Западня
Шрифт:
Тот молча протянул зажигалку.
– Спасибо! – прикурив, поблагодарил Иван Иванович и, вернув зажигалку владельцу, попросил: – Вы не могли бы уделить мне несколько минут времени?
Две пары похожих на волчьи глаз настороженно уставились на охранника.
– Хорошо, уделим! – сощурившись и поигрывая желваками, сквозь зубы процедил Витя. – Ну, и чего же тебе надо? Ась?!
– Сперва скажите, вы оба нормально меня видите?
– Измываешься, гад?! – свирепо зарычал молодой. – За дураков держишь?!
– Нет, нет, упаси боже!!! – прижав ладони
На физиономиях бандитов отразилась крайняя степень недоверия.
– Нормальнее некуда, – после длительной паузы нехотя ответил старший.
– Тогда выслушайте меня, пожалуйста! – взмолился Иванов.
– Ладно, валяй!
– Я оттуда! – охранник указал на здание Учреждения. – Внутри творится та-а-а-акое!!!
– Мама родная! – разинул рот Витя. – Исчез, зараза! Ты что-нибудь понимаешь, Вась?!
– Н-н-нет! – пролязгал зубами молодой. – П-п-прям в ас-с-фальт всовался, п-п-п-падла!
– Похмельный синдром! – кое-как совладав с собой, сказал старший бандит. – Неделю, блин, не просыхали! А теперь отрыгивается!
– Н-но м-мы ж ц-целых д-два д-дня не пьем! – трясся в ознобе Вася.
– Вот на третий день и начинается всякая чертовщина, – авторитетно изрек Витя. – Со мной подобное не раз происходило! По ночам кошмары душат, днем различная гадость мерещится! Знаешь, брат, поедем-ка в баньку к Радику! Выпарим шлаки из организмов, потом примем транквилизаторы, хорошенько выспимся... Наутро легче станет!
«Мерседес» резко рванулся с места. Иван Иванович горестно зарыдал. Ревностный служака, он испытывал безграничное отчаяние из-за невозможности выполнить поставленную задачу. Абсурдная фантастичность происходящего тревожила охранника уже во вторую очередь. Главное – приказ! С виду простой: «Поговорить с людьми, вызвать подмогу», а на практике невыполнимый – «сразу перестают замечать, лишь только речь заходит об Учреждении». Или все они сговорились?! Недаром ведь Новосвинская с Ненемецким предупреждали о вероятности красно-коричневой провокации!
Иванов осушил слезы. Да, скорее всего именно так оно и есть! И менты, и бандюги в «мерсе» из одной шайки экстремистов! Изгаляются, сволочи! Пытаются с ума свести! В глазах вахтера загорелись решительные огоньки, грудь выкатилась колесом, кулаки стиснулись... Делают вид, будто не замечают?! Да плевать на них с высокой колокольни! «Вовремя я раскусил фашистские козни! – горделиво подумал Иван Иванович. – Ну ничего, субчики-голубчики! Ничего! Не стану я с вами общаться, а попросту позвоню в Службу спасения, ФСБ и так далее. Помощь прибудет в считанные минуты». Победно усмехнувшись, охранник разыскал в кармане магнитную карту, подошел к ближайшему телефону-автомату, вставил карту и набрал номер.
– Приемная Люцифера слушает, – после тринадцатого гудка проскрежетал в трубке омерзительный нечеловеческий голос.
– Приемная... кого?! – оторопел Иванов.
– Люцифера, если угодно – сатаны! – снисходительно пояснил голос.
В ногах вахтера обозначилась предательская
– В-вы ш-шутите?! Или н-не-п-правильно н-набран н-номер?! – заикаясь, выдавил он. – Я з-звонил в С-службу с-спасения!
– Ни черта мы не шутим! – рявкнул голос. – И номер ты набрал правильно. Вот только никуда, кроме нас, ты сегодня не дозвонишься! Так что не трепыхайся, Иванушка-дурачок! – По барабанным перепонкам Иванова резанули дикие раскаты дьявольского хохота.
Нетвердой рукой он повесил трубку на рычаг и утер рукавом выступивший на лице обильный холодный пот.
– Мистификация! – отдышавшись и отчасти восстановив душевное равновесие, решил охранник. – По ошибке попал не в Службу спасения, а на квартиру каких-то пьяных кретинов. Или сами работники Службы перепились да куражатся, обормоты! Правда, непонятно, откуда им знать, как меня зовут?! Впрочем, «Иванушка-дурачок» имя нарицательное... Позвоню-ка я лучше в ФСБ да с другого автомата. Этот, похоже, бракованный!
Однако по номеру ФСБ снова ответила «Приемная Люцифера» и тем же самым противным голосом, причем, едва заслышав ивановское «Алло, здравствуйте», голос погано усмехнулся: «А-а! Опять Иванушка! Черт возьми! До чего настырный тип!»
Тогда упрямый вахтер пошел на принцип. Он обегал все до единого телефоны на площади, набрал множество номеров (в том числе ряда иностранных посольств), и повсюду слышал: «Приемная Люцифера. Тебе, придурок, не надоело трезвонить?!»
В конечном счете инфернальный [3] секретарь, видимо, раздосадованный беспрестанными звонками, угрожающе предупредил:
3
Дьявольский, адский.
– Еще раз звякнешь – язык вырву! Не веришь? Смотри!
Иван Иванович ощутил страшную боль в гортани и с ужасом увидел, как его язык сперва непостижимым образом вытянулся аж до колен, а затем плотно обмотался вокруг шеи. Охранник сдавленно захрипел.
– Теперь понял, сукин сын?! – злорадно заржал гнусный секретарь. – Э-эх! Если б не твой ангел-хранитель, будь он... Ой!!! Уй!!! А-а-а!
Иванов услышал звуки хлестких ударов, мелодичный, но вместе с тем грозный окрик: «На место, нечисть!», испуганный визг секретаря и, наконец, короткие гудки в трубке.
Язык занял во рту прежнее положение. Будто бы и не было ничего! Впервые за много лет Иван Иванович истово перекрестился.
– Извините, у вас все в порядке? – участливо спросил незаметно подошедший пожилой человек в скромном, но аккуратном костюме, по внешнему виду коренной интеллигент.
– Нет! – чистосердечно ответил вахтер.
– Я могу вам помочь? – человек приблизил к Иванову доброе, честное худощавое лицо.
– Не можете! – всхлипнул охранник.
– Безвыходных положений не бывает! – мягко улыбнулся интеллигент. – Кстати, меня зовут Александр Викторович. А вас?