Запирайте зеркало на ночь
Шрифт:
час не дружат родители с детьми в полноценной и «порядочной» семье. Ходили
в походы. Ездили на велосипедах! Отдыхали дикарями с палаткой на Черном
море. Могли обсуждать и ужастики, и полеты на луну, и просто соседскую дев-
чонку с веснушками, которая дала мне в глаз, за то, что я засунул ей жабу за ши-
ворот.
Наташа была потрясающе красивой. Каштановые с рыжиной волосы
слегка вились и спускались до пояса, зеленые глаза под длинными ресницами
поблескивали
порчена ранними родами. Я гордился своей мамой. Ее красота и легкость харак-
тера всегда притягивали мужчин и вызывали зависть у женщин. Но замуж мама
не шла, хотя желающих было много. Я вообще-то даже не ревновал.
23
В школе я учился легко. Знания сами собой укладывались на уроках в го-
лову, хотя я и старательно пытался от них отпихиваться. Выбитые окна, порван-
ные штаны и ссадины с синяками сопровождали меня всю начальную школу, а
потом, как говорили учителя, я повзрослел и образумился.
Сейчас мне двадцать, а ей нет и 40. Я часто говорю ей, чтобы не гнала
Макса, а она только смеется… Макс – это человек, который помог стать мне та-
ким, как я сейчас есть. Благодаря его терпению и ненавязчивым беседам, а также
особым программам тренировок, я сейчас имею очень неплохую мускулатуру и
обладаю навыками рукопашного боя на достаточно высоком уровне. Мое миро-
восприятие тоже изменилось к лучшему. Мама частенько подразнивает меня, что
с такими внешними данными надо идти в рекламу или на подиум, а не учиться
на программиста. А я же все одеваюсь в бесформенные майки и объемные
джинсы, в которых превращаюсь в среднестатистического индивидуума. Но при-
влекать к себе внимание я как-то не хочу. Да и ковыряться в ноуте мне очень
нравится.
Бабушка с дедушкой появились в нашей с Наташей жизни уже к оконча-
нию мною школы. Мама их простила, а я… А, для меня они абсолютно чужие
люди и бог им судья, за то, что они лишили себя дочери и внука. Мы жили без
них раньше и проживем теперь. Хочет мама общаться, пусть… Я всегда ста-
рался думать своей головой, и нести ответственность за свои поступки, а что
люди скажут – мне не важно. Для них же чужое мнение важнее своих родных
людей. Но, мешать Наташе налаживать отношения с родителями, я не собирался
и не собираюсь впредь.
Изрядно повспоминав свое прошлое и слопавши миску макарон с колба-
сой, я наконец уложил свою сытую тушку заново на диван и приготовился вы-
спаться. Зря… То, что мне снилось, было моим привычным кошмаром, родом из
детства.
и воспоминаний, боли и страха, которые прочно поселились на задворках моей
памяти. Лента моей короткой жизни опять начала разматываться почти с начала
моего детства.
– Хорошо, что воспоминания «как я был сперматозоидом» не сохраняются
в памяти.
А началось все так: Я рос и учился, ходил на плавание и на футбол, бегал
на занятия шахматами, практически не болел и был уверен, что все так всегда и
будет. В шестом классе, а было мне почти 12, начались головные боли, сначала
редко, потом чаще, а потом и каждый день. Заниматься на тренировках стало
проблематично. Мама забегала по врачам. Меня исследовали, брали анализы, просвечивали внутренности, делали кучу гадких процедур, клали в больницу, пичкали таблетками – результата не было.
А потом начала подниматься температура: днем, в одно и то же время, на-
24
чиная с полдня, она медленно начинала расти и к часам трем температура дости-
гала максимума, держалась несколько часов, и сама медленно спадала. Ближе к
ночи ее, как и не было, я же был измучен и выжат как лимон, были все сим-
птомы гриппа, крутило мышцы и кости, болела голова, и общая слабость не по-
зволяла иногда даже ходить.
Томография, исследования на онкомаркеры, обезболивание результатов не
давала. Таблетки просто не действовали, а всего лишь портили желудок. Ана-
лизы и те были в норме. Врачи ставили кучу противоречащих друг другу диагно-
зов и пожимали плечами. Один даже сказал: «Молитесь. Все в божьих руках».
Учиться в школу я ходить перестал, на тренировки тоже. Перевели на на-
домное обучение. Друзья потихоньку сначала перестали заходить, потом зво-
нить, а потом вообще забыли о моем существовании.
– Кому интересен пацан, который не играет в футбол, не гоняет на велике, не ходит в кино и не треплется на лавочке во дворе о девчонках?! Правильно, ни-
кому… Скучно!
Так я стал одиночкой. У друзей нашлись новые друзья. А я начал осваи-
вать интернет. Педагоги из школы приходили домой по утрам, когда я был еще
способен что-то воспринимать, и я не часто (с мамой) выходил на улицу. Одна из
«учителок» выговаривала, что я симулирую, типа просто боюсь учителей или не
хочу ходить в школу из-за лени, а сам здоров как конь и меня пороть надо, а не
лечить. Но когда я попросил прийти ее как-то днем, и она застала мой приступ