Записки бизнесюка
Шрифт:
Короче, выглядит это так. Иорданцы предоставляют двух вооружённых охранников зверского вида. Но поскольку против сорока разбойников двое с автоматами всё равно ничего сделать не смогут, то перед въездом в заколдованный четырехугольник фура минируется. Иногда только угроза взорвать всё на хрен может подействовать на «отвязавшегося» местного Али-бабу. Пульт старший из охранников не выпускает из рук до самой саудовской границы. О том, что машина заминирована, на обоих бортах фуры вешается большая надпись, чтобы из гранатомётов не палили. Белая арабская вязь на чёрном фоне: красиво. При въезде в ас-Саудию взрывчатку и надписи убирают.
Тройная оплата, говорите? А я говорю: геополитика. В смысле бомба под задницей, и пульт не у тебя.
Тысяча и один час
Мир — марево. Не увлекайся им.
Добро и зло рассеется, как дым.
Низами.
Раньше эту геополитику можно было объехать. Саудовские шейхи не только соколиной охотой занимаются. Это мудрые и жестокие люди. Они быстро сообразили, что геополитика с Израилем, видимо, надолго. А сухопутные грузы в ас-Саудию состоят отнюдь не только из соколиных яиц. Из ас-Саудии почти нечего вывозить. Кроме нефти, разумеется, но её везут морем, в танкерах. Интересно, что по сравнению с морскими перевозками поставки
Но в Курдистане спокон веку была своя геополитика. Саддам Хусейн её (временно) закончил. В частности, путём применения химического оружия против своих граждан, непокорных курдов. Есть ли тут связь с саудовским шоссе, пусть гадают геополитики и конспирологи. У Саддама Хуссейна, выдающегося геополитика, методы были очень уж нестандартные. Вроде геноцида: полного уничтожения «мирных» курдских деревень. Можно этому ужасаться вместе с цивилизованным миром, а можно задуматься: как иначе выкурить сорок разбойников из пещер? Ведь сверхточной вакуумной бомбы, которой американцы выкуривали из афганских пещер Осаму бен-Ладена, на вооружении иракской армии нет, и не было. И не будет, потому что те же американцы покупать её за бугром категорически запретили. Пришлось применять старый добрый отравляющий газ иприт. Потом американские геополитики Саддама Хуссейна за это повесили.
Кстати, быть может, и зря. Ведь американцев в Курдистане почти нет; они южнее, в Багдаде и Басре, поближе к нефти. Впрочем, на выезде из Курдистана видели мы и американскую геополитику. Дело было весной 2010-го; ушли американцы из Ирака лишь в конце 2011-го. В исполнении США геополитика сочеталась с политкорректностью: на блок-посту угольно-чёрный офицер командовал взводом белых солдат. Солдатики выглядели миролюбиво, улыбались, пытались общаться, даже что-то обменять. А офицера мой водитель сдуру обозвал «Обамой». Ну не обезьяной же! Хотя похож. Вояка обиделся, разнервничался и начал кричать. На нас, потом на прячущих улыбки солдат, в телефон на стене поста, и под конец в рацию. Долго-долго проверял наши документы. Но пропустил, и даже без взяток. Чего, спрашивается, вопил, патриот называется? Вот если бы меня обозвали «Путиным» или «Медведевым», я бы гордился. Хотя и не похож. А до этого был Курдистан, целиком во власти геополитики: в каждой деревне свой Али-баба. А с ним, разумеется, по сорок, а то и больше, разбойников. В конце концов, это надоело даже вечно лояльной по отношению к американской геополитике Турции. Ведь единственное, с чем согласны все курдские Али-бабы и все их разбойники, так это с тем, что добрая половина турецкой территории должна быть немедленно и безоговорочно передана Великому Независимому Курдистану. И ещё половина иракской в придачу, не говоря уж о таких мелочах, как, например, весь Азербайджан. В ответ Турция начала свою геополитику. В феврале 2008-го она нанесла по Иракскому Курдистану артиллерийские и авиационные удары и оккупировала часть территории. Стало тише. В том смысле, что право свободного проезда теперь можно купить за деньги. Но тишина была не долгой. Осенью 2011 года турки вновь вели войну против курдов.
Шесть раз ездил я по соколиному маршруту. В 2008-ом, 2010-ом и 2012-ом — через Курдистан; в 2009-ом, 2011-ом и 2013-ом — через Иорданию. Чёт и нечет, так сказать. И обе дороги своей геополитикой очень неприятны. В 2014-ом я по соколиному пути не поехал. После ухода американцев из Ирака там, как известно, возникло нечто совсем уж жутко геополитическое под названием «Исламское государство» (сами себя они зовут «Великий Исламский Халифат»). Дорога через Курдистан наглухо закрылась: в рабство мне как-то не хочется. А непрекращающаяся гражданская война в Сирии сделала труднопроходимой и дорогу через Иорданию. Нет, на фиг; пусть шейхи других отмороженных перевозчиков ищут, а мне ещё жить охота. А в 2015-ом все празднества, в том числе соколиные охоты, в ас-Саудии отменили: 23 января 2015 года скончался Его величество король Абдалла ибн Абдель Азиз аль ас-Сауд.[19] В ас-Саудии, в отличие от европейских стран, братья монарха имеют преимущественное право наследования перед его сыновьями. Поэтому на престол вступил брат покойного, Его величество король Салман ибн Абдель Азиз аль ас-Сауд. Что весьма важно для российской геополитики.[20] Рискну сказать, что ростом курса рубля и смягчению последствий западных санкций в первой половине 2015 года мы во многом обязаны именно этому событию. Но смена власти в ас-Саудии проходит по-восточному неспешно, и, вместе с трауром по усопшему монарху, традиционно занимает 1 год. К тому же, в 2015-ом у ас-Са-удии возникла своя геополитика в Йемене.[21]
Иорданская дорога 2011 года запомнилась ещё и тем, что на обратном пути решил я махнуть в Иерусалим прямо на фуре.
На экскурсию или в паломничество по святым местам, как посмотреть. А то обидно: несколько раз был рядом и не заехал. У израильских пограничников, среди которых было две девушки — красивые, чертовки! — глаза полезли на лоб: с той стороны, откуда в них обычно стреляют, медленно и нагло прёт фура. Весь блок-пост, кроме двоих смертников, спрятался за мешки с песком и бетонные блоки. Они начали усердно молиться, полагая, что их сейчас взорвут. Я орал: «We are not terrorists!», а они почему-то не верили. Особенно обеспокоились при виде моих документов с кучей виз, мягко говоря, недружественных Израилю стран. Фуру мою со всех сторон обстучали и обнюхали, чуть ли не рентгеном просвечивали. Собачку, кстати, пришлось ждать два часа, беднягу притащили из аэропорта. Но псина не подкачала, унюхала и облаяла следы иорданской взрывчатки. Что вызвало ещё полтора часа обнюхивания, простукивания и просвечивания, хотя я евреев предупредил честно и заранее. Всё это время срочно примчавшийся безопасник не то из «Шабака» не то аж из самого «Моссада» вёл с нами на чистейшем русском языке вежливые беседы о том, как мы относимся к государству Израиль, и о геополитике вообще. А его ребята и девушки не спускали с
А до этого был Эр-Рияд и ас-Саудия — отдохновение и сказка из «1001 ночи». Как-то раз, желая покрасоваться перед девушкой, рассказал я ей о своих ближневосточных поездках. И как только упомянул Эр-Рияд, получил ожидаемую реакцию:
— О-о-о! Это там, где ваххабизм — официальная религия, где женщин угнетают, и заставляют чадру носить, где головы рубят, как в Средневековье! Ужасная страна!! Как же ты там, бедный?
Ну что взять с дуры, тем более не дала? Проблема в том, что в России многие Саудовское королевство только такими штампами и воспринимают. Опять геополитика, то есть пропаганда, чтоб её унесли десять тысяч шайтанов…
Конечно, ас-Саудия — теократическая конституционная монархия. Коран объявлен конституцией страны, а ваххабизм действительно пользуется официальной поддержкой. Религиозную полицию (муттава), чадру (хиджаб), и полигамию (до четырёх жен) никто не отменял, и не собирается. Равно как и публичное наказание, в том числе обезглавливание преступников на площади Справедливости в Эр-Рияде. Наказывают дважды в неделю. В четверг, пятницу, праздники, и в Рамадан (с конца июля по конец августа) экзекуций нет. Исполнение приговоров действительно транслируют по государственному телевидению. «Секир башка» (для мужчин благородного происхождения) или расстрел (для остальных) применяются нечасто, такое можно увидеть примерно раз в несколько месяцев. Потому что осудить человека непросто. Действует презумпция невиновности: для «секир башка» или «секир рука» нужно четыре свидетеля; для плетей — двое. В демократиях, например, в США, полицейский в суде имеет два голоса: для оспаривания его показаний нужны два свидетеля. Российские судьи и вовсе почти никогда не подвергают показания полиции сомнению; принимают на веру. В ас-Саудии даже представитель грозной муттавы имеет в суде ровно один голос; его слова можно оспорить. Смертные приговоры не приводятся в исполнение без утверждения Верховной улемой, даже если сам осуждённый не подаёт апелляцию. Единственной привилегированной перед законом социальной группой в ас-Саудии являются «стражи Каабы». Но их мало (точное число тщательно скрывается), а все привилегии состоят в том, что их судит только Верховная улема, минуя районную и окружную судебные инстанции. В суде голос у «стража» по-прежнему один, а обратной стороной привилегии является то, что для них нет иных наказаний, кроме смерти («страж Каабы да будет чист»). Дорогу на красный свет перешёл — «секир башка», если не доказал религиозную важность таких действий (к примеру, преследование преступника-еретика). И казнят свои же. Согласитесь, привилегии довольно сомнительные.
