Западня для киллера
Шрифт:
– Скоро уже и мне туда… А там и водочка, и девочки, и лохов полный набор. Живи и радуйся, копи денежки.
– А про термос не забыл? – спросил жёстким голосом Худой.
– Не переживай, память у меня что надо, и греть братву буду регулярно. Ты меня знаешь, я человек слова!
Они постепенно вышли на центральную аллею и пошли вдоль локалок. Прапорщик подбежал и с услужливостью лакея открыл замок. Худой и Белый вошли в свой локальный сектор, и тут же их окружили заключённые. Белому пожимали руку, приветствовали. Он улыбался и
– Ну, как здоровьичко? – спросил Зуб, который сам недавно вышел с ямы. У него выступали вперёд два верхних зуба, и похож он был на мультяшного кролика. Улыбаясь, становился ещё смешнее, и редко кто, видя эту физиономию, не улыбался в ответ.
– Ты бы лучше зубы нормальные поставил, – сказал Белый и рассмеялся. – А то, братан, сколько лет в зоне, а всё со старыми зубами.
Зуб сконфузился, но не растерялся.
– Зубы что, вот ты знаешь, что киллер у нас завёлся и мочит людей?
– Знаю, знаю. – Лицо Белого стало серьёзным и задумчивым.
– Менты покоя не дают, – продолжил Зуб, – вон сколько людей закрыли и грозятся ОМОН ввести.
– Блатных могут раскрутить и срока докинуть… Так что не всё у нас мирно и спокойно.
– Изюм сходку собирал и прямо говорил, что надо разбираться с этой проблемой.
Радушные улыбки друзей пропали, и братва замолчала.
– Что ты предлагаешь? – спросил у Зуба Белый.
– Помогать ментам – это не наша забота, и не по понятиям ходить у них в стукачах, но…
– Выход должен быть, иначе всем кранты.
– Давайте прикинем, что к чему, – сказал Зуб. – Мы, брат, тебя ждали, чтобы вместе прояснить ситуацию и найти виновника.
– Это ты зря… По поводу виновника… Он бандюк, такой же, как и все мы, и не нам его судьбу решать.
– То, что подставляет невинных, это одно, а вот то, что работа у него такая, это совсем иное.
– Вот ты, Зуб, когда ювелирный брал, думал о том, что могут посторонние пострадать?
– При чём здесь свобода? – спросил Зуб, недоумевая.
– А какая разница, свобода, зона? Везде люди – и там, и тут…
– Грохнул бы ты человек пять, кто бы за это с тебя спросил? Судья? Прокурор?
– Вот именно, что только они, но никак не мы.
– Ты знаешь, что по понятиям за слободские дела в зоне не спрашивают, и нас не касается, кого кто прибаранил. Родня чья-то или мама с папой… Сестра, брат… Теперь понял ход моих мыслей?
– Да понял, понял, только нам что делать?
– Кумекать будем, может, и придумаем что-нибудь, а может, и сам киллер проявится…
– Ну, рассмешил ты, брат… Как он проявится? С подносом в руках, с шампанским? Дескать, вот он я… Любите, и жалуйте…
– Такого уж точно никогда не случится.
– Поживём, посмотрим…
Прибежал шнырь и сказал, что
– Один он? – спросил Белый.
– Один, недавно пришёл со штаба, но злой, как пёс шелудивый.
– А нам по барабану, как он и что…
Белый зашёл в барак и поднялся на второй этаж, там находился кабинет отрядного. Шнырь открыл Белому двери, и тот вошёл в просторную комнату. Возле окна стоял стол, за которым сидел начальник отряда Валерий Владимирович и что-то писал. Он поднял голову и снял очки, положил их на стол, протёр глаза платком и указал Белому на стул возле стола.
На отряде он появился совсем недавно, а до этого стоял на аллее и был ключником. С Белым у него сложились почти приятельские отношения, и Валерий Владимирович часто шёл на уступки авторитету. Он был тёртым калачом и полностью принимал правила игры на зоне. По-другому поступать означало приобрести не только врагов среди заключённых, но и вероятность получить в подворотне по голове тяжёлым предметом. Не говоря о безопасности собственной семьи и детей. Лейтенанта он получил зимой и сразу приступил к работе. Особо не рвал и не старался загонять людей в угол, относился к работе просто и по-человечески, заслужив тем самым уважение в среде зэков.
Валерий Владимирович был невысокого роста, но довольно широк в плечах. Спортом он не занимался, но гантели и гири на работе поднимал регулярно. Лицо выдавало в нём сельского парня, общительного и весёлого. Сегодня он заполнял документы на условно-досрочное освобождение заключённых и, показывая Белому на кипу бумаг на столе, ругался.
– Вот угораздило меня пойти в этот институт… Смотри, сколько писать… – Он потёр пальцами виски и посмотрел на Белого.
– Костюм у тебя новый… Хорошо живёшь, Сашка… И то тебе, и это… – Он потянулся и предложил Белому сигарету. Тот отказался.
– Спасибо, я курю свои. – И добавил: – А ты, Валера, посади шныря с красивым почерком, и пусть за тебя пишет.
Валера посмотрел на Белого и ударил ладошкой себя в лоб.
– А что… Это идея! Хотя, правда, узнает замполит или ещё кто-то, и лишат премии… А мне сейчас деньги ой как нужны! Хотим с женой мебель поменять и откладываем на новую. Так что идея хорошая, но бесполезная. Я вот для чего тебя вызвал.
Он достал из пачки бумаги листок и протянул Белому.
– Это ещё зачем? – уставился на Валеру Белый.
– Затем, что домой тебе скоро, и надо написать, где проживал и куда будешь после выхода ехать.
– А, – протянул Белый, – это другое дело!
И он, взяв ручку, написал свои данные.
– Это всё или ещё что-то?
– Пока всё, но в ближайшее время жди вызова в штаб на комиссию.
– Какую?
– По надзору! Дадут тебе надзор, и будешь ходить отмечаться.
– Мне дадут, а я за забор и в другую сторону, и только вы меня и видели. Уеду в Украину или Молдавию…
– Это, Саша, твоё дело, а моё – оформить бумаги.