Запечатанное счастье
Шрифт:
— Колдовской Венец дает не только преимущества, но и накладывает ограничения, — прохладно заметил Ястреб.
Перегибаться через короля, чтобы заглянуть милорду в глаза, я посчитала глупым. Поэтому бросила в пустоту:
— А можно список моих преимуществ?
— Видят Боги, сейчас Венцом владеет единственная женщина, которой он не нужен, — Линед коротко усмехнулся, — Мэврис, я не пойду у тебя на поводу. То, что ты сделала — непростительно.
— Я не пыталась убить свою дочь, — холодно бросила я. — А что касается Венца…
На мой вопрос никто ничего не ответил — Линед пытался уложить в голове прямой отказ от покушения на ребенка. Все потому что после недолгих размышлений, я больше верю духу. В Редгене, по каким-то причинам, трясутся над каждым ребенком. Не могла женщина, гордящаяся своим происхождением, нарушить главнейший закон своей родины. Осталось только узнать, что именно пыталась сделать Мэврис — стояла над кроваткой с ножом в руке или, к примеру, втянула дочь в сомнительный ритуал? К слову, как я поняла, в Редгене дочерьми занимаются только матери. И да, проводят над девочками всяческие ритуалы. Это я узнала из последней главы той брошюрки.
— Ильштара выжила, но какой ценой, — вновь подал голос Ястреб.
А Линед внезапно напрягся и в упор посмотрел на меня:
— Я слышу, когда мне лгут. Ты сказала правду. Тогда для чего была искалечена девочка?
— Ты не думаешь, что я могла желать ей добра? — вскинула я брови.
— Добра? У нее не осталось даже крошечного шанса получить родовую силу и передать ее детям, — процедил король.
Негромкий кашель Ястреба заставил Линеда замолчать. Его друг и советник с осуждением произнес:
— Я поставил сферу помех, иначе окружающих придется казнить. И можете не благодарить.
— Не стоило привлекать внимания, — Линед взял себя в руки. — Мы поговорим в саду. Обо всем.
Я прищурилась и едко спросила:
— Отчего же в саду? А не в…
— Замолчи, — коротко, без эмоций произнес он.
А я поперхнулась собственными словами — они застряли где-то в горле и ни в какую не пожелали выходить. И с этим мерзавцем я хотела наладить отношения и постель?!
Все оставшееся время я провела в попытках заговорить или хотя бы замычать. Но связки будто онемели, в горле встал ком, такой, будто я собираюсь неудержимо зарыдать. От этого на глаза наворачивались слезы. Не потому, что мне было так обидно, а потому что это было действительно больно.
Слуги принесли десерт, но я даже не пошевелилась. Вперив взгляд в пустоту, я просто ждала, пока это все закончится. Внутри превращались в прах остатки надежды на необычный полугодичный отпуск. Я могла бы вернуться в свой мир и с теплом вспоминать это время. Но, похоже, после возвращения мне потребуются услуги психолога. Вот только что я смогу ему рассказать?
Супруг что-то сказал, но из-за шума крови в ушах я его не услышала. Бросив на него мимолетный взгляд, поднялась на ноги и вышла из-за стола.
— Разрешаю
Вероятно, этакое послабление он сделал ради придворных, захотевших к нам подойти. Очень зря он разрешил мне говорить и при этом не использовал свое коронное «успокойся». Среди воркующей вокруг нас толпы были и эти три сплетницы, в которых я просто ткнула пальцем:
— Ты, ты и вот ты, чтобы к утру вас не было во дворце. «Кончившийся оборотень» в моем лице устал выслушивать ваше ценное личное мнение по тем вопросам, что касаются только меня.
На девиц было приятно посмотреть — две побелели от ужаса, а вот третья раскраснелась от злости.
— Я подданная Траарна и не буду подчиняться редгенской су…
Одна из подружек залепила скандалистке рот. Воцарившаяся тишина приобрела какой-то особенный оттенок. Двор ждал, что решит король.
— Удивительно, и что это мне не нравится ваш Траарн, мой дражайший супруг? — хмыкнула я, и глядя в глаза мужу, четко произнесла, — все будет так, как хочу я.
— Иначе что? — усмехнулся Линед.
А я, уже начавшая выбираться из притихшей толпы, полуобернулась и удивленно ответила:
— Иначе? Иначе ничего. Я знаю, что вы не сможете удалить их от двора. Точнее, что вы не захотите этого делать, в пику мне. Но зато я получаю полное право не появляться на совместных трапезах. Можете назвать меня королевой-затворницей, потому что видеть вас… Ну такое удовольствие, ниже среднего.
— Замолчите, — бросил Ястреб.
И вот тут мне стало очень больно и обидно и за себя, и за Мэврис. Ведь «волшебное слово» сработало. Ну же, кто еще способен управлять королевой, как шарнирной куклой?!
Уйти мне не дали. Король, чтоб ему провалиться в отхожую яму, перехватил меня за талию, поймал руку и как-то демонстративно спокойно улыбнулся:
— Леди Иссинель, леди Милань и леди Тарин покинут дворец сейчас, не собирая вещей. В том, что есть. Ваши платья и украшения, за исключением фамильных драгоценностей будут обращены в пепел на площади Трех Фонтанов. Корона возместит убытки вашим семьям. Я надеюсь, все помнят, какие ограничения следуют за подобным наказанием. А вы, моя возлюбленная жена, не молчите, если услышите, что наши подданные забыли правила хорошего тона. Я ваш супруг, ваш король и ваш защитник.
Мне оставалось только давить улыбку и склонять голову, якобы в смущении. Что ж, Линед, ты не дурак и понимаешь, что оскорбляя королеву, они оскорбляют и тебя. И произойди это все до того, как твой дружок заткнет меня колдовством, я бы впечатлилась. Может, даже восхитилась. Хотя мне и непонятно наказание. Сжечь вещи — зачем?
Так, удерживая мою руку, Линед вывел меня в сад, через узкую, неприметную дверцу. Ястреб последовал за нами, но строго до определенного момента. Едва мы немного углубились в густую зелень, как друг и товарищ моего навязанного супруга отстал.