Записки бандитского адвоката
Шрифт:
Моему удивлению не было конца, когда я узнал о существовании у братвы так называемого видеогалстука. Обсуждая со мной коммерческий проект, один мой клиент ответил на звонок по мобильному телефону и заторопился сразу на какую-то встречу. Он открыл свой «дипломат», вытащил из него галстук с какими-то подключенными к нему проводами и заменил им свой обычный галстук. Я спросил:
– Что это у вас такое?
– О, это очень дорогой галстук. Он стоит около трех – пяти тысяч долларов.
– В чем же его ценность?
Клиент хитро подмигнул и сказал:
– Всему свое время!
Когда
И АДВОКАТЫ НЕ ЛЫКОМ ШИТЫ
Итак, а как же «манипулируют» современной техникой адвокаты. Мы тоже уже широко пользуемся мобильными телефонами, благодаря чему оперативно можем связаться и с клиентом, и с отделением милиции, и со следователем. Но, к сожалению, мобильным телефоном запрещено пользоваться в судебном заседании и в стенах следственного изолятора. Необходимо его либо выключать, либо сдать работникам следственного изолятора. Но когда телефон отключен, срочная информация поступает на пейджер или телефон делает соответствующую ее переадресацию на пейджинговую станцию.
Когда пейджеры только начали входить в моду, со мной произошел анекдотический случай. Мне нужно было пройти в СИЗО-5, что у метро «Водный стадион». Я, как всегда, предъявил удостоверение дежурному на входе в СИЗО, и тут у меня запищал пейджер. Дежурный сразу спросил:
– Что это у вас?
– Пейджер.
– Пейджер? А что это? Покажите.
Я вытащил маленький черный приборчик. Дежурный с удивлением разглядел его, но решил не брать на себя ответственности и позвонил своему начальнику.
– Товарищ майор, – сказал он, – здесь адвокат с пейджером, в тюрьму. Как быть, пропускать его или нет?
Я услышал, как майор ответил:
– А у пейджера разрешение есть?
Вероятно, он подумал, что пейджер мой коллега, адвокат по фамилии Пейджер.
Для оперативной работы в «джентльменском наборе» адвоката, помимо мобильного телефона и пейджера, должен быть и фотоаппарат системы «Polaroid», незаменимый для моментальных снимков. Давно уже понятно, что по многим делам необходимо сразу зафиксировать либо побои своего клиента, либо какие-то предметы.
Готовясь к судебному процессу, бывает, изучаешь материалы уголовного дела, которые составляют 10, а то и 20 томов. Так, например, дело и. о. Генерального прокурора Ильюшенко охватывало 22 тома. На ознакомление с делом, причем с фиксацией всех важных его подробностей, может уйти и полгода. Возникает необходимость быстро и оперативно записать или снять копии какой-либо информации. Поэтому адвокаты часто пользуются диктофонами
Как-то в Лефортове у одного из следователей Следственного комитета МВД РФ я изучал уголовное дело, в котором было шесть различных экспертиз. Оно было связано с производством и распространением наркотиков. Защитой планировалось оспорить результаты этой экспертизы. Поэтому необходимо было скопировать все листы с заключением экспертизы, что составляло довольно большой объем. Я пришел с портативным ксероксом и попросил у следователя разрешения скопировать листы экспертизы. Следователь категорически отказался, сославшись на то, что на листах имеются гербы учреждений, подписи должностных лиц, которые впоследствии могут быть использованы для подделки. Он меня просто ошарашил своим совершенно безосновательным отказом.
– Неужели вы думаете, что я, зная степень ответственности за подделку документов, могу себе это позволить?
– Такова инструкция, – был ответ следователя.
– А диктофоном можно пользоваться?
– Да, диктофоном пользоваться разрешаю.
Мне ничего не оставалось, как взять диктофон и постепенно наговаривать на кассету текст заключения экспертизы. Занятие было утомительным, монотонным, отняло бы уйму времени. Я начал подумывать, как же мне избежать этой тягомотины. А потом ведь надо будет еще искать машинистку, чтобы она перепечатала диктофонную запись.
В голове у меня родилась блестящая мысль. Время от времени моему следователю по телефону звонили, и он, разговаривая с ними, называл различные имена, фамилии. Я решил на этом сыграть. После очередного звонка я неожиданно выключил диктофон и стал смотреть в окно. Мое бездействие не ускользнуло от внимания следователя.
– А почему вы вдруг замолчали? – спросил он. – В чем проблема?
– Да так, у меня проблем нет. А вот у вас наверняка они найдутся.
– Какие у меня могут быть проблемы? – сказал следователь, намекая на свое должностное положение.
– Да очень простые. Смотрите, вы мне запретили отксерить материалы экспертизы…
– Да, совершенно справедливо запретил.
– Вы мне разрешили пользоваться диктофоном?
– Да, разрешил.
– Так вот что получилось. Пока я наговаривал текст на диктофон, вам время от времени по телефону звонили, вероятно ваши коллеги. Так?
– Да, так, – насторожился следователь, почувствовав подвох.
– А в этих телефонных разговорах вы называли фамилии должностных лиц, называли какието разработки, упоминали какую-то закрытую, на мой взгляд, информацию. Естественно, все это записалось на диктофон.
Лицо его покраснело, он почти закричал:
– Немедленно дайте мне вашу аудиокассету! Я ее закрою в сейф!
– А по какому праву? Вы не можете требовать у меня предмет, являющийся моей частной собственностью.
Последовала словесная перепалка. Следователь грозил мне, что он чуть ли не обыщет меня, не выпустит из здания Следственного комитета. Я твердил, что он не имеет на это права, что с его стороны это будет полнейшим беззаконием, и так далее.
Прошло минут двадцать. Нужно было принимать компромиссное решение. И я ему осторожно предложил: