Запасная царевна
Шрифт:
– За не полный месяц-то?- фыркнула я- Увы…
– Тогда пойдем со мной- горячо зашептал он, беря меня за руки- Мир свой тебе подарю. Любое слово твое законом будет…
– Не могу- вдруг со слезами простонала я- Или ты о проклятии забыл? Да о судьбе этой, будь она не ладна? Если из-за выбора твоего Русь падет, как ты жить будешь? Как я смогу, зная, что из-за меня все…
– Ой, молодежь- покачала головой Яга, с интересом наблюдавшая за нашим диалогом- Вот что батюшку с матушкой егойных я учила, что тебе теперича все объяснять придетси! Не нашего ума дело судьбу понимать! А и трактовать то все по разному можно. Вот,
– А проклятие батюшки как же?
– А тут то чем вы поперек слова его идете?- хлопнула глазами ведьма- По всему получается, что злодейкой Василиса была. Так он на ней и не женится, поди.
– Ну и я не самая добрая- надулась я.
– А про «самая» Кощей Кощеевич старший и слова-ж не сказал- хихикнула Яга- Вот поди и трактуй судьбу, понапрасну-то!
– Ну все равно…- промямлила я- А вдруг…
– А коли вдруг- глухо ухмыльнулся Кощей- Так мы быстро всех трактовать, как нам надобно научим. Ну а кто супротив воли моей пойти осмелится, так быстро с лица земли Русской исчезнет.
– Всем рты не закроешь- вздохнула я- Недовольные, если что, все равно появятся…
– А коли появятся, как ты говорила, так то не на долго- улыбнулся Бессмертный и аккуратно обхватил пальцами мой подбородок- Ну так что, Настя? Пойдешь со мной?
Я застыла, вдруг охваченная сладким медом янтарных глаз и обещания, теплом растекшегося в злодейском взоре.
– А мне выбор кто-то даст?- хитро мурлыкнула я и, скорее прочитала по прикоснувшимся ко мне губам, чем услышала, тихий ответ.
– И то верно…
Эпилог
Толпа галдела и волновалась, словно бескрайнее синее море.
Ну, не конкретно чтобы именно синее, а просто как литературное сравнение.
На самом деле, толпа была вполне себе многоцветной, будто сотканной из разрозненных кусков разной степени обветшалости. От исключительно новых, дорогих до откровенной ветоши. Наподобие лоскутного одеяла.
И одеяло это было в весьма взволнованном состоянии.
– Тише, пожалуйста! Минуточку внимания!- тщетно пыталась я перекричать многоголосый хор площади- Давайте спокойно это обсудим!
– А и неча здесь обсуждать!- выкрикнула из толпы какая-то скандальная баба- Не отдадим и все!
– Точно!- поддакнул ей со столба мужик в рваной рубахе- Не отдадим! Наша она!
– Ну, ради точности постановки вопроса уточню, что, как раз-таки, не наша- заметила я- Мы ее просто временно оставили себе. Еще раз обращаю ваше внимание, что именно временно! Экспроприировали для нужд собственного государства, так сказать. По условно достигнутой договоренности. В связи с тяжестью ее проступка. И не сказать, чтобы совсем уж законно.
– А когда енто Кощея Бессмертного (чтоб
– Наша!- единым воплем отозвалась толпа, волнуясь еще больше.
– Имейте совесть!- возмутилась я- Это, как минимум, бесчеловечно!
– А животинку до смерти с тоски великой доводить, оно человечно разве-ж?- вклинилась воплем еще одна баба- А помрет он, что делать станем? Где мы другого найдем? Али опять с яйца взращивать? Ентого кормили-кормили… Коров на него не напасешьси! А теперича пущай дохнет? Другого сто лет выкармливать будем?
– Ну… не думаю, что он прямо-таки помрет- не слишком уверенно протянула я.
– Как есть помрет- уверенно кивнула тетка- С тоски зеленой окочурится. Поминай как и звали. Он же-шь и добиться-то ее не успел. Даже яйца ведь совместного не снесли, несчастные…
– По факту, они даже разных видов- возмутилась я- Он- змей с лапками, а она- ящер! Все равно ничего бы у них не вышло! Хотя, о чем это я вообще? В любом случае мы бы этого не допустили. Умом можно-шь с вами тронуться! Чтобы она еще и в такие отношения с ним вступила… С ума посходили совсем! Еще раз повторяю- она просто временно отбывала у нас повинность. Не более! И речи не шло о том, чтобы навсегда оставить ее здесь. Тем более, в таком варианте.
– Сколько сил-то в нее вкладено!- запричитала еще одна сердобольная- Уж и холили ее, и лелеяли… и ажно три года от дурачка ентого геройского берегли, как зеницу ока. А теперича отдать, любимку- то нашу? Ни по чем не отдадим!
– Ни по чем! Ни по чем!- дружно отскандировала единая в своем собственническом порыве толпа.
И я у стало вздохнула.
Нет, ну против таких аргументов мне противопоставить было нечего.
Целый год я лично наблюдала, как активисты из общества драконолюбов совершали рейды составом добровольной дружины. Стояли почетным караулом у пещеры. И вилами да топорами вставали на защиту, когда очередной раз решался на свой легендарный поход на дракона сбрендивший на почве несостоявшегося подвига Финист Ясный Сокол.
Да если бы не они, так одна из этих кампаний точно бы закончилась гибелью поверженного мечом- кладенцом огнедышащего ящера.
А помирать ему было совершенно не возможно.
Потому как в теле потерявшего человеческий разум чудовища третий год как отбывала наказание дочка царя Любомира- Василиса Прекрасная.
Суд над царевной был скор и жесток. Но, по сути, вполне справедлив. Собственно, девушку просто заставили выпить остатки ее же зелья, приговорив находиться в образе не человеческом, покуда не минет трех зим. Ну, али покуда не расколдует ее поцелуем любви тот, для того она дороже всех на свете окажется.
Сами понимаете что такого молодца в своем беспросветном царском житие Василиса заиметь не успела.
Но тут-то и возникла другая проблема.
В прекрасного огнедышащего ящера насмерть влюбился царский змей Горыныч.
Надо полагать, конечно, что с безнадеги и горького одиночества (потому как других горынычей у Кощея, как-то, не оказалось). Но факт оставался фактом. Трехголовый змей, известный на всю Русь скверным характером и злобным нравом, вдруг воспрял духом и телом и возжелал большой, но чистой любви.