Заноза
Шрифт:
Ох, как же мне не хватает в этой ситуации мамы, которая бы могла посоветовать, как быть и что делать! Она б точно могла сказать, глупость я пытаюсь совершить или же нет. Да и вообще, будь у меня мама, все б было иначе. В такую ситуацию я б не влипла никогда.
Мысли сами собой перескочили на малышку, что барахталась сейчас внутри, будто поглаживая меня ручками или ножками. Я даже пока не придумала ей имени, постоянно откладывая это. Но периодически размышляла, какое бы подошло больше. Точно не вычурное какое-то, хочется, чтобы с отчеством сочеталось и фамилией. Теперь-то она будет Шиловской, а не Мироновой, как я думала. Интересно, а Алексей бы как
Телефон пиликнул, возвещая о пришедшем смс.
«Юлька», - гласило оно и было, разумеется, от будущего папаши.
Юлька! Шиловская Юлия Алексеевна! Красиво звучит. Пожалуй, хорошее имя. Мягкое и нежное, самое то для девочки.
– Юляшка, - положила я руку на живот и погладила его, улыбаясь.
Пусть, наверное, все идет как идет. Ну разведемся мы, ну и ладно. Вдруг нет? Говорят же, из бабников могут получиться самые лучшие семьянины. Может, и мне повезет?
Глава 27
Утро понедельника началось с восхитительного настроения. Луч солнца, проникший сквозь плохо зашторенные занавески, ударил мне в глаз и заставил проснуться. Потянувшись в постели, ощущая, как заворочалась тут же моя девочка, я поднялась, сделала гимнастику, напевая песню Высоцкого, и танцующей походкой направилась в кухню. Телефон отразил сообщение от Шиловского: «Привет моим девочкам! Отличного понедельника!», что еще больше заставило улыбаться и всю дорогу до больницы пребывать в отличнейшем расположении духа. Даже Белолецкая, встретившаяся мне в коридоре, окинувшая осуждающим взглядом мою фигуру, не могла испортить этот день. Ну и пусть смотрят! Я взрослая женщина, могу делать все, что хочу, поэтому могут хоть дыру просверлить взглядами – мне как об стену горох.
Хованский, которому я призналась в беременности еще месяц назад, только добродушно посмеивался.
– Ой, Миронова, хитрый вы народ – женщины! – сказал он сегодня мне, когда колдовал своими волшебными руками в животе у пациента. – Вот вроде глазками похлопаете, поулыбаетесь, и все, поплыл мужик-то. Мы ж словно пластилин в ваших руках.
– Ну уж скажете тоже, пластилин! – фыркнула операционная сестра Кристина. – Мой вон пластилин только и орет каждый вечер, прибить хочется. То ему секса подавай, то опять ужин не тот, то еще что.
– Ну так ты и подай секса-то! – ловко вязал узелок на артерии Хованский. – Ты ж ему ножку в чулочке покажи, он сразу и забудет, откуда орать, каким местом вообще это делают. Ну вспомни вот, когда ты ему сама долг-то супружеский отдавала? Чтоб с огоньком, с лаской, с фантазией? Ну? Не можешь вспомнить, - цокнул хирург языком, - то-то и оно! Вот и орет мужик-то твой. А встреть ты его в чулках одних, так он и думать забудет про ужин, что ты там ему дашь, башмак подгорелый, и тот сожрет, да не заметит. Правильно я говорю, Валерия Игоревна? Мне вот покажи бабу в чулках кружевных, да я ж сразу отупею, думать забуду обо всем другом. А вы что? Пришел благоверный домой, а вы ему – хлеба не купил, обои не приклеил, гвоздь не прибил. Тут любой заорет. Так что берите совет на вооружение. Мужик что кот, он ласку любит. Я вот пока женат был, как приду вечерком домой, а моя-то так и пилит, так и пилит, словно я бревно бессловесное. Думал, не удержусь, прибью, сучку такую, но, слава богу, в нашей стране разводы не запрещены. Сейчас вот вечерами тишина, спокойствие, одна Мурка моя мурчит под ухом, да телевизор жужжит. Скукота. На днях рождения детей встречаемся
Кристина снова фыркнула, явно будучи несогласной с заведующим, но не смея ему перечить. Она была женщиной лет тридцати, давно и прочно замужем, имела двоих детей и явно никаких чулок надевать не собиралась. А я вот, так сказать, начинающая жена красивого мужчины, собиралась воспользоваться советом. И правда, с Алексеем у нас как-то все происходило в спешке, в каком-то лихорадочном угаре, но теперь-то все должно быть по-другому.
С бывшим мужем я тоже о таком не помышляла, и вообще, как сейчас оказалось, и не жила тогда вовсе, не испытывала и сотой доли того удовольствия от секса, как сейчас. Все равно, конечно, тосковала по Пашке, но это уже была светлая грусть, а не черное горе.
Шиловский должен был вернуться через три дня. Как раз успею подготовиться к встрече. Интересно, как его отец воспримет появление внука, вернее, внучки и невестки? Обрадуется ли? Мне показалось, он весьма суровый человек, не склонный к проявлению чувств, и, если честно, были опасения, что сочтет меня невыгодной партией для единственного сына. Но я решила не забивать себе голову надуманными проблемами. Буду решать их по мере возникновения.
После основной работы поехала в клинику. Там требовалось осмотреть послеоперационных пациентов, кого-то выписать, кого-то оставить под наблюдением, кого-то на амбулаторное лечение перевести. В общем, даже без активного операционного графика работы было навалом.
Особенно настаивала на выписке пациентка Воронина, которую Алексей как раз рекомендовал оставить в клинике. Она настолько измочалила меня своими просьбами и настойчивыми хватаниями рук и заглядыванием в глаза, что я вышла из палаты измотанная совершенно.
– О, Лера! – Раиса Михайловна, спешившая по коридору бодрой молекулой, приобняла меня за плечи. – Пойдем чаю выпьем, а то видок у тебя тот еще. Явно требуется порция вкусняшек для позитивного настроения. Ну и посплетничаем, а то страсть как хочется языком почесать, да не с кем.
– Да о чем сплетничать? – улыбнулась я. – Вроде, никаких сверхновостей по телевизору не показывали.
– Ой, да у нас тут свой телевизор покруче всякого! – засуетилась медсестра в дежурке, разогревая чайник и наливая нам ароматный напиток в кружки. – Шиловский-то наш, видала, опять полетел с Анжелкой. Ох, и настырная девка, захомутает нашего Лешку она, похоже.
– С кем? – я почувствовала, как внутри словно похолодело.
– Да с полюбовницей своей стародавней, которая сначала со старшим крутила, едва до ЗАГСа не докрутила, а потом на младшего переключилась. Вот уже где акула, прости, Господи, бесстыжая. Ты посмотри, какие фотки сливает в сеть!
Мне был продемонстрирован экран телефона, на котором за столом сидел мой Шиловский, а на коленях у него новогодняя дамочка. И ладно бы Алешенька противился, так нет же, улыбался, словно чеширский кот, и жрал с рук наглой бабы клубнику. Вот так вот, Лера, получите и распишитесь! Ты тут ждешь его, дура бестолковая, чулки надумала купить для ублажения кобеля, а он там уже самоублажается отличнейшим способом. Конечно, где я и где эта звезда на букву «П»?!
– Ой, чую я, женится наш Алешка на ней, она ведь и так и сяк перед ним хвостом крутит, и в кабинет к нему пару раз недавно вечером приходила, охи-вздохи там весь этаж слышал. Бесстыжая, глаза наглые свои прищурит и улыбается, как змея!