Западня

Малышева Анна Витальевна

Михаил сдержанно поблагодарил за консультацию и свернул разговор. Он до самого вечера только об этом и думал. Все звучало так просто. Года два, родители поддержат… И конечно, юрист прав — девочка не должна была соглашаться на переговоры с убийцей, отдавать ему ключи — заведомо от чужой квартиры, ехать «проверять эти ключи» и потом уговаривать жертву открыть ей дверь… И в любом случае — не должна была столько времени молчать об этом. Если бы речь шла о какой-то посторонней девочке, о героине потенциальной статьи — он бы так и написал и был бы уверен в своей правоте. Но он видел заплаканную, жалкую Милену, ее дрожащие руки, пластырь

на пальце. Он успел понять, как девочка любила старшую сестру и переживала все то, что с ней случилось. И требование Ольги — никому ничего не рассказывать, передать ключи, «чтобы тебе не было хуже», — это требование Милена, конечна, не могла не исполнить. Не ее вина, что все обернулось так неожиданно и страшно… Но закон все это учитывать не будет.

И когда он увидел Милену на лестничной площадке, он не смог оттолкнуть ее от своей двери. Слушая ее рассказ о чудесах зоопарка, Михаил никак не мог освободиться от мысли, что девочка, вероятно, была там в последний раз.

Скоро ее жизнь изменится. Конечно, если он откажется дальше молчать.

Уже после полуночи он сделал еще одну попытку дозвониться Ирине. С прежним результатом — трубку не взяли.

* * *

— Я подумала, что должна вам рассказать… — Анастасия Мулевина достала из сумки две связки ключей и по дожила их на стол перед Балакиревым.

Молодая женщина собралась к следователю только в пятницу. Два дня после похорон мужа она металась, занимаясь юридическими формальностями, детьми, хозяйством.

Кроме того, она срочно решила устроиться на работу. Закончилось это тем, что она переговорила с компаньоном мужа и снова устроилась в компьютерный салон, где когда-то начинала карьеру. Она бы предпочла другое место — здесь было слишком много знакомых, которые помнили ее женой директора и теперь с трудом воспринимали в качестве скромного ассистента менеджера по продажам. И кроме того, там работала Алиса, и на более высокой должности. В сущности, Анастасия попала в подчинение к старой подруге. Это было неприятно. Слова «унизительно» женщина старалась избегать — ведь другого выхода пока не было. Словом, если бы не мать, Анастасия и не вспомнила бы о ключах — так забегалась. Но мать каждый день по несколько раз говорила, что невозможно жить в квартире, ключи от которой украли какие-то подонки. «Все равно что с открытой дверью, — причитала она. — Ты убегаешь на весь день, а я сижу и трясусь за твоих детей!»

— Что это? — заинтересовался Балакирев. Попутно он отметил, что молодая вдова держится хорошо — оживлена, подкрашена, кажется, не очень горюет.

Анастасия продемонстрировала ему несходство ключей и пояснила:

— Вот эта связка с брелоком лежала на столике в прихожей. Там мы с Валерой всегда клали запасные ключи. А во вторник мои родители обнаружили, что эти ключи нашу дверь не отпирают. Их заклинивает в замках. Вроде пытались сделать копии с наших, но плохо сделали. Небрежно.

— Но брелок-то ваш?

— Наш, потому я их и не рассматривала. Видела краем глаза, что ключи там лежат, и не обращала внимания.

Такое впечатление, что кто-то подменил ключи. У нас таких точно не было. Наши были в порядке, новенькие, мы их получили вместе с дверью.

Балакирев сверил ключи. Действительно, запасные производили впечатление грубых подделок. Бородки еще хранили следы ножовки. Свежая работа — ключами явно никогда не пользовались.

— Можете

оставить свою связку? — спросил он. — Я возьму обе.

Анастасия согласилась:

— Берите, у меня есть еще. В крайнем случае, закажу запасные. Вы еще ничего не нашли?

Она так и спросила — «ничего», имея в виду пропавшие ценности. Вопрос о поимке убийц мужа, как видно, ее уже почти не волновал. Балакирев посоветовал женщине набраться терпения, работа только начинается. Она согласилась потерпеть и ушла — юная, деятельная, неунывающая.

Ключи лежали на столе до вечера. Было непонятно, в какую рубрику их занести. Вещественные доказательства?

Смотря какие доказательства…

В седьмом часу в кабинет зашел Юрий. Он сразу набросился на кипяченую воду:

— Жара — с ума сойти! Видел я вторую жену Ватутина. Ну и баба! Поперек себя шире, пьяная, обматерила меня, стерва… Потом лезть начала. Ни черта не соображает! Не видела его несколько месяцев. Зимой случайно встретились на ярмарке, оба водку покупали. Ничего о нем не знает. А это кто вам принес?

Он увидел ключи. Балакирев коротко объяснил и снова уткнулся в бумаги. Юрий осторожно взял одну из связок, рассмотрел ее у окна, задумался. Потом удивленно сказал:

— Мне тут идея пришла… Наш Ватутин — умелей, насчет ключей… Не мог он сделать копии?

— С мулевинских? Почему не мог? Если получил подлинники. От дочки, например, она свободно могла украсть. — Не отрываясь от бумаг, Балакирев слепо нашаривал в пачке сигарету. Обнаружив, что пачка пуста, чертыхнулся и попросил:

— Юр, кинь сигаретку.

Но тот не слышал. Стоял столбом у окна, рассматривая связку ключей. Балакирев повторил просьбу, и тот, будто разбуженный, вздрогнул:

— Сигарету… Сейчас. Я знаете, что подумал? Мне эта кастелянша в общаге говорила, что пятого мая Ольга спускалась с отцом в подвал. У Ватутина там мастерская, в таком глухом закутке… И ключей полно. И знаете, я ведь там видел связку с тремя ключами. Какие он и из себя — уже не помню, но что их три — точно…

— Серьезно? — оживился Балакирев. — Так взял бы эти; сравнил. Ты говоришь — Ольга была в подвале пятого мая?

Они без слов поняли друг друга. Девушка внезапно отправилась в общагу навестить отца, которого прежде знать не хотела. Заняла у него денег, хотя сама щедро раздавала доллары взаймы. Спускалась в подвал, в мастерскую, где Ватутин делал копии ключей… И те полчаса, которые провела в общаге Ольга, ее ждал в машине Мулевин!

— Думаешь, стащила запасные ключи у Мулевина, сбегала к отцу сделать копии, а потом подменила? — медленно проговорил Балакирев. — Знаешь, что? Езжай-ка быстренько туда! Возьми мою служебную машину и достань те ключи!..

…Вахтер в общаге приветствовал Юрия:

— Добрый вечер, опять вы в наши края? Ну, как там Степан? Сидит?

— Может быть, лежит, не знаю, — отшутился Юрий. — Мне бы увидеть ваше начальство.

— Коменданту Галины, поднимитесь на пятый, — заговорщицки сообщил вахтер. — Только постучитесь, не забудьте.

«На что он намекает?» — соображал Юрий, поднимаясь по лестнице и вдыхая уже знакомые густые запахи — запахи сырости, подгнившего линолеума, экзотической стряпни. Был час ужина, и в коридорах мелькали взъерошенные женщины с шипящими сковородками и обернутыми в полотенца кастрюлями. «Может, Галина и этого альпиниста окрутила? А что, недурная парочка. Интересно, этот Егор семейный?»