Запечатанный
Шрифт:
За спиной скрипнула дверь и раздались чьи-то шаги. Похищенный попытался оглянуться, но схлопотал по шее от стоящего рядом охранника и понятливо прекратил несанкционированные шевеления. Впрочем, крутить головой больше и не понадобилось. Вошедший... точнее, вошедшая, обошла расположенную в центре комнаты "композицию" с привязанным к стулу управляющим и, остановившись в двух шагах от изумлённого Руперта, вежливо ему кивнула.
– В-вы?
– выдавил из себя управляющий.
– Ещё раз добрый вечер, мой дорогой Руперт, - улыбнулась женщина. Холодно и недобро.
– Зачем?
–
– Правильный вопрос, мальчик, - покивала женщина, доставая из сумочки серебряный портсигар. От тонкой дамской сигареты вверх потянулись завитки ароматного дыма.
– Но задать его должен не ты, а я. Не находишь?
– Н-не понимаю, - по бледному лицу управляющего скатилась капля пота. А ведь в доме холодно. Куда ниже нуля...
– Не расстраивай меня, Руперт. Ты же умный мальчик, Герхард не стал бы держать на службе идиота, - тонкие сухие губы женщины вновь тронул намёк на улыбку. Вот только радости в ней не было.
– Итак, я спрашиваю, зачем?
Тишина в ответ. Женщина, со вздохом покачав головой, перевела взгляд на одного из охранников.
– Збышек, у молодого человека проблемы с речевым аппаратом. Помоги ему... немного, - попросила она. Бугай хмыкнул, кивнул и положил ладонь на плечо Руперта. Даже под бушлатом и толстым свитером, управляющий почувствовал его хватку. Большой палец лёг в ямку над ключицей и... управляющего перекосило от страшной боли. На глазах вновь выступили слёзы, а из горла вырвался сдавленный хрип. Женщина стряхнула пепел сигареты на пол и кивнула бойцу. Тот убрал руку, Руперт взвыл.
– Я повторяю вопрос, дорогой мой. Зачем?
– Честное слово, я н-не... не понимаю, о чём вы, - кое-как справившись с болью, простонал управляющий.
– Какой упёртый мальчик, - заключила женщина, доставая из сумочки миниатюрный никелированный пистолет с сияющими перламутром накладками. Заметив испуганный взгляд Руперта, она улыбнулась.
– Нравится? Это муж подарил мне на прошлый день рождения. Красивая игрушка, не правда ли? А какие у неё стрелки... представь, калибр всего в одну русскую линию, а эффект при попадании, лучше чем у трёхлинейного "зауэра" заряженного разрывными боеприпасами. Конечно, прицельная дальность не та, но ведь мне, слабой женщине, оружие нужно для самозащиты, а не для стрельбы по тарелочкам. Зато с десяти метров, эта малявка с одного выстрела медведя свалит, и кровью всё вокруг не уделает. Хорошие заряды муж подобрал, артефактные. А теперь представь, что будет с твоим коленом, если я сейчас нажму на спусковой крючок. О... вижу, ты понял и готов к разговору?
– Д-да, - не сводя взгляда с направленного на его ногу, короткого ствола, выдохнул Руперт.
– Умница, - констатировала женщина и, затянувшись сигаретой, опустила пистолет.
– Тогда, я жду рассказа, кто тебя надоумил, когда, и главное, зачем? Только не ври, знаешь же, со мной этот фокус не пройдёт.
– Никто, - буркнул управляющий но, заметив, как вновь начала подниматься рука сжимающая ствол, затараторил, - честно слово! Никто не надоумил! Сам, я сам всё придумал. Увидел, что у шефа проблемы
– И?
– надавила женщина.
– Решил свой небольшой кусок урвать, - уже куда тише произнёс Руперт.
– Подлил ему в кофе "незабудку", думал, подпишет старик дарственную на западную лавку, да и забудет о том. Ежели уберут его, я при верном куске хлеба останусь, ну а если отобьётся, так я ту бумагу сожгу, вроде как и не было ничего. Кто ж знал, что он в ратушу сорвётся!
– Шустрый мальчик, - задумчиво проговорила женщина.
– А что ещё ты подсунул Герхарду помимо "незабудки"?
– Ничего, клянусь!
– вскинулся было тот, но вновь получил по шее и тут же опустил голову.
– И ведь не лжёшь, вроде бы, но...
– вздохнула та.
– По уму, с незабудки он детишкам довериться должен был, как самому себе. А вместо этого, словно с цепи сорвался. Значит, было что-то ещё. Руперт?
– Не было, говорю же!
– запальчиво отозвался тот.
– Какой мне прок с того? Я же вообще... ну... да как же вам доказать-то?! Незабудка это была, я её сам бодяжил! Больше... да я даже не знаю, что такой эффект могло вызвать!
– Дарственная где?
– неожиданно переключилась женщина. Управляющий замер.
– Сжёг, - хрипло проговорил он, спустя секунду.
– Как только старик в ратушу умчался, так и сжёг.
– Опять врёшь. А я ведь предупреждала. Мальчики, обыщите его, аккуратно только. И будьте осторожны...
– Угум, - буркнул один из охранников, вытаскивая из ножен внушительный свинорез. Раздевать Руперта никто не стал. Это ж надо его отвязать, расковать... зачем? Срезали одежду прямо с сидящего, да и выпотрошили её на глазах у отошедшей в сторону хозяйки. Чуть дольше по времени, зато без фокусов и неожиданностей.
– О, а вот и она, - промурлыкала женщина, разворачивая поданный ей одним из охранников листок бумаги. Вчиталась... и деланно печально покачала головой.
– Руперт, какой же ты всё-таки врунишка, а? "Западная лавка", дарственную "сжёг"... Ай-яй-яй! А тут, оказывается, и бумага на месте, и мастерская с оружейным складом в ней значатся, помимо той самой западной лавки. Ну как тебе такому верить?
– Богом клянусь, ну не я это, не я!
– управляющий мелко задрожал, то ли от холода, то ли от накрывшей его с испугу истерики. Женщина смерила его долгим изучающим взглядом и медленно кивнула.
– Что ж, вот сейчас верю, - произнесла она.
– Мальчики отвяжите нашего врунишку.
– Спасибо... спасибо, - забормотал тот, едва путы были распущены, и опустился на колени перед женщиной, норовя поцеловать отороченный поверху мехом сапожок.
– Фрау Малица, я же вам, я за вас... вот как Бог свят, отслужу!
– Надо же, вылечился от вранья, никак?
– усмехнулась та, убирая ногу подальше от слюней и соплей Руперта. Окинула взглядом извивающегося перед ней будто червь мошенника и скривилась.