Запасной

Сассекский Гарри

Я спросил себя, что на самом деле происходит. Он обиделся, что не стал моим шафером? Он расстроился, что я попросил об этом старого приятеля Чарли? (Во Дворце рассказали, что Вилли должен был стать шафером, как и я был его на его свадьбе с Кейт.) Могло ли это быть причиной?

Или это опять из-за моей бороды?

Или он чувствовал себя виноватым из-за отношений между Кейт и Мег?

Он не давал никаких объяснений. Он просто продолжал говорить «нет» и спрашивал меня, почему это вообще так важно.

Зачем тебе вообще общаться с народом, Гарольд?

Потому

что пресс-служба сказала мне всё делать так же, как и на твоей свадьбе.

Ты не обязан их слушать.

С каких это пор?

Мне стало дурно. Я всегда считал, что несмотря на наши проблемы, наша основная связь нерушима. Я думал, что поддержать брата всегда важнее платья подружки невесты или бороды. Похоже, что нет.

Затем, где-то в шесть вечера, когда мы ушли от бабушки, Вилли прислал СМС, что он передумал и придёт.

Может бабушка его переубедила?

Без разницы. Я счастливо и сердечно поблагодарил его.

Через несколько мгновений мы встретились снаружи и сели в машину, которая довезла нас до ворот короля Эдуарда. Мы вышли, здоровались с собравшимися и благодарили всех за то, что они пришли.

Все желали нам добра и посылали воздушные поцелуи.

Мы попрощались и сели обратно в машину. Когда мы уезжали, я попросил его поужинать со мной. Я упомянул, что, возможно, он переночует у нас, как я сделал перед его свадьбой.

Он сказал, что придёт на ужин, но не сможет остаться.

Да ладно тебе , Вилли!

Извини, Гарольд. Не могу. Дети.

48

Я стоял у алтаря, разглаживая перед своей кавалерийской формы и смотрел, как Мег летит ко мне. Я потратил много времени на то, чтобы выбрать правильную музыку для её шествия, и в конце концов остановился на «Вечном источнике божественного света» Генделя.

Когда над нашими головами раздался голос солистки, я подумал, что сделал правильный выбор.

Действительно, по мере того как Мег подходила все ближе и ближе, я благодарил себя за все свои решения.

Удивительно, что я даже слышал музыку сквозь звук собственного сердца, когда Мег подошла и взяла меня за руку. Настоящее растворилось, а прошлое вернулось. Наши первые сообщения в Instagram. Наша первая встреча в Soho House. Наша первая поездка в Ботсвану. Наш первый восторженный обмен мнениями после того, как у меня телефон утонул в реке. Наша первая жареная курица. Наши первые полёты туда и обратно через Атлантику. Моё первое признание в любви. Слышать, как она говорит то же самое в ответ. Пёс в гипсе. Злой лебедь Стив. Суровая борьба за то, чтобы уберечь её от прессы. И вот мы на финишной прямой. И одновременно на старте.

За последние несколько месяцев мало что шло по плану. Но я напомнил себе, что всё это и не было планом. Это был план. Наша. Любовь.

Я бросил взгляд на па, который вёл Мег. Не её собственный отец, но всё же особенный для неё человек, что растрогало её. Это не оправдывало поведение её отца, и то, как это использовала пресса,

но это очень помогло.

Тётя Джейн встала и прочитала в честь мамы песнь Соломона.

Её выбрали мы с Мег.

Влеки меня, мы побежим за тобою… Положи меня, как печать, на сердце твое, как перстень, на руку твою; Ибо крепка, как смерть, любовь, яростна, как могила, страсть...

Крепка, как смерть. Яростна, как могила. Да, подумал я. Да.

Я видел, как архиепископ протягивал дрожащими руками кольца. Я забыл об этом, а он явно нет: на нас были направлены 12 камер, а 2 млрд. человек смотрели свадьбу по телевизору, фотографы стояли на стропилах, а огромные толпы шумели и аплодировали снаружи.

Мы обменялись кольцами, кольцо Мег было сделано из того же куска валлийского золота, что и кольцо Кейт.

Бабушка сказала мне, что оно почти закончилось.

Последний кусочек такого золота. Вот как я относился к Мег.

Архиепископ дошел до официальной части, произнёс несколько слов, после которых мы становились герцогом и герцогиней Сассекскими (титулами, дарованными бабушкой), и соединил нас, пока смерть не разлучит нас, хотя он делал то же самое днями ранее, в нашем саду, на небольшой церемонии, на который присутствовали только мы вдвоём, а Гай и Пула были наши единственными свидетелями. Неофициально, ни к чему не обязывающе, разве что для наших душ. Мы были благодарны каждому в церкви Святого Георгия и вокруг неё, а также тем, кто смотрел на нас по телевизору, но наша любовь началась наедине, а публичность была в основном болью, поэтому мы хотели, чтобы первое освящение нашей любви, первые клятвы были произнесены в узком кругу. Какой бы волшебной ни была официальная церемония, мы оба стали немного бояться… толпы.

Подчёркивая это чувство, мы вышли, и первое, что мы увидели, кроме множества улыбающихся лиц, были снайперы. На крышах, среди флагов, за серпантином. Полиция сказала мне, что это чрезвычайная мера, но это необходимо. Из-за беспрецедентного количества угроз, которые к ним поступали.

49

Наш медовый месяц был засекречен: мы уехали из Лондона на машине, замаскированной под фургон для переезда, с окнами, закрытыми картоном, а затем отправились на 10 дней на Средиземное море. Здорово быть далеко, на море, на солнце. Кроме этого, нас уже от всего тошнило. Подготовка к свадьбе нас утомила.

Мы вернулись как раз к официальному июньскому празднованию дня рождения бабушки. Смена караула — одно из наших первых публичных выступлений в качестве молодожёнов. Все присутствующие были в хорошем и приподнятом настроении. Но потом…

Кейт спросила Мег, что она думает о своей первой Смене караула.

И Мег пошутила: Красочно.

Зияющая тишина грозила поглотить нас всех целиком.

Несколько дней спустя Мег отправилась в свою первую королевскую поездку с бабушкой.

Она нервничала, но они отлично ладили, их сблизила любовь к собакам.