Записки астролога

Борщ Татьяна

Рахим действительно получил поддержку ста­рого друга и обещанный кредит. Он стал верить в чудесную силу астрологии и заходил доста­точно часто.

Надо сказать, что вопреки существующему мнению многие влиятельные люди консульти­руются у астрологов, ясновидящих, а иногда имеют своего собственного постоянного провид­ца. Но это никогда не афишируется, а, напро­тив, тщательно скрывается. Почему — непонят­но, ведь это ценнейший источник информации и не более того. Этим источником во все време­на пользовались те, кто стоял на вершине влас­ти. Ко мне приходили многие высокопоставлен­ные люди, и работать с ними было трудно. Иног­да они слышат не то, что им говоришь, а только то, что хотят услышать. И воспринимают только хорошую информацию, а плохая странным об­разом не доходит до их высокопоставленных ушей. Но бывают очень тонкие, вдумчивые люди, которые проверяют то,

что им говоришь, и все­гда получают хороший результат. Рома уехал в Америку, Нина страдала и с головой ушла в работу. Ее муж, позабыв о прежней гордости, смиренно добивался ее прощения и полную меру его отчаяния я поняла, когда он принес популярную газету «Оракул» с объявлениями «потомственных» магов, ясновидящих и целителей. Его заинтересовало объявление некоего Владимира Виса, который давал 100 процентную гарантию на возврат мужей, жен, приворот любовников и любовниц. Не смущало и то, что из Средней Азии лететь надо было в Москву, а это, прямо скажем, совсем не близко. Он спросил моего совета и то, что я обо всем этом думаю. Естественно, ответ был отрицательным. Нельзя повернуть судьбу вспять, во всяком случае, те люди, которые дают объяв­ление в газетах, этого сделать не смогут. Я была абсолютно уверена в провале этого героического мероприятия, но отчаявшийся муж все-таки уехал в Москву. Через неделю он вернулся, полный надежд и ожиданий. С трепетом и благого­вейным восторгом он показал мне набор иго­лок, которые нужно было закопать у порога строптивой жены. Кроме них, он привез некое приворотное зелье, а старший сын должен был подмешать его в питье ушедшей матери. Все это выглядело дико, но Рахим, убежденный магом в неотразимости его средств, был полон энту­зиазма и надежд.

— Да вы не представляете, какие очереди сто­ят у этого Виса!!! Какие дамы! Как одеты, в брил­лиантах, мехах!

Для него это было серьезным аргументом, и он немедленно приступил к «военным» действи­ям. Закопать иголки под воротами дома, где те­перь жила его жена, не составляло особого тру­да, так же как и подлить зелье в еду или питье. Все это было без промедления сделано, и оста­валось только ждать. Колдун обещал действия приворота через месяц или через 40 дней, и все это время Рахим находился в состоянии радост­ного возбуждения.

Однако время шло и абсолютно ничего не происходило. Прошел месяц, прошли и 40 дней, но «заколдованная» жена возвращаться не со­биралась. Мало того, она стала неуступчивой и агрессивной. Потерявший надежду Рахим позво­нил Вису, но тот коротко отвечал: «Жди». Стало ясно, что время и деньги потрачены зря, и по­кинутый муж вновь оказался в тупике.

Надо сказать, что во время этой трагикоми­ческой эпопеи мы каким-то образом подружи­лись друг с другом. Наверное, так бывает всегда, когда один человек доверяет другому свои тайны и не боится быть естественным и свобод­ным. К тому же этот человек обладал немалым обаянием и чувством юмора, которое не поте­рял даже в этой критической ситуации.

Он был уверен, что раз я умею делать прогнозы, то умею и многое другое. Например, при|вораживать людей. Переубедить его было невоз­можно, — сначала он предлагал деньги, затем "бил» на чувства, детей, «святое» восстановле­ние семьи. В конце концов он просто «обиделся» И исчез.

В этот же период жена, покинутая уехавшим в Америку любовником, совершила неожидан­ный поступок. Видимо, он был вызван крайним отчаянием и желанием оказаться там же, где находится любимый человек. Она связалась с двадцатидвухлетним молодым чеченцем, у которого были родственники в Америке. Этот па­рень быстро сообразил, что Нина богата, оди­нока, эмоционально неустойчива и подчинить ее себе не составляет особенного труда.

Завязался роман, где каждая сторона пре­следовала свои интересы — Нине была нужна Америка, ее новой пассии — деньги. Но посколь­ку оба были молоды, красивы и одиноки, то завязавшийся роман выглядел очень естественно. Возможно, они получали удовольствие от встреч друг с другом, во всяком случае, своих отношений не скрывали и казались счастливыми.

