Записки из бронзового века
Шрифт:
Среди обломков также нашлись шкуры, что мне обувкой служили.
– Лутать, значит, не стали, – ухмыльнулся я.
Ну а дальше, несмотря ни на что зажигалкой чиркнул и… часа не прошло, как я снова стал бездомным.
И как это ни странно, но я не психовал и не искал виновных. Тупо воспринял это, как знак свыше. Типа, чувак, неправильно ты свою халупу построил…
– А я бычок подниму, горький дым затяну, покурю и полезу на дерево спать, – ревел я дурным голосом, забираясь на ветку, где нашествие скотов пережидал. – На такой вот ноте, господа
Проснулся я с первыми лучами солнца. Хотя проснулся – это громко сказано. Я больше дремал, балансируя на грани сна и яви. Но голова была светлая. Там даже какие-то мысли роились.
– Нашествие рогатых показало, что место для стоянки выбрано неудачно, – начал я доказывать Братану во время завтрака. – Я тебе говорил, что в лесу безопаснее. А ты не верил. Хотя… Лес то пойменный, там река рядом. Весной затопило бы нас к чертям собачьим, – на полном серьёзе обращался я к копью, словно оно могло согласиться или опровергнуть мои доводы.
А о тёплом доме уже не мечтать нужно было, а строить. По утрам реально холодно было. Я даже пару десятков жёлтых листиков на своём дереве заметил.
И это был второй знак. И я его понял.
Сразу после завтрака вдоволь напившись воды из родника (честное слово, сосуд для воды пробовал из мочевого пузыря байбака сделать, но такая фигня получалась, что забил я на это дело), двинул в третий поход.
Три дня подряд бродил по окрестностям, моделировал различные ситуации, искал звериные следы, пытаясь понять, кто будет моим соседом, прикидывал пути отхода, в случае чего.
И ничего толкового не нашёл.
А дыхание осени ощущалось всё сильнее и сильнее. Волки ещё нездоровую активность развили. Днём то их не видно и не слышно было, а вот по ночам выли то тут, то там ууууууу.
Жирок к голодной зиме, видать, наедали.
Радовало, что меня пока что в качестве гарнира не рассматривали.
– А может они меня в качестве «консервы» берегут? – пришла мне вечером четвёртого дня в голову очередная мысль.
Она то и стала последней каплей.
Утром, глянув на уже украшенный разноцветной листвой лес, я решился. Решился на то, чего от себя ну никак не ожидал.
И даже мысли подобной не допускал!
– Да плевать на здравый смысл, отсутствие логики и всё остальное! – убеждал я себя, собираясь на охоту. – Утопающий за соломинку хватается, в надежде спастись! А я, всего-то на всего, небольшую жертву принести хочу. Просто попробовать. До этого кто-то же мне подсказки давал, а обратной связи не получил, вот и пошла у меня череда неудач, – вдохновлял я себя.
Охота на байбаков уже не казалась такой сложной. Почти обыденностью она для меня стала. Солнце и половины пути не прошло, а я уже двух штук добыл и топал восвояси – к месту крушения надежд.
Копчёное мясо у меня долго не хранилось. Максимум три дня и привкус неприятный появляется. Так что впрок харчи не запасал, а как истинный неандерталец охотился
Как располагать к себе духов – не знал. Решил скопипастить пару сцен, что в фильмах видел. С погрешностью на свой нубизм и верой в себя.
Подкрепившись после удачной охоты, мало-мало перекемарил. И снова рутина – таскать дрова на верхушку кургана, на котором в этом мире очнулся.
Когда кучка подросла, подмёл площадку, напевая «Мы индейцы племени шизы, после трубки летаем как орлы». Потом притащил каменюку плоскую и нарёк это алтарём.
Управился аккурат к закату.
Только солнце коснулось горизонта, уложил неразделанную тушку байбака на алтарь, сверху красивую такую дровяную пирамидку сложил. И снова нарушил данное себе обещание – ритуальный костёр подпалил от зажигалки.
– О, великие духи, здешних мест, – подняв руки к алеющему закату, завопил я, как только костёр разгорелся. – Джинни, Братан, Геральд, тьфу ты, в смысле Гендальф! Кто там ещё у вас имеется? На всех может и не хватит, но примите мою скромную жертву, разделите её по-братски и если по нраву она вам придётся, укажите мне правильный путь. Или совет эсэмэской скиньте. Знак какой-нибудь подайте. Маякните. Дозвон, там, сбросьте, – кричал я, наблюдая за дымом, который ровным столбом поднимался к небу.
Погода была изумительной. Там, в будущем, этот сезон бабьим летом называть будут. И так кайфово мне отчего-то стало.
Мир вокруг меня, как будто замер. Совершенно ничего не происходило. А внутри меня была пустота.
А я стоял и смотрел на дым, на небо, на закат.
А потом почувствовал взгляд. Как будто кто-то пристально смотрит мне в спину. Да не просто смотрит, а натурально прожигает меня взглядом.
– Наверное, что-то подобное байбаки чувствуют, когда я копье для броска заношу, – всплыла в голове ассоциация.
От спокойствия и