Западня (сборник)

Петухов Юрий Дмитриевич

И все-таки он забежал в казарму, быстро переоделся в штатское — черную майку с желтой надписью «Колорадо», короткие белые шорты, кроссовки. Перекинул через плечо сумку, в которой было все необходимое. И выскочил наружу.

Он не пошел к контрольно-пропускному пункту. Оглядевшись внимательно и проверив себя с помощью анализатора, утвердившись в мысли, что за ним не следят, он перемахнул в глухом местечке через ограду.

Остановить машину на шоссе удалось не сразу — народ пошел недоверчивый, да и банда ведь продолжала шалить в окрестностях, а потому и поводов для особой доверчивости ни у водителей, ни у пешеходов не было. Но, наверное, сороковая или

даже пятидесятая по счету машина, из проезжавших мимо, притормозила.

— Залезай, парень! — сказал небритый и мордастый владелец легковушки. Только учти, я задаром не подвожу! Куда тебе?

— Да тут по пути, — Ким назвал нужное место, но чуток с переездом, на всякий случай.

— Двенадцать монет!

— Ладно, трогай!

Легковушка дернулась, затарахтела — она была старой модели. Но для Кима это не имело никакого значения.

— Слушай, парень, — полуобернулся к нему водитель, — я тут не часто бываю, только проездом. Но слыхал одну залепуху про вас, в центре слыхал, там болтают, что у склона черти завелись, а может, инопланетяне! Ты мне растолкуй это дело, а?

Теперь Ким повернул к нему свое желтое скуластое лицо.

— Годится! Только ты учти, я даром информацию не выдаю, понял?

— Сколько? — по-деловому спросил небритый.

— Двенадцать монет, — ответил Ким и улыбнулся еще шире.

— Идет!

Небритый был явно свойским парнем. С таким можно было иметь дело. Но в другой раз.

— Тут и вправду завелись инопланетяне, ты прав! — сказал Ким. I

— Да ну?!

— Вот тебе и ну!

— Сам-то видал?

— И видал и слыхал.

— Ага, загинай! Еще скажи и на одном толчке сидел?! — небритый рассмеялся собственной остроте. Ким его не поддержал.

— Тут есть инопланетяне, — проговорил он, только ты ответь мне честно, как настоящий мужик, чего бы сделал, если б повстречался с пришельцем, а?

Водитель поскреб большим пальцем левой руки недельную щетину, задумался. Потом сказал:

— А черт его знает, может, донес бы в бюро расследований, а может, попросил бы чего.

— Ну, из бюро бы тебя, знаешь, куда послали?!

— Догадываюсь!

— А просить бы чего стал? Небритый снова задумался.

— Как это чего, — произнес после минутного замешательства, — машину новую, мешок монет, бабу другую… ну чего еще? А-а, вон, — он оттопырил губу, — чтоб три зуба заново выросли… Да нашел бы чего попросить, встретился бы только!

Ким поглядел на него очень серьезно.

— Ты что, думаешь, инопланетянин-пришелец это золотая рыбка, что ли? спросил он.

— Тут ты прав, парень! — отозвался небритый. — Это я загнул, точняк! Я те вот что скажу, я б от него драпанул бы, чтоб не сожрал или еще чего не сотворил… Ну, а если б он меня поймал, тогда б чего-нибудь точно выпросил, что ж я, болван последний, чтоб такой случай упускать!

— Ну, тогда не упускай, проси, — предложил Ким.

— Это у тебя-то?!

— У меня!

— Кончай загибать! Ты лучше рассказывай, как условились!

Ким поднял руку на уровень лица небритого. На ней, разумеется, уже не было никаких когтей.

— Ну, в таком случае я тебя попрошу кое о чем, хорошо? — проговорил он.

— Чего-то ты мне не нравишься, парень! — буркнул водитель, но ходу не сбавил.

