Запекшаяся кровь. Этап третий. Остаться в живых
Шрифт:
— Огненным? — спросил Важняк. — Мне кажется, я знаю, как можно найти подход к езидам и показать им свою силу. Вряд ли кто из ныне живущих в белом городе видел настоящие взрывы.
— Взрывы? — удивилась Лиза.
— Именно. У нас динамита с избытком. Взрывы должны быть эффектными, но не пожароопасными. Спалить тайгу не в наших интересах. Хорошо бы знать, по каким принципам делаются заряды и запускается салют. Вы можете себе представить салют в тайге, как на Красной площади в День Победы?
Князь
— Можно сделать такие заряды, но как и из чего их запускать?
— В самолете полно алюминиевых и дюралевых трубок, — сказал пилот Шабанов. — Из них получатся стволы. На один выстрел их хватит, второго они не выдержат. А теперь представьте. Все население белого города собралось в центре у золотого павлина, и вдруг по всему кругу из тайги взлетают ракеты и разрываются разными огнями на высоте в сто метров. Лучше это будет смотреться ночью.
— Бред сивой кобылы, — махнул рукой Кистень.
— Помолчи, Петро, ты человек без фантазии, — гаркнул Трюкач. — Почему бы не помечтать?
— Я думаю, ни один мечтатель в своем воображении не добирался до этих мест, — заметила Варя. — Мы из тех, кто все может. Даже то, что не под силу царским генералам. Подумаешь, фейерверк! Запросто! Да такой устроим, что езиды головы в песок зароют, как куриные яйца… свои дома.
— Классная идея! — воскликнул Огонек. — Кого мы боимся? Дикарей? Глупости. Мы же Робинзоны, цивилизованные люди, а они наши Пятницы, Четверги и Вторники. Ведь Робинзон спас Пятницу хитростью, а не пошел грудью на амбразуру. Нам здесь Александры Матросовы не нужны.
— Идея понятна, — сказал Улдис, — но на все нужно время. Сначала надо выбраться из ловушки, в фюзеляже жить нельзя. Будем рыть землянки, наподобие тех, что делали лесные братья. Можно починить рацию и наладить связь между землянками. Выкопаем шесть штук. Пять — под жилье, шестую — под склад и арсенал. Работать придется по ночам, когда нас не видят. Трудно, но надо. За одну ночь одна землянка — и чистота вокруг, никаких следов. Так выживали лесные братья. Чекисты сотни раз прочесывали леса с собаками, но ни одного бункера так и не нашли.
— Все правильно, — кивнул Дейкин. — И зимовать будет удобней. Если мы застрянем здесь до весны, надо подготовиться к зимовке и обезопасить себя от врага.
— Зимовке? — удивился Улдис. — Что вы здесь забыли? Генерал нас обманул? В самолете нет паспортов?
— Нет, Леший, паспорта мы нашли, — усмехнулся Трюкач. — Мы не нашли золота. Генерал оставил его себе. Кому оно здесь нужно? Но мы решили исправить ошибку Белограя и доложить в Москву о найденном спецрейсе.
— Вам что, ребята, больше всех надо? — спросил Леший. — Я мечтаю унести отсюда ноги, а о зимовке думал только потому, что невозможно пройти прежним путем сквозь заснеженную тайгу. Нас даже лыжи не спасут,
— Хорошо, что ты это понимаешь, — строго сказала Лиза. — Только зима тебе не покажется праздником, в забое даже жарко станет. А теперь берем кирки, лопаты, пилы, топоры — и за дело.
Через час работа шла полным ходом. Работами руководил Улдис.
Лиза отложила топор, закурила и подошла к склону. Вдали виднелся огромный костер. Зачем жгут огонь ночью? Она села на пенек и затянулась. В папиросном дыму начали вырисовываться знакомые образы. Красивые губы женщины тронула слабая улыбка.
Они столкнулись случайно в метро на станции «Красные ворота». Старые подружки давно не виделись.
— Лизонька, солнышко, как я тебе рада!
— Клавка! Куда ты пропала, бессовестная. Почему не звонишь?
— И не спрашивай, Лизок! Голова идет кругом.
— Значит, восстанавливаться в институте не хочешь?
— Уже не получится. Скоро уеду. А ты на третий курс перешла?
— С блеском. Ни одной четверки. Куда едешь? Чем тебя Москва не устраивает?
— Слышала о призыве Валентины Хетагуровой? Жена красного командира призывает девушек осваивать Дальний Восток. Сама уехала туда в семнадцать лет. Там простор, природа, новые города создавать будем. Чем мы, женщины, хуже мужчин? А что Москва? Четыре миллиона жителей, плюнуть некуда. Сейчас агитируем девчат, нужен свой отряд от столицы.
— Темнишь, Клавдия. Тебя родители не отпустят.
— Тогда сбегу. Не могу я больше в Москве оставаться, поперек горла встала.
— Ты же замуж собиралась!
— Собиралась, да не собралась. Спутала любовь с легким увлечением.
— Может, и Дальний Восток окажется легким увлечением.
— Нет. Обратного пути не будет. А ты замуж не собираешься?
— Еще как собираюсь.
— Молодец! Ты уж любовь ни с чем не перепутаешь. Жена, студентка, активистка. Тебя на все хватит. У тебя характер! А как родители?
— Мама знает, отец не догадывается. Сегодня вечером скажем. Наверняка будет против. Алеша тоже студент, четвертый курс заканчивает. Офицером будет, а пока живет в общежитии.
Клава наморщила лоб.
— Ты чокнутая, Лизка? У тебя отец — дипломат, мать — редактор газеты, ты — красавица из сказки. Статус твоего жениха — сын министра, не ниже.
— А при чем тут сын? Тогда уж сам министр. Из моего жениха может маршал получиться, а из сына министра никто. Талант и мозги не наследуются.
— Тогда не торопись. Кончите учебу, видно будет. Куда торопиться в восемнадцать лет? Дети — не куклы, все планы поломают! Читала новое постановление? Теперь за аборт в тюрьму сажают.