В это время из Америки вернулся Роман. На­дежды на немедленное благополучное устрой­ство в чужой стране оказались нереальными. Он понял, что там он никому не нужен — без де­нег, знакомых, с профессией, которую нужно было долго подтверждать. Ему требовалась ак­тивная, деловая спутница — вдвоем проблемы можно было преодолеть гораздо быстрее и про­ще. Он вспомнил о прежней любовнице и по­звонил ей. А может быть, и долгая разлука сыг­рала свою роль, все же он любил Нину, а это чувство сразу не проходит. Тем более что при всем своем обаянии и прекрасной

внешности Роман совсем не был дамским угодником и жен­щин в его жизни было мало. Учеба, работа, ми­стика — вот круг его интересов. Но Нина честно сказала, что выходит замуж и уезжает с другим в Америку.

И здесь странное и капризное колесо любви повернулось вновь. Роман погрузился в депрес­сию, впрочем, обо всем этом мы узнали слу­чайно, поскольку у нас в офисе он появляться перестал. Многие говорили, что он очень изменился после поездки в Америку, и совсем не в лучшую сторону. У него был план, связанный с эмиграцией, он хотел получить работу в Америке и через фонд того же Сороса добился сво­его. Его отъезд предполагался через год, а Нина и ее новая любовь уезжали через 4 месяца.

Дружба Романа и моего мужа прекратилась. Это было достаточно странно - помимо хоро­ших дружеских отношений, их связывала и не­кая мистическая общность. Роман был некрещеным, — он происходил из дружной семьи старообрядцев, где всех родственников объединял старый дед, которому было никак не менее 90 лет. В трудные длясемьи моменты вся родня собиралась у деда — там происходили некие магические обряды и пелись странные магические песни — заклинания. Об этом, как о боль­шой тайне, рассказал Роман моему мужу. И еще он попросил его быть его крестным отцом и дать ему имя, которое никто не должен был знать. Так мой муж стал не только другом, но и крестным отцом Романа и относился к своему крестному сыну с большим теплом и ответствен­ностью, трепетно и нежно. В чем-то они были похожи — талантливые, интеллигентные люди, увлеченные мистикой и понимающие толк в ней.

Оба занимались тибетскими практиками — учи­лись покидать свое тело, умели работать со сна­ми и часто договаривались о встречах во сне. Роман обладал редкой способностью обучения во сне. Это помогло ему при получении гранта Сороса. Он плохо знал английский, а одним из условий получения работы было совершенное владение языком. И он действительно выучил английский во сне!

Роман был достаточно одинок — он не лю­бил распространяться о том, что его действи­тельно интересовало, да и рассказывать было особенно некому. Мой муж был человеком, ко­торому он доверял многое. Но факт оставался фактом — эта дружба прекратилась после поезд­ки в Америку. Надо сказать, что, несмотря на склонность к мистике, Роман был достаточно практичным человеком — он знал цену успеху и сознательно стремился к нему. Мне представ­ляется, что он хотел забыть и Нину, и всю эту историю, и мы ему были уже не нужны. Тем более что видеть меня после нашего разговора ему было очень неловко.

Однако мой муж успел привязаться к Рома­ну и, как крестный отец, чувствовал ответствен­ность за него. Он пробовал восстановить отношения и в день рождения Романа позвонил ему.

Трубку сняла мать и, вежливо осведомившись о том, кто у телефона, сказала, что Ромы нет дома.

Но его голос был слышен в глубине комнаты, он просто не захотел подходить к телефону.

И общение прекратилось.

Эта история казалась законченной, но смутное чувство тревоги не покидало меня. Основа­ми и к этому не было — все прогнозы исполни­лись, Нина с чеченцем уехала в Америку, Роман, по слухам, собирался туда же. Рахим не появлялся. Казалось, он смирился и забыл про сбежавшую с чеченцем жену. Прошло полгода, и мы стали забывать про эту историю, как вдруг раздался неожиданный звонок.

—Вы не сказали мне самого главного, моя жена встречалась с Романом, которого вы пре­красно знали. — Голос Рахима был жесткий и неприятно властный.

—Это неправда, кто вам сказал? — растеря­лась я. Он назвал мне имя Марины — той самой «кофейной» гадалки. Да, уж она-то знала все.

—Зачем вам это? Все уже давно в прошлом, тем более что сейчас она с другим.

—Но почему вы не сказали правду? Я же доверял вам... — Тон был уже другой, печаль­ный и просящий.

— Я не буду ничего говорить по телефону, приезжайте в офис.

И он приехал — глаза горят, руки дрожат и судорожно цепляются за сигарету, зажигалка падает, он наклоняется и не сразу может ее под­нять. Таким я его никогда не видела, — он ка­зался мальчишкой, потерявшим первую любовь. Его выбила из колеи измена жены, которую он почти не замечал, которой постоянно изменял и которая сбежала с другим. Вот уж поистине — «что нам дано, то не влечет».

—Она два года встречалась с этим парнем, он — причина развода, я всегда это чувствовал! Не может женщина уйти в никуда, здесь всегда должен быть замешан мужчина. Боже мой, я все время носил рога и даже не подозревал об этом! — Он помолчал, как бы осмысливая ска­занное, затем продолжил: