Записки диверсанта (Книга 1)
Шрифт:
Центральный штаб партизанского движения работал во вместительном старинном строении с мезонином и ложными колоннами во дворе особняка, где теперь находится" Музей Карла Маркса и Фридриха Энгельса. Двор был плотно обставлен бывшими конюшнями и дровяными сараями, приспособленными под гараж и помещение охраны.
Предъявив дежурному документы, я поднялся по лестнице с ковровой дорожкой на второй этаж. Все сверкало: натертый паркет, медь хорошо начищенных дверных ручек, свежая краска плинтусов и стен. Адъютант Пономаренко, докладывая обо мне, задержался в кабинете начальника штаба
Пономаренко сидел за большим полированным столом в новеньком, с иголочки, кителе, плотно облегавшем тяжеловатую фигуру. Поднялся навстречу, с улыбкой выслушал представление, предложил сесть, придвинул к себе лежащую на столе папку, постучал по бумагам указательным пальцем:
– - Вот понимаете, просматриваю ваше личное дело и никак не могу решить, кем вас назначить!
Как было реагировать на эти слова? Отзывая меня с фронта, должны были, конечно же, заранее определить род моей деятельности, но, может быть, в последний момент передумали или в штабе имеется несколько вакансий?
Я счел, что могу помочь Пономаренко:
– - Пантелеймон Кондратьевич, насколько мне известно, в тылу врага партизанских штабов еще нет.
– - Да. Нет.
– - Так, может быть, создать такой штаб в тылу врага на Западном направлении, в одном из партизанских краев? На первых порах можно забросить в тыл гитлеровцев оперативную группу Центрального штаба партизанского движения.
– - Нет. Одно дело оперативно-инженерные группы на фронте, а другое -руководство партизанской войной в тылу врага. Там движением руководят партийные органы, подменять их мы не должны.
– - Я имел в виду не политическое руководство, Пантелеймон Кондратьевич! Оперативная группа штаба занималась бы подготовкой специалистов диверсионной работы, планированием и координацией действий партизанских бригад и отрядов.
– - Нет, товарищ Старинов, не нужны нам никакие оперативные группы и дополнительные штабы в тылу врага!
– - твердо сказал Пономаренко.
– Совершенно не нужны!
– - Тогда можно сформировать диверсионную бригаду. Я могу подготовить ее и вылететь с нею во вражеский тыл через две-три недели!
Пономаренко снова покачал головой:
– - Не то. Неужели вы думаете, что я добивался вашего перевода в Центральный штаб, чтобы тут же отправить за линию фронта? Я считаю, нужно организовать что-то вроде партизанской академии. Скажем скромнее -- высшую партизанскую школу. Кроме того, 320
штабу необходим начальник технического отдела. Вот и думаю, какое место вам больше подойдет. И еще:
не совместить ли эти две должности -- начальника технического отдела и начальника высшей школы и не назначить ли на такую должность именно вас?
– - Это не мне решать, Пантелеймон Кондратьевич.
– - Наладить производство различных мин вы сумеете, опыт подготовки диверсантов у вас большой...
Пономаренко вызвал начальника отдела кадров штаба подполковника Тимошенко:
– - Займитесь оформлением товарища Старинова. Он возглавит у нас технический отдел и партизанскую школу при штабе. Структуру школы продумайте вместе, а уж кадры для нее
Опираясь ладонями на стол, Пономаренко поднялся, выпрямился:
– - На сегодня все, товарищ Старинов. Приступайте к делам.
**
К моменту моего появления в Центральном штабе партизанского движения там уже шла работа по выявлению и учету всех партизанских отрядов, по установлению с ними радиосвязи, предпринимались усилия по снабжению партизан взрывчаткой, оружием и медикаментами, по организации лечения и эвакуации тяжелораненых и больных в советский тыл.
Общее руководство Центральным штабом партизанского движения (ЦШПД) осуществлял от ГКО К. Е. Ворошилов. Кстати сказать, при обсуждении в ГКО вопроса о названии штаба Ворошилов предложил назвать его, как это было при Ленине, Главным штабом партизанских отрядов или партизанских сил. Однако возобладала иная точка зрения.
Рассказал мне об этом давнишний знакомый, товарищ по сраженьям в Испании Хаджи Джиорович Мамсуров. Я встретил его, по-прежнему стройного, смуглого, красивого, в коридоре штаба. Оказалось,
полковник Мамсуров возглавляет здешнее разведывательное управление.
– - Я считаю, что предложение Клементия Ефремовича было более правильным!
– - категорично заметил Мамсуров.
– - Штаб есть орган планирования и разработки операций, задуманных командующим. А разве может быть командующий "движением"? Не может. Вот Главнокомандующий партизанскими силами --может! Ладно, об этом потом. Еще будет время!
На Мамсурове лежала огромная ответственность за правильность сведений о противнике, исходящих от ЦШПД Сведения от партизан -- пусть отрывочные и нерегулярные -- поступали, но любые разведывательные сведения требуют перепроверки и подтверждений, причем" своевременных. Получить же проверенные, подтвержденные данные при тогдашнем состоянии связи было крайне трудно. Не легче" чем Мамсурову, было и другим работникам штаба. Например,, осуществлять снабжение партизан взрывчаткой, минной техникой, вооружением и боеприпасами можно было лишь при наличии устойчивой, недоступной для противника радиосвязи. Но что мог сделать начальник отдела связи штаба полковник Иван Николаевич Артемьев, хотя и являлся крупным" специалистом в радиотехнике, если надежно работающие рации имелись только у шестой части учтенных штабом партизанских отрядов и соединений?!
Неторопливый, сдержанный, Иван Николаевич выслушивал претензии Мамсурова и начальника оперативного отдела полковника Василия Федоровича Соколова, не показывая своих чувств, только розовел. А затем негромко советовал собеседникам обратиться по адресу: в ГКО, а еще лучше -- прямо к Главнокомандующему, чтобы дали достаточное количество" раций, а заодно уж -и самолетов для полетов в тыл врага...
В ту пору многое еще не было решено окончательно: отделы штаба только-только укомплектовывались,, должностные обязанности некоторых работников еще-уточнялись, формы контактов с Генеральным штабом, со штабами различных родов войск лишь начинали устанавливаться. Впрочем, ЦШПД и создан был всего 322