Записки городского хирурга
Шрифт:
– А второе?
– Второе – вызовы. Если кто-то желает, чтобы его на дому осмотрел хирург, то вы едете и осматриваете. Нужен стационар – выписываете направление. Люди платят деньги, мы их у них принимаем. С каждого осмотренного пациента вам идет 25 процентов минус налог. Чем больше осмотрите пациентов, тем больше денег. Формула весьма примитивна.
Стал с ними тесно сотрудничать и проработал… один день. Отвели мне невзрачную комнату три на четыре метра. Назвали ее напыщенно кабинетом и велели в ней
– Доктор, у меня вот палец болит! – сует чуть не под нос распухший орган.
– Сколько? – вежливо так интересуюсь. Участливо.
– Пять дней! Ночь не спал! Муки адовы!
– У вас подкожный панариций, нужна срочная операция, – прихожу к заключению.
– Сколько?
– Что сколько?
– Операция. Сколько операция стоит?
– Не знаю. Мы у себя не делаем. Не принято у нас оперировать! Да и негде! – Я обвел взглядом пустой кабинет. – Сейчас напишу направление и направлю туда, где вас прооперируют.
– А у вас почему нельзя?
– Нет условий. Видите, одни стены. Нет инструментов, перевязочного материала и ничего нет.
– Что вы за хирург тогда, если палец разрезать не можете? Я и без вас знаю, что оперировать надо.
Написал направление. Пациент встал и, не прощаясь, ушел. Напоследок так хлопнул дверью, что показалось, что она слетела с петель.
– Дмитрий Андреевич, вы еще одного примите? Он, правда, не записан. Только что сам обратился, – поинтересовалась некрасивая девушка с ресепшена.
– Приму. В помощи не откажем.
– Вы – хирург? – В комнату валился упитанный молодой человек с взъерошенными волосами. – У меня, это, нога гниет.
– Посмотрим. Показывайте. Сколько?
– Две недели. – Парень снимает штаны и начинает разворачивать грязные бинты, густо облепившие его левую голень и коленный сустав. Перепачканные тряпки падают прямо на пол. – Вот! Гляньте!
– Да, дружок! Дело – дрянь! Сахарным диабетом страдаешь?
– Да! Второй тип.
– Все ясно! У вас на фоне основного заболевания присоединилась инфекция, причем все осложнилось фурункулезом.
– А это что такое?
– В народе называют – чирьи. Слыхали, поди?
– Да, где-то слышал. И что теперь делать?
– Надо лечить. Разрезать эти чирьи, выпускать гной, капать антибиотики. Главное – корректировать сахар. У вас какой последний сахар?
– Не знаю. Я уж месяц не проверял, да и глюкометр потерял.
– Плохо! Ладно, напишу направление, вызову «Скорою», и – в стационар! Немедленно!
– Доктор! А с этим что делать? – Взъерошенный указал на свою гнилую ногу и кучу из пропитанных гноем бинтов.
– Сейчас повязку
Поиски бинтов или хоть какого-нибудь перевязочного материала не увенчались успехом. Обратился к некрасивой девушке Вале:
– Валентина, а где у нас бинты?
– Их нет.
– А как же перевязки делать?
– Все должны со своими приходить. Мы пока перевязками не занимаемся.
– Хорошо, я понял. Но как быть в данной ситуации? У меня в кабинете сидит без штанов молодой парень. Ему надо ногу забинтовать. Дайте бинт.
– Где я вам возьму? – зло посмотрела на меня Валентина.
– Возьмите с экстренной аптечки! Или ее у вас тоже нет?
– Есть! А кто возмещать будет?
– Я принесу бинты. Схожу в аптеку и куплю. Забинтуйте пока, а то все штаны гноем запачкаются, – просунулась в дверь голова посетителя.
Инцидент разрешился. Валя принесла два бинта из аптечки. Раздраженно швырнула мне на стол. Я перевязал диабетика и отпустил его с миром. Сам сел за стол и принялся писать заявление на увольнение.
– Дмитрий Андреевич, так кто бинты будет восстанавливать? – с ехидной физиономией обозначилась девушка с ресепшена.
– Сейчас парень этот сходит в ближайшую аптеку, купит бинты и принесет.
– Ага! Держите карман шире! – хмыкнула Валя.
Парень слово сдержал, принес не два, а четыре бинта. Когда он ушел, я молча отдал Вале заявление.
– Это что значит? Вы увольняетесь? Подождите, вам надо с Павлом Игоревичем переговорить!
– Не хочу ни с кем говорить! Мне все ясно! Я в таких условиях работать отказываюсь!
– Вам не вернут тогда заработанные деньги! – надула губки девушка.
– А много?
– Двести рублей без налогов!
– Вот и славно! Приобретите на них бинты! Счастливо оставаться! Не забудьте про бинты!
На следующий день мне перезвонил приятель Антон, который сосватал эту контору.
– Дима, так же нельзя! Я тебя отрекомендовал, а ты плюнул на все и смылся! Подвел и меня и людей, – сетовал приятель.
– Антон, это не клиника, а обычные «Рога и копыта»! Я в таких условиях работать отказываюсь. Там даже невозможно элементарную перевязку осуществить!
– Зачем? Твоя задача была просто осматривать пациентов, при необходимости направлять на операции и перевязки.
– Да не могу я так! Я же хирург! У меня есть свои принципы! Не могу брать с людей деньги, если ничем не могу им помочь! Уж не обессудь! Так вот я устроен!
– Не хочешь денег – сиди на попе, хирург! Со своими принципами! – раздосадованно бросил трубку собеседник и отключился.
Дней через десять Антон позвонил снова как ни в чем не бывало. Предложил новое место работы. Уверял, что там все по-другому. И бинты есть, и перевязочная, да и не первый год работают. Есть постоянные клиенты.