— Это дело вкуса, — отозвался Ким. — Так вот, я тебя очень попрошу, чтобы ты забыл о нашей встрече, забыл обо мне и нашем разговоре. А еще я тебя попрошу, чтобы ты перестал трепаться о всякой ерунде! Ну сам подумай, какие в наше время черти и инопланетяне! Правда ведь?! Зачем распространять

ложные слухи?! Не надо этого делать! Понял?

Водитель молчал.

— Вот и договорились, ты обо всем забыл! И меня здесь нет!

Водитель не ответил. Да он и не мог ответить. Он был один в машине. Ему это не просто казалось, а он совершенно точно знал, что едет от самого Дронкса один, едет уже четыреста миль, что он никого не подсаживал и никогда ни за какие коврижки не подсадит — была охота связываться с незнакомцами, сейчас любой из них мог оказаться убийцей и грабителем на черта ему искать на свою задницу приключений!

Так он и добрался до дальних загородных поселений — в полной уверенности, что едет один. Высадил там Кима, даже не взглянув в его сторону, тут же газанул, умчался. И если бы кто-нибудь спросил его, зачем он приостановил машину, проехав на полторы мили дальше психушки, он бы посмотрел на вопрошающего как на сумасшедшего и не счел бы нужным даже ответить ему.

Часы показывали половину четвертого. Но Ким не следил за стрелками и цифрами. У него были свои, внутренние часы.

До психушки он добирался пешком, задворками.

Перемахнул через двухметровый забор с шипами поверху. В мозгу попискивало — это анализатор предупреждал о наличии следов, оставленных Проклятым и о возможной опасности. Но Ким и без него знал, куда он идет и зачем.

Внутренняя территория лечебницы была обсажена ровными, доходящими до пояса человека кустиками. Они шли рядами. Разрозненно торчали одинокие деревья. Спрятаться за ними было непросто. Но пока и не было нужды прятаться. В этом глухом местечке жили, видно, спокойно, не таясь и не боясь никого, даже буйных пациентов лечебницы. Наверное, те находились под строгим контролем. А может, персонал и не слишком много времени уделял слежению да наблюдению за посетителями и постояльцами совсем по другой причине. Для Кима это было не столь важно. Он шел к цели, и уже ничто не смогло бы его остановить. Даже сам он захоти вдруг повернуться и уйти без явной причины, ничего бы не вышло. Программа, заложенная в Нерожденного, работала. И она гнала его вперед.

Вышедшего из-за угла пристройки санитара Ким усыпил на месте, сразу. Тот даже не увидал его, закрыл глаза, присел на корточки, а потом и завалился набочок. Он не проснется до вечера, если кто-нибудь не растормошит его.

Входов было несколько — основной, черный, хозяйственный, подвальный. Ким шмыгнул в хозяйственный — там было проще пройти и остаться незамеченным.

Все пространство у дверей, за ними и в коридорчике было заставлено контейнерами. Ким вьюном проскользнул между этими огромными и плотно составленными ящиками. Заглянул в маленькое зарешеченное окошко. Там, в довольно-таки большом помещении человек двадцать больных в пестреньких халатиках мыли посуду. За их спинами виднелся суперсовременный моечный аппарат. Но Ким сразу смекнул — трудотерапия! Ничего, это дело полезное. Но не для него. И он стал пробираться дальше, по коридорчику, туда, где помигивала синенькая лампочка.

Анализатор все время пищал. Но Ким не обращал на него внимания. Открыть запертую дверцу для него не составляло труда, он лишь запустил в замочную скважину длинный коготок, отросший на глазах, поковырялся там с минуту, и дверь распахнулась.

Похоже, Ким оказался недалеко от цели. Тишина и пустые освещенные зеленым светом коридоры говорили о том, что блуждать ему недолго. Видно, именно тут содержались те, кто был особо опасен, кого не выпускали в другие помещения, а тем более во двор и на улицу, в садик.