Западня
Шрифт:
– Разумеется, - отозвался приятель.
– Конечно, они не знают, что я провел подробное исследование. Просто им известно, что я присматриваюсь к ним, проявляю к ним интерес и не прочь познакомиться.
– И они согласны на это?
– Многие не согласны, - пожал плечами Ландо. Потом показал на записную книжку.
– А вот эти сказали "да".
– Швырнув блокнот на диван, Ландо взглянул Люку прямо в глаза.
– Ну, что скажешь? Мне нужен кто-нибудь, кто смог бы мне помочь. Да и тебе полезно расправить крылья, оставить эту гигантскую коммуналку, называемую планетой Корускант, и побывать в дальних районах
Люк заколебался. Ему не хотелось признаться, что предложение Ландо заинтриговало его. Корускант ему уже несколько приелся. Кроме того, он был от природы любопытен. Что выйдет из этой затеи у Ландо? Сколько же все-таки надо иметь самоуверенности, чтобы с нахальным видом носиться по Галактике и подыскивать себе жену? Кроме того, Мон Мотма настоятельно просила его, Люка, принять участие в путешествии Ландо Калриссита.
– Сколько прекрасных дам мы должны с тобой навестить?
– спросил Люк, теряя последние остатки осторожности.
– Горячую десятку, - чересчур готовно отозвался "жених".
– Этого будет достаточно. Тотчас пройдет слух, что великий Рыцарь Джедай сопровождает Ландо-калриссита. Даже если ты не захочешь сопровождать меня и дальше, одного лишь факта, что ты был со мной, достаточно, чтобы укрепить мою репутацию.
– Тройку, - заявил Люк, понимая, что настоять на такой цифре не удастся.
– Восьмерку, - возразил Ландо.
– Четверку.
– Пусть их будет шесть, Люк. Так уж и быть, по старой дружбе.
Хорошо, остановимся на пятерке.
Лицо Ландо расплылось в широкой, до ушей, улыбке.
– Отлично!
– воскликнул он.
– На том и порешили, - сказал Ландо, протягивая приятелю руку. Люк не слишком решительно пожал ее. Ландо и не собирался совершать больше пяти этих идиотских визитов в его сопровождении. Однако ему удалось убедить Люка, что согласен на компромисс, хотя на самом деле именно он, Люк, делает ему одолжение.
– Ну, так когда ты сможешь лететь?
– спросил Ландо.
– Думаю, завтра утром, - неопределенно пожал плечами Скайвокер. Мон Мотма была недалека от истины, когда сказала, что нет ничего такого, что задерживало бы его на Корусканте. Возможно, она права. Возможно, ему будет полезно снова оказаться в космосе. Заняться делом. Если только можно назвать делом эскортирование Ландо.
– Вот и превосходно. Увидимся после завтрака?
У Люка появилось желание поломаться, просто из принципа, но какой смысл? Ландо провел его, заручился словом Рыцаря Джедая. А когда именно назначить старт - Ландо безразлично. Завтра, послезавтра или на следующей неделе - не все ли равно. Наверняка "Госпожа Удача" готова стартовать хоть сию минуту - на случай, если Люк согласится лететь сейчас же.
Да только к чему? Ландо и так "сделал" его. Ломаться нет смысла.
– Ну, до скорого, - сказал Люк, протягивая "жениху" руку. Тот улыбнулся и с силой пожал ее.
– Ты и сам не останешься внакладе, - заметил Ландо.
Ландо подробно объяснил, как вернуться назад, на верхние уровни города. Хотя Люк хорошо запомнил указания, следовать им он и не подумал, а стал бродить по подземным лабиринтам - грязным и зловещим - построенным неведомыми рабочими в незапамятные времена, потом - по великолепным улицам верхнего города, с его могучими замками, роскошными бульварами и сверкающими башнями. Даже в самые мрачные времена
Люк почти не обращал внимания на то, что его окружало. В тот вечер он не видел различия между зловонными туннелями и великолепными эспланадами. Мысли его где-то блуждали. Он бродил несколько часов, вспоминая совет Мон Мотмы, думал о сестре и ее семье, отправившихся в путешествие, о поразительной самоуверенности Ландо, об огромности Имперской столицы и Галактики, простирающейся за ее пределами.
Но всякий раз он мысленно возвращался к Ландо. Это та еще штучка. Люку от него ничего не нужно, но все же он сумел заставить его поступить по-своему.
Поразительно, ничего не скажешь. Он, Люк, обладает способностью читать мысли людей, манипулировать ими. Силою своей психической энергии он может поднять целый космоплан. И все же Ландо исхитрился положить его на обе лопатки.
Люк улыбнулся, подходя к двери своего жилища. Вывод однозначен. Существуют люди, которые прекрасно обходятся без какой бы то ни было помощи Силы.
Глава восьмая. ВОЗВРАЩЕНИЕ
Мир и спокойствие были редкими гостями в семействе Хэна Соло и прежде. Теперь же, когда все пятеро собрались на борту небольшого космического корабля, такие гости должны были появляться еще реже. И все же, два дня спустя после старта с Корусканта, казалось, что все у них идет как по маслу. Конечно, произошли одна или две пустяковые стычки; больше, чем обычно, было возни, когда следовало укладываться спать. Но в общем с детьми было гораздо меньше хлопот, чем этого ожидала Лея.
Лея мысленно улыбнулась. Таковы все матери испокон веков. Если дети ведут себя хорошо, это ее дети. Когда они несносны или когда она опасается, что они станут несносными, тогда это дети мужа.
В данную минуту она более чем счастлива, что у нее такие дети. Трудно себе представить, чтобы кто-то был послушнее, чем Джесин, Джайна и Анакин.
Все случилось сразу после обеда в первый же вечер их полета. "Сокол" должен был прибыть на Кореллиану через двое суток. Разумеется, можно было добраться туда и раньше, но дело было не только в скорости. Лея настояла на том, чтобы Хэн не вздумал устанавливать никаких рекордов. Лучше прибыть на сутки-двое позднее, чем не долететь вовсе. А то Хэн вечно норовит перегрузить гиперпространственный двигатель, и на корабле то и дело выходит из строя какой-нибудь контур или что-то в этом роде. На этот раз Хэна удалось без труда уговорить. Возможно, он решил, что надо хотя бы сейчас поберечь космоплан.
В семье было так спокойно и тихо, что Лея засомневалась: ее ли это семья. После того как остатки трапезы были убраны, Чуви сел за стол и принялся чинить какую-то деталь, обложившись всяческими инструментами. Анакин сидел рядом, следя, как зачарованный, за каждым движением вуки, и время от времени тихим голосом что-то ему советовал, показывая на одну или другую часть прибора. Чуви не то воспринимал советы ребенка серьезно, не то относился к ним со смирением, совершенно для него несвойственным.