Запад каждого мира. Книга I. Часть первая. Дом Баст
Шрифт:
– В одном древнем святилище, - ответила я.
– И это не кот, а кошка. Одна из ипостасей Великой богини.
– И где же это древнее святилище?
– поинтересовался слегка удивлённый Рамзес.
– Я хотел бы взглянуть на изображение этой кошки.
– Святилище находится на другой планете, - сказала я, стараясь улыбаться так же, как он, - уголками рта, снисходительно и добродушно.
– А кошка... Это не статуя и не фреска. Она настоящая. Но оживает, только когда это необходимо.
– Вот как?
– поддерживая игру, усмехнулся Рамзес.
– И когда она оживала последний раз?
– Когда понадобилось
– С рыжими волосами?
– Да.
– А хулиганов было двое?
– Точно.
– Ходят слухи, что девочка и сама прекрасно с ними справилась.
– Мало ли какие ходят слухи, - я пожала плечами.
– Даже говорят, что величайший из фараонов Рамзес II был рыжим и голубоглазым.
Сама не знаю, почему я это сказала, наверное, в шутку. Я тут же сочла её неудачной и даже глупой, но реакция Рамзеса заставила меня забыть о смущении.
– Так это же не слухи. Судя по его мумии, которая до сих пор хранится в одном из земных музеев, он именно таким и был. Ты это где-то вычитала?
– Да... н-н-ет...
Похоже, Рамзеса удивили и моя вытянувшаяся физиономия, и мой невразумительный ответ. Я нигде это не вычитала. Я вообще этого не знала. Просто вспомнила недавний сон, который увидела, нажевавшись ситры.
– Да нет, где же я могла это вычитать, - сказала я, овладев собой.
– Разве у нас тут будут о таком писать? Итеры до сих пор стараются вывезти с Терры-I как можно больше египетских древностей, а мумия величайшего из фараонов почему-то так и осталась там.
– Тогда откуда ты это знаешь?
– рассмеялся принц.
– Мне об этом сказала жена фараона Хафра.
– Даже так... А что она ещё тебе сказала?
– Да много чего... Например, то, что голубоглазые блондины - потомки легендарных атлантов, которые и принесли в Египет культуру. Правда, сейчас так не думают. Во всяком случае, здесь, в Кемте, где основными признаками аристократизма считаются смуглая кожа и чёрные волосы. Поистине Рамзесу II тут не место. Даже через несколько тысяч лет после смерти.
– Кто знает, может, иногда поворотные моменты истории и правда в какой-то мере зависят от цвета волос, - насмешливо заметил Рамзес.
– Главное - не упустить момент, когда звёзды будут благосклонны к рыжим. Тогда советую тебе воспользоваться своим преимуществом перед смуглыми и черноволосыми.
– Непременно воспользуюсь, - улыбнулась я, внутренне закипая и изо всех сил стараясь казаться спокойной.
– Когда-нибудь я обязательно воспользуюсь своими преимуществами перед такими, как вы.
– Мы?
– удивился Рамзес.
Тут я заметила, что за нами внимательно наблюдает Шаим. Я поздоровалась со стариком и прошла в глубину магазина, злясь на Рамзеса Танамона и на весь белый свет. Принцу всё же удалось рассердить меня. Он же был совершенно невозмутим. Как и три года назад, когда я его всего испинала и увозила глиной.
– Что привело сюда этого благородного господина?
– спросила я, как только Рамзес ушёл.
О чём он разговаривал с хозяином магазина, я не слышала.
– Интерес к археологическим ценностям, - уклончиво ответил Шаим.
– В отличие от тебя, принцесса, мне больше нечем привлечь такого красавца.
Взгляд старика светился лукавством, и у меня снова возникло ощущение, что антикварная лавка - это
– Сегодня я скорей отпугнуть могу, чем привлечь, - усмехнулась я, подойдя к большому старинному зеркалу в деревянной раме.
– Кажется, я похожа на Горгону-Медузу.
Растрёпанные волнистые вихры окружали моё порозовевшее от досады лицо, словно языки пламени.
– Да, пожалуй, - согласился старик.
– Ещё несколько лет - и мужчины при одном взгляде на тебя будут превращаться в камни и соляные столбы. А ещё, знаешь... Я тебе уже как-то говорил, что в молодости увлекался мифологией. Я читал, что один древний народ называл Медузой великую богиню. Ту, что здесь называют Баст. В гневе она превращалась в чудовище - горгону. Её жрицы носили страшные маски, чтобы отпугивать непосвящённых, которые пытались проникнуть в тайны владычицы. Ты очень рано надела эту маску, принцесса.
Наверное, я могла бы довериться старому Шаиму. Я могла бы рассказать ему и об акре, и о том, чего испугалась Сирина, и даже о своих странных видениях. И кое-каких не менее странных совпадениях. Но я этого не сделала. Был конец суматошного торгового дня, и старик выглядел усталым. Я решила, что ещё успею поговорить с ним о своих проблемах и тайнах. Если захочу. Но я чувствовала, что не захочу. Я не хотела снимать маску Горгоны, из-за которой я была ближе к богине, но дальше от людей. Даже от тех, что меня любили. Одиночество меня не пугало. С раннего детства враждуя с ровесниками, я давно уже привыкла быть одна. Тайна, которую я хранила, была нелёгкой ношей, но при этом я чувствовала себя особенной, избранной. Посвящённой. И, похоже, старый Шаим тоже считал меня такой. Он не просто хорошо ко мне относился. Он считал меня личностью. За то, что, несмотря на свой детский возраст, я не боялась одиночества. За то, что у меня уже была тайна - он явно чувствовал это. Не какое-нибудь там скрывание от матери плохих отметок или воровство ягод в чужом саду. В моей жизни уже была настоящая тайна. И пока мне нравилось быть её единственной хранительницей.
Глава 5. Сезон бурь.
Разумеется, Шаим догадался, почему я стала бывать в его магазине ещё чаще, чем раньше. Я то и дело ловила на себе его лукавый взгляд. Но Рамзес Танамон там больше не появлялся. Когда я попыталась выяснить, какие именно археологические ценности заинтересовали принца, старик опять ответил неопределённо и уклончиво. Я заметила, что Шаим стал не то чтобы более раздражительным - во всяком случае, ко мне он относился по-прежнему, но каким-то беспокойным. При виде каждого нового посетителя он настораживался, словно пустынный зверёк скурус, пугливый и постоянно готовый пуститься наутёк. Создавалось впечатление, что Шаим чего-то боится.