Запертая дверь
Шрифт:
Дед замолчал. Парни не торопили его. Они обдумывали услышанное.
«Все настолько складно, что даже дурно, – подумал Артем. – Мы видели Вику в ванне, мы слышали ее голос. После спуска воды в ванне никого не оказалось. Вика живая или мертвая осталась бы внутри, а вот жихарь или хозяин в облике знакомого человека вряд ли. Цыган, дерущийся с ленивцем или огромным мохнатым человеком с длинными руками и когтями. Мертвый пес, рассыпавшийся на сотни крыс… Складненько».
– Дед, как нам успокоить эту тварь? – спросил Артем.
– Нужно задушить курицу…
– Что?!
– Я говорю, что нужно задушить черную курицу, – непременно
– А станцевать вокруг бани с бубном не надо? – спросил Серега.
– У меня есть книжка о всякой нечисти, – ответил дед, будто и не заметил издевательства. – В книженции обо всем подробненько рассказано.
– Дашь? – спросил Артем.
– Поменяю.
Дед Николай снова стал похож на сушеный чернослив.
Артем сложил руки на руль и смотрел на полуразрушенный дом. Мысли выстроились в шеренгу и будто маршировали в мозгах, причиняя физическую боль. Банник убил его мать. Банник убил…
Артем услышал всплеск, когда начал засыпать. Папа с мамой ругались в последнее время чаще обычного и совсем не ограничивали себя в выражениях. Но вот уже около часа как голоса стихли. Хлопнула входная дверь. Несмотря на тишину, Тема знал, что мама плачет, лежа на кровати. Нестерпимое желание пойти пожалеть ее отогнали плохие воспоминания. Папа в прошлый раз был очень зол, когда застал его в родительской спальне обнимающим маму. Поэтому получить сегодня от любящего родителя в планы мальчика не входило. Но маму было жалко до боли в груди.
Всплеск означал только одно – кто-то в ванной комнате. Отец ушел. Вернется не скоро и пьяный. Мама. В ванне могла быть только она. Но подобный всплеск мог произойти, только если мама забралась на раковину и прыгнула в наполненную водой ванну. Нет! Она упала. Артем откинул одеяло и вскочил с кровати. У двери замер, прислушался. Всплески продолжались, будто кто-то плыл, неумело загребая руками. Что-то происходило на кухне, где стояла ванна. Что-то страшное. Маме нужна помощь. А из мужчин в доме только он – Темка. Маме рассчитывать больше не на кого.
Артем выглянул в коридор. Всплески стали тише, будто пловец устал и теперь просто пытался удержаться на воде. Даже если папа снова ударит его и будет орать, чтобы «сопляк не лез во взрослые дела», Артем войдет в ванную.
– Кто здесь? – спросил он.
После этого вопроса настала такая тишина, что казалось, вокруг ничего больше не существует. Тема сделал шаг по серой ковровой дорожке к ванной комнате. Потом еще один. И еще. Тишина не успокаивала, наоборот, говорила: беги, беги отсюда подальше. Но Артем, поборов страх, подошел вплотную к двери. Когда он едва коснулся ручки-дуги, всплески стали такими сильными, будто он вспугнул стаю уток. Тема дернул за ручку и распахнул дверь.
Первое, что он увидел, был голый старик, склонившийся над ванной. Сначала Артем подумал, что старик в одежде, но потом понял, он просто очень волосат. А на волосах были листья. Старик топил маму, но повернул лицо к вошедшему. Ухмылка изуродовала лицо настолько, что оно совершенно не походило на человеческое. Далеко посаженные друг от друга глаза, нос сильно
Ольга не находила себе места. Парни уехали еще с утра, а уже было половина шестого вечера. Мобильник Артема не отвечал, а номера Сергея она не знала. Надо было ехать с ними. Нет же, она решила отмыть эту ванну. Сколько моющих средств она извела, прежде чем добилась нужного эффекта. Ванна стояла как новая. Она манила. Оле вдруг захотелось наполнить ее и лечь в теплую воду, прикоснуться к белой эмали всем телом.
Она нашла два железных ведра. Набрала в них воды и поставила греться. Несмотря на то, что это место явно было для ванны, никаких подводок, кроме сливного отверстия в самом углу, там не было. Ничего, по старинке даже лучше. Ей папа рассказывал, что он когда-то давно жил в деревне, и они там мылись в большом тазу. Почти как ванна размерами, говорил папа. Его мама грела воду на печи и заливала туда. И самое странное, что Оля запомнила из рассказа, что они мылись по субботам.
– Сегодня не суббота, – прошептала Оля. – Но так хочется понежиться в ванне.
Пока грелась вода, девушка решила посмотреть телевизор. Она вошла в зал и замерла. В доме, кроме нее, был еще кто-то. Звуки наполнили помещение. Всплески воды, смех и разговоры сплелись воедино, превратившись в гвалт. Складывалось такое ощущение, что Оля попала в какое-то общественное место. Вокзал или рынок. Но откуда всплеск воды, будто кто-то поливался из ведра? Звуки были везде: и в зале, и в спальне, и даже в кухне. Если здесь она видела отсутствие кого-либо, то кухня и спальни были вне ее видимости. Ольга поспешила в кухню. Может, Артем вернулся и льет воду в ванну?
Тишина наступила, как только Ольга вышла из гостиной. Слуховые галлюцинации? Не только. Теперь был запах. Пахло сыростью и паром, если так, конечно, можно говорить о паре. Но она явно, на основе этих запахов представляла огромную баню. Хотя она в подобных заведениях не была ни разу, ее взору предстали ряды лавок, тусклые окна, потрескавшиеся и потемневшие стены и лужи, лужи. Везде лужи, будто бы только что прошел дождь. Пар был кое-где. В основном он шел от… струящейся воды из стены в каких-то странных проемах. Душевые кабинки? Душевые кабинки мелового периода мезозойской эры.
Ольга развернулась к кабинкам и присмотрелась. Почти все они были пусты. Она сделала шаг вперед и наступила в лужицу. И тут же из кабинок начали выходить обнаженные мужчины. Они шли с какими-то странными тазиками к скамейкам. Десятки мужчин, в одночасье заполнившие помещение, не замечали Олю.
И тогда она закричала.
Глава 11
Они услышали крик, когда Артем заглушил двигатель. Серега встрепенулся.
– Это где?
Тихонов прислушался. Когда крик раздался с новой силой, он выскочил из машины и побежал к дому. Ольга выбежала к нему навстречу.