не перезимуют.
— Могу ли я рассчитывать на вашу помощь с вопросами постройки?
— Конечно, — уверенно киваю я.
— Ваша Милость, — окликают меня с другой стороны и я невольно прикрываю рукой нос, тут же по характерному запаху уксуса и дубильных составов, догадываясь с кем я разговариваю. — А если кожи, с которых мы раньше удаляли шерсть, делать со стриженным ворсом, как вы считаете, эта одежда для зимы сгодится?
— Скажу вам больше, оставляйте мех на всю длину и эти ваши дублёнки будут для зимы самой лучшей одеждой.
— Ваша Милость! Ваша Милость! — звучит со всех сторон, едва я отпускаю господина Вреланта.