Как-то в начале января Поляков, доставая из почтового ящика газету, обнаружил вчетверо сложенную бумажку. Будучи от природы человеком любопытным, Поляков бумажку развернул. Черным фломастером там было написано: "Через год". И все. Ни числа, ни подписи. Повертев загадочную
записку в руках, он скомкал ее и бросил за батарею. А что еще делать с такой запиской? Спустя некоторое время зима кончилась, уступив свое место весне. А потом и весна кончилась. И вот как-то в начале лета Поляков, доставая из ящика газету, вновь обнаружил там вчетверо сложенный листок. Развернув его, он прочитал: "Через полгода". И тут он вспомнил, что уже получал подобную записку полгода назад. Сопоставив факты, Поляков уловил во всем этом определенную тенденцию, суть которой, однако, осталась неясной. Записку он на этот раз не выбросил, а, напротив, положил в карман пиджака. Потом он уехал в отпуск, потом еще много всякого произошло, и в конечном итоге Поляков про записки забыл.
И вот однажды, в начале осени, Поляков, по обыкновению доставая из ящика газету, опять обнаружил там знакомую записку. Нужно ли говорить, что ее вид возбудил в нем острое чувство любопытства? Не нужно. Развернув листок, он прочел: "Через три месяца". Но что "через три месяца" и почему "через три месяца", было совершенно не ясно. По крайней мере, из содержания записки это никак не вытекало. С этого дня в душе Полякова поселилась тревога. Он стал замкнут и угрюм. Впервые он ощутил себя не полноправным гражданином, а ничтожной пылинкой в безжалостной игре роковых стихий. "Что я?" - думал, бывало, Поляков, глядя на свое мрачное отражение в зеркале институтского лифта. "Что они?" - горько размышлял он, всматриваясь в беспечные лица коллег. "Что все мы?" -
кричала его душа, и, не находя ответа, металась в тесных своих пределах. А время шло, и в первых числах декабря, когда лед уже сковал гладь водоемов, а последние птицы улетели в страны с более высокой среднегодовой температурой, Поляков достал из рокового ящика новую записку. "Через месяц" - вот что было там написано на этот раз. В преддверии неизбежного он выправил у знакомого врача бюллетень с невразумительным диагнозом и пустился в бешенный разгул. До сих пор завсегдатаи кафе "Ветерок", расположенного рядом с его домом, ежатся, вспоминая, что отчебучивал, терзаемый роковыми предчувствиями Поляков. Четыре недели пролетели как один день. Четыре недели вошедший в штопор Поляков не подходил к зловещему ящику, а когда наконец открыл его, то среди вороха газет отыскал вещий листок. Строчки заплясали перед его глазами, слились в один хоровод, а когда наконец распались, образовали: "Сегодня". Силы покинули его. Цепляясь за перила, Поляков поднялся к себе в квартиру, лег на диван и, накрыв голову подушкой, забылся тяжелым сном. Когда он проснулся, на часах было десять. Стояло сухое морозное утро. По улице в разных направлениях двигался транспорт, люди спешили по своим делам. Он побрился, принял душ и надел чистую рубашку. На душе было пусто и светло. Поляков позавтракал, оделся и, насвистывая что-то, спустился вниз. Открыв ящик, он достал оттуда свежую газету. Из газеты выпал вчетверо сложенный листок. Продолжая насвистывать, он развернул его. Знаете, что там было написано? Там было написано: "Вчера". Вот что там было написано! Повертев глупую бумажку в руках, Поляков небрежно скомкал ее, бросил за батарею и пошел жить дальше.
