Запасный выход
Шрифт:
– О, дядь Олег, а вы тут как оказались?
– Света развернулась ко мне лицом, продолжая своим телом блокировать проход, и удивленно уставилась.
– Да вот, заприметил вашу машину, решил посмотреть - как дела идут. А они, похоже идут не очень... Как, доктор, ваш больной?
– Думаю, инфаркт, и, скорее всего, не первый. Так что придется в больничку свезти. Иначе прогноз неутешительный.
– Ну что ж, надо значит надо. Кто тут у них за старшего остается?
– Жена у него есть и детей трое. Старший здесь, а младшие там, с матерью во второй комнате.
– Ты как, Свет, переводить сможешь, или мне словарик доставать.
Девчонка явно обиделась моему сомнению в своих способностях, вон как носиком своим курносым закрутила:
– Ну что вы так, дядя Олег, смогу конечно...
– Все, все, верю, верю... Давай сюда супругу нашего болезного. "Толмачить" будешь.
Глава 12
– В принципе, мы готовы в началу строительства, - Ильдар Самедов, казалось, сам был не очень уверен в достоверности своего заявления. Начало возведения переправы через реку крокодиловую было отложено уже два раза. И заявить в третий о неготовности его подразделения к рывку на запад, было для командира нашего "инжбата" равносильно признанию в некомпетентности. Все, понятное дело, понимали что это совсем не так. Мизерные людские ресурсы никакие доступные нам технические "штучки-дрючки", как их называл Третьяков, заменить никак не могли. Армейским понтонерам, например, вообще потратили бы на эту реку от пяти до семи минут времени. И техника бы пошла на другой берег. Но собственный понтонный парк для нас - несбыточная мечта. Пока. Была идея приобрести мостовой комплекс ТММ-3 среди распродаваемого советского армейского имущества, но глубина в три метра нас не устроила. Сильно мелеющая в сухое время года река проточила посредине своего русла довольно глубокую канаву. Причем очень неудобную: длины пролета ее перекрыть не хватало, а поставит опору посредине - не давала глубина. Пришлось прибегнуть к лодочно-понтонному способу. Но и здесь таились свои "подводные камни".
– Значит, по вашим последним расчетам получается, что десятитонную машину мост выдержит?
Ильдар на какую-то секунду замер, а потом тряхнул утвердительно своей черной как уголь головой:
– Так точно. Ручаюсь. Еще бы конечно, людей не помешало бы, но если в спину подталкивать никто не будет, то и так справимся.
Насчет людей Самедов заикнулся больше по привычке. После прошлонедельного разговора на таком вот совещании о дополнительном подкреплении людскими силами начальники наших служб стараются не заикаться лишний раз. Уж больно неожиданным, несмотря на все предпосылки, оказался для многих тот памятный разговор. И сейчас, слушая снова обретшего уверенность в голосе старлея, я невольно вспоминал события семидневной давности.
Практику таких вот еженедельных "посиделок" я ввел еще больше месяца назад. Слишком разрослось наше африканское хозяйство, чтобы каждый руководитель направления, будь то механика или медицина, отчетливо представлял себе ситуацию у коллег. Отсюда и непрекращающиеся попытки некоторых товарищей перетянуть "одеяло" на себя. Каждый требовал, чтобы именно его заявки на поставки из "внешнего" мира удовлетворялись в первую очередь и в как можно большем объеме. И, стесняться при составлении таких документов, было как-то не принято.
Чего только не хотелось людям. Ильдар "загорелся" идеей найти понтоны для переплав. Уж больно ненадежной ему казалась конструкция наплавного моста. Корабелы принесли проект полностью металлического малого рыболовного траулера типа "Балтика" и с пеной у рта доказывали, что вместо предложенной им шхуны нужно строить вот это. А металл заказывать в современном мире. Наш не так давно появившийся начальник медслужбы Таисия Шебутько, хирург по основному профилю, требовала оборудования полноценного медицинского центра со всем современным оборудованием. Андреев пел про механическую мастерскую, точнее, про новое оборудование для оной. Ну и далее по списку. У каждого планов громадье, мечты наполеоновские. А еще все требовали людей, людей, людей. При каждой встрече.
