Запертый
Шрифт:
Якобсы очень сильно пекутся о своей репутации.
Как и все наши великие роды.
— К-хм… — чуть помедлив, Дуглас решил попробовать еще раз, но я его опередил, равнодушно произнеся:
— Я не говорил, что настаиваю на официальном продолжении дела. Пелле… знаешь… ты тоже вали нахрен. Но… я твоих слов никогда не забуду. Запомни это — подняв лицо, я заглянул в его бегающие глаза — Я никогда не прощу. Ты тронул мою маму. Ты тронул память о ней… За это я тебя… — замолчав, я медленно растянул губы в улыбке, прислушиваясь к болезненному и одновременно приятному пульсированию
— Послушай… слушай, Амос…
— Я не прощу — повторил я и, нащупав взглядом дверь, встал — Господа сурверы… у кого-нибудь есть претензии ко мне?
Все молчали. Выждав несколько секунд, я удовлетворенно кивнул:
— У меня тоже нет никаких официальных претензий. Закончим на этом?
Быстро сориентировавшись, старший патрульный кивнул:
— У Охраны нет никаких претензий к сурверу Амадею Амосу.
— Хорошо — улыбнулся я, сделав шаг к двери, вдруг остановился и повернулся к еще одному из патрульных, что все это время сидел себе тихонько за дальним столом помещения и не отрывался от пластиковых листов со служебной информацией. Хотя, конечно, младший патрульный слышал и запоминал каждое слово. Но мне на это было плевать и обратился я к нему по другой причине — Эй, Кнут…
— М? — дернулся тот и удивленно вскинул голову — О… Амос. Как ты? Голова болит?
— Болит — согласился я — Кнут… уже шесть лет прошло. Я устал ждать. Отдавай прямо сейчас — стоя посреди участка, я вытянул руку ладонью вверх и выжидательно уставился на патрульного Кнута Гамсона, моего бывшего однокашника, моего бывшего друга детства, который в свое время быстро понял главную истину — не стоит дружить с трусами и неудачниками, зато можно и нужно их использовать.
Тишина…
Кнут, с застывшим лицом, неотрывно смотрит на меня, я на него. Между нами, пространство целой комнаты и пяток явно удивленных зрителей.
— Слушай, Амос… давай поговорим чуть позднее… дело ведь личное…
— В жопу твое личное — со вкусом произнес я, четко выговаривая каждое слово — Кнут Гамсон, какого хрена? Шесть лет назад я выиграл в ежегодной лотерее новенький налобный фонарь Супернова, производства Россогор. Он был надежно запечатан. Я до сих пор помню большую красную звезду на упаковке. Ты взял у меня его показать своему отцу — фанату Россогора. Взял на полчаса. И больше я тот фонарь не увидел… Знаешь… это даже смешно. Ведь сегодняшний день начался с того, что я потребовал фонарь и меня за это ударили головой о стену. Ты тоже хочешь ударить меня головой о стену?
— Да ты чего… слушай… сказал же — давай поговорим чуть позже. Дело личное. Только между нами.
— Прямо сейчас ты отдашь мне мой фонарь марки Супернова. Отдашь его запечатанным. В упаковке с красной звездой. Следом ты выплатишь мне компенсацию за аренду моего фонаря на протяжении шесть лет. Сколько раз я просил тебя вернуть мой фонарь? А ты всегда красиво отшучивался. И ведь мы оба уже через неделю после того, как я отдал тебе фонарь знали, что ты меня поимел, да, Кнут?
— Амос… мы же друзья…
— Друзья? —
Багровый от смущения и злости Кнут начал на глазах белеть.
Еще бы. По нашим сурверским законам во внутренней охране не может служить сурвер с запятнанной аурой. Во внешней — на периметре и внешней ауре — может. И если отслужит там пять лет верой и правдой, пятна с его ауры исчезнут, репутация восстановится и можно опять подаваться в патрульные тихих коридоров. Вот только я знал Кнута — он трус. Прямо трус. Как я. И во внешнюю охрану он не пойдет. Так что конец карьеры…
— Ты взял чужую вещь и не вернул? — с нескрываемой брезгливостью осведомился старший патрульный с вечно усталым лицом — Ты сделал это, сурвер?
— Я… не… а доказательства? Пусть докажет!
— Хорошо — кивнул я и по моему лицу расплылась широкая ухмылка — Я рад что ты пошел этим путем, Кнут.
— Вот ты тварь!
— Я тварь — согласился я и моя ухмылка стала шире — Я та еще тварь… ты даже не представляешь, насколько я сейчас хочу уничтожить твою жизнь. Офицер! Я сурвер Амос Амадей подаю официальную жалобу на сурвера Кнута Гамсона, младшего патрульного шестого уровня Хуракан! Шесть лет назад он обманным путем забрал у меня фонарь Супернова.
— Шесть лет прошло, Амос! Да у тебя силой всегда все забирали! А я попросил!
— Вот ты и признался — рассмеялся я и почувствовал, как из-под повязки на затылке потекла теплая кровь — Так ты брал или нет мой фонарь, сурвер? Будь мужиком! Да или нет?!
— Будь мужиком, сурвер — повторил мои слова вставший Дуглас, закладывая руки за спину — Ты брал чужую вещь? Ведь ты может и хотел ее вернуть, но просто все время забывал…
— Да — с хрипом выдохнувший Кнут с радостью схватился за протянутую соломинку — Я брал! Но не воровал! И не забирал! Я просто забыл вернуть!
— И вернешь? Мой запечатанный новехонький фонарь…
— Д-да…
— Возвращай — кивнул я и ловушка захлопнулась.
Где ему взять новый налобный фонарь? Они у нас дико популярны — особенно среди сурверов моей профессии. Наверняка мой фонарь он давно продал или с выгодой поменял на что-нибудь.
— Я… — взгляд Кнута заметался между присутствующими — Я…
— Дай ему несколько часов, сурвер — предложил мне Дуглас и по его довольным глазам я понял, что если соглашусь, то свой фонарь получу. Поэтому я коротко кивнул и, не глядя больше на патрульного, перешагнул порог и покинул околоток. Меня никто не остановил.
А им и незачем меня останавливать. Умный, знакомый и незнакомый одновременно голос в моей голове уже успел мне рассказать, что всем кроме Пелле и Кнута ситуация очень даже выгодна. Дело не получит огласки, виновный Пелле окажется на далеких задворках, где будет пахать изо всех сил, Дуглас Якобс с легкостью найдет фонарь Супернова и отправит мне, тем самым делая очередного патрульного обязанным роду Якобс. Само собой, что и остальные патрульные не останутся без неофициальных премиальных за свое согласие не раздувать шум.