Улема — судейский корпус — в ас-Саудии весьма уважаема и сильна. Суд состоит не из 12 случайных присяжных, как в образцовых демократиях, и не из 1–3 судей, как в РФ, а из 25 профессиональных судей. В Верховной улеме нет молодых: право осуждать на смерть судья получает лишь после сорока лет(!) безупречной карьеры. Доступ в судебную систему представителям силовых структур строго запрещён. Карьеризм и протекционизм присутствуют и процветают. Но даже сыновья членов Верховной улемы после окончания духовного училища-Медресе и сдачи серьёзных экзаменов по шариатскому праву, в 16 лет начинают с низшей ступени помощника районного судьи, вали (вали = писец, писарь). Через 5 лет (срок обязателен) они меняют район и, сдав очередные суровые экзамены, поднимаются до районного судьи, кади. Жители не выбирают кади, но могут довольно легко добиться его отзыва, написав жалобу в вышестоящую улему. Для кади это не конец карьеры, но пятно на репутации: путь в Верховную улему для такого человека будет закрыт. Районный суд (кадис, собрание 25 кади) может посадить человека в тюрьму, но все сроки заключения свыше 5 лет утверждаются вышестоящий окружной улемой. Кади может получить титул окружного судьи, собственно, улема, через 10–15 лет службы. И обязательно сменив 2–3 района (ротация). Здесь важна репутация и протекция: 10 лет — обязательный срок, но чтобы не маяться в кади ещё 5 лет, нужно иметь связи. После 20–25 лет службы, когда её общий стаж достигает 40 лет, улем получает право баллотироваться в Верховную улему. Выборы либо назначение (часть Верховной улемы назначает король) проводятся, когда кто-то из высших судей уходит в отставку, либо умирает. Членство в Верховной улеме пожизненное, но хорошим тоном считается уйти на покой (например, стать членом Высшего религиозного совета) в 80 лет.
Конечно, если дело касается государственной безопасности или религии, улема проявляет консерватизм, а то и жестокость. В решениях жестоковыйных старцев начинает явно прослеживаться обвинительный уклон. Однако, в обычных делах судьи независимы, и улема часто спорит с королевской властью, являясь серьёзным противовесом ей. Так, рейдерский захват бизнеса с использованием административного ресурса в ас-Саудии просто невозможен: улема не даст. Муттава и «стражи Каабы» номинально подчиняются королю, но на деле больше чтят духовных лидеров, из которых улема и состоит. Верховная улема может (большинством 20 из 25 судей) отрешить короля. В 1964 году она даже собралась это сделать, но ас-Сауды решили иначе. В заседании Верховной улемы был объявлен перерыв, во время которого состоялось экстренное совещание верхушки клана. На нем король Сауд (правил в 1953–1964 гг.) отрёкся от престола в пользу своего брата Фейсала (правил в 1964–1975 гг.). Как бы то ни было, публичные экзекуции в Эр-Рияде продолжаются, являясь весьма поучительным зрелищем. Особенно если знать, что в 1977 году будущий король, а тогда кронпринц и премьер-министр (в ас-Саудии это совпадает) Фахд вывел на площадь Справедливости собственную дочь. Не пожалел! Принцесса, 19-летняя Мисхаиль бин Фахд, обвинялась в прелюбодеянии. Она пыталась инсценировать свою смерть и бежать вместе с любовником-ливанцем. Но была задержана в аэропорту Джидды, осуждена и публично расстреляна. Говорят, правящий тогда король Халид (возглавлял страну в 1975–1982 гг.) был против. Но при казни он присутствовал, хотя и не был обязан. Отец принцессы Фахд поступил так же. После казни принцессы командовавший расстрелом палач обезглавил её любовника и немедленно, тем же мечом, покончил с собой. Покушение на члена королевской семьи — тягчайшее преступление, а палач был гвардейцем, верным присяге. И всё это в прямом эфире. Затем был объявлен годичный траур; король и кронпринц скорбели вместе со всей страной. Закон суров, но королевская семья показала пример его соблюдения. Хотя принцессу жаль: молодая, глупая…