А "обломал" всех, как это не странно прозвучит, Вадик Ерошин. Как-то так оно получилось, что именно он стал заниматься одном из самых важных для нас направлений - вербовкой людей, на пару со Смуровым. Послушал он все эти споры на наших встречах, и, как настоящий шахтер, выдал на-гора:
– Я тут человек новый, может чего-то не
Ответом на этот пламенный монолог стала гробовая тишина в комнате. До сих пор все мои робкие попытки уделить внимание этому важнейшему направлению дружно гасились еще в зародыше общим мнением: успеем, наберем, все постепенно. Вадим же поставил вопрос прямо, без всяких недомолвок и экивоков - а что, если завтра война... Тьфу, автономка. Полная и беспощадная.
– Появляются признаки некоторого интереса к нашим делам со стороны органов.
– Смуров, обычно молчавший и, как говорится, "мотавший на ус", выдвинулся вперед тяжело облокотился на стол. Точнее к нашим приобретениям тяжелой техники. Пока что мимолетно, так сказать, и не слишком опасно - мало ли однодневок в России создается. Деньги отмывают на каждом шагу. Но вот поберечься нужно, так что с крупными покупками придется повременить. И обставлять все намного сложнее и запутаннее, чем раньше. Чтобы уж точно никаких концов найти было нельзя.
Этот тоже решил резать правду-матку прямо в глаза. Что ж, давно пора, а то некоторые в пылу своей производственной лихорадки леса за деревьями в упор не видят. Майор тем временем продолжил:
– Я считаю, что в таком виде, в каком наш анклав существует сегодня, перспектив на выживание у него нет. Поскольку не решена главная проблема - продовольственная самостоятельность и безопасность. Мы полностью зависим от внешних поставок, а это неприемлемо. И перерезать нам этот канал со стороны Российской Федерации могут в любой момент. И чем больше времени будет проходить, тем больше вероятность обнаружения "проема" с той стороны.
Высказавшись, Николай Васильевич откинулся на спинку лавки и снова замолчал. Впрочем, желания говорить не возникло ни у кого. Тишину в комнате, казалось, можно ножом резать, настолько она стала густой и осязаемой. Ну что ж, если никто ничего сказать не хочет...
– В общем так, раз всем все понятно... С детством "завязываем". Как бы там не получилось с покупками на "той" стороне, приоритетом сейчас будут не новые игрушки, а полная самостоятельность нашего поселения. На сегодня посиделки заканчиваем, переносим на завтрашний вечер. К этому времени всем руководителям служб нужно подготовить предварительный план по нуждам своих подразделений в условиях автономного плавания хотя бы в течение пары лет. Возьмем этот срок за минимум, в который нам нужно будет уложиться, если нам перекроют кислород из современной России. Постараемся не доводить дед од того, чтобы привести товарищей из родной госбезопасности прямо к порогу, об иностранной я вообще молчу. В случае чего переход просто перекроем с нашей стороны, на какое-то время перестанем переходить через проем. Так вот, к этому моменту мы должны быть в состоянии обеспечить всех людей на нашей стороне как минимум питанием и жильем. Безопасность, самом собой. В общем, расходимся и думаем. Да, и народ пугать не нужно, информацию пока придержите. Сами понимаете, пока мы не готовы подать ее в нужном ключе. Слухи дело такое, расползутся, потом сами своих слов не узнаете.
Дождавшись, пока все потянутся к выходу с самыми задумчивыми физиономиями, решил чуть-чуть поднять людям настроение. Все же рано нас хоронить-то...
– А вас, Ерошин, я попрошу остаться.
Что-то я отвлекся на воспоминания. Но, вроде ничего важного не пропустил. Самедов как раз заканчивал свой доклад.
– Таким образом, мы планируем достигнуть Находки на пятый день, если считать время старта от моста. Всего же получается неделя.
– Хорошо, Ильдар, - я кивнул нашему дорожнику и посмотрел на остальных присутствующих.