Запах «Шипра». Сочинский вариант
Шрифт:
Я нагнулась и начала собирать рассыпавшиеся пуговицы. И тут увидела маленький желтенький ключик от американского замка. Он лежал среди пуговиц на полу. Но я не успела его поднять.
В комнату вошел Башков.
Он поставил на стол подносик с чашками.
— Вот, напроказила, — извинилась я. — Понравились мне эти кони на крышке, хотела посмотреть.
— Пустяки какие. Сейчас соберем.
Ключ лежал у самых ног хозяина, Башков поднял его в первую очередь, я так и не успела как следует рассмотреть.
А
Конечно, это был Башков-сын.
Башков-отец ссыпал пуговицы в коробочку.
— Знакомьтесь, Евгения Сергеевна! Легок на помине.
Башков-сын шагнул ко мне, протянул руку. В улыбке его лицо показалось даже приятным.
— Мы с вами нигде не встречались? — спросил он.
— Вероятно, нет. А то бы я запомнила.
Башков-сын коротко хохотнул, давая понять, что понимает шутки, и выпустил, наконец, мою руку. Подтащил к столику две мягкие табуреточки, для отца и для себя. Мне предложили кресло. Пока Башков-отец ставил чашки с подносика на стол, сынок продолжал разглядывать меня. Он, должно быть, знал, что к его отцу временами залетают подобные птицы, и сейчас не удивился этому.
— Евгения Сергеевна интересуется художественной фотографией, — пояснил отец. — Я предложил ей свои журналы.
Башков-сын взял с тахты журналы, полистал их.
— Вы не фотокорреспондент?— спросил он.
— Разве похожа?
— Совсем не похожи. Поэтому и спросил. Но вы снимаете?
— Больше люблю смотреть чужие снимки.
— А сами сниматься любите?
Я сделала неопределенный жест, но отделаться от него было не так просто.
— А как вы хотели бы сняться? Вот так?… Или так?…
Он показал на страницу журнала. Это были снимки девушек на речном берегу, хорошие снимки — юные тела девушек, одетые только в капли воды, были прекрасны. Это были на самом деле художественные фотографии, просто Башков-сын не желал этого понять.
Вел он себя бесцеремонно да и чего ему было стесняться посетительниц его отца.
Отец, для приличия, пришел ко мне на защиту.
— Послушай, сынок, по-моему, ты хамишь!
— Что ты, отче! Евгения Сергеевна, разве я хамлю?
— Нет, почему же, — сказала я. — Вполне естественные вопросы в вашем возрасте.
— Вот видишь, отец! В моем возрасте… Ну, а все же так? Или вот так?
— Вероятно, это будет зависеть от того, кто будет снимать.
— А если бы я?
— У вас я снималась бы только в шубе.
Башков легонько похлопал в ладоши:
— Хорошо сказали. Сынок, ты — пас.
Но Башков-сын не унимался.
— Вы работаете в школе?
— Почему — в школе?
— Внешность у вас такая, педагогическая.
Надо же! И этот шалопай напоминает мне о внешности. Зря я отказалась от своей «линии поведения» и не согласилась
— Нет, я торговый работник.
— Неужели? Никак не походите. И это тоже умеете?
Он поцарапал пальцами по столу, как бы подгребая к себе что-то. Жест был красноречивым, но вопрос наглый, конечно.
Тут Башков-старший решительно вмешался в разговор:
— Болтаешь ты ерунду всякую. Как старуха, ей-богу!… Сходи лучше кофе принеси.
— Мне не нужно, — отказалась я.
— Я тоже не хочу, отец. Вот коньячку бы…
— Какой тебе коньячок, ты же на машине.
— То-то, что на машине… Так я жду, отче! Тороплюсь, знаешь. Мне еще за женой заехать нужно.
— За женой… Подождет она, твоя жена. Вот сынок, Евгения Сергеевна! Инженер, да еще старший, а думаете, зачем приехал к отцу-пенсионеру?
— Отче, дай десятку, — предположила я.
— Что вы, Евгения Сергеевна! — оскорбился Башков-сын.
— Не угадали, — подтвердил отец. — Он сказал: «Дай четвертную!» Куда тебе четвертную, хватит три шестьдесят две?
— Отче, ты меня оскорбляешь перед дамой.
Башков-отец поднял с тахты пиджак, вынул бумажник.
— Высшее образование, оклад полтораста рублей.
— Сто тридцать пять всего.
— А у меня пенсия.
— Отец, не нужно про пенсию! Ты когда уезжать собираешься?
Уезжать?… Это была неприятная новость для меня.
Неужели что-то почуял старый хищник и подумывает уносить ноги заблаговременно?
— Да ничего еще не собираюсь, — пробурчал Г. Башков.
— Ты же сам говорил.
— Ну, говорил, говорил… На тебе две десятки, обойдешься, думаю.
— Попробую, как-нибудь впишусь.
Башков-сын засунул деньги в карман. Я тоже поднялась из-за стола.
— Вы на машине?
— Да. Вас подвезти?
— Если по пути.
— Какой может быть разговор.
— Ладно! — сказал сыну Башков. — Иди пока, свой тарантас заводи… Да, вы в субботу едете?
— Наверное. Хочешь с нами?
— Ты Евгению Сергеевну пригласи.
— Куда это?
— На море, — сказал Башков-сын. — На бережок. Вы рыбалкой интересуетесь?
— Никогда не пробовала.
— Так папаня вас научит. Он рыболов знаете какой!
— А что, Евгения Сергеевна, — предложил Башков. — Попробуем, составим компанию молодежи.
Мне могли пригодиться любые продолжения знакомства, но пока я уклонилась от определенного ответа.
Башков-сын многозначительно ухмыльнулся и оставил нас вдвоем. Мне нужно было еще встретиться с Башковым. На худой конец, я могла попросить почитать «Желтого пса»… Но хозяин квартиры сам пошел мне навстречу:
— Знаете, я могу вам достать «Фотографию» за весь прошлый год.
— Неужели? Буду очень вам признательна.
Он вытащил из серванта почтовую открытку и написал номер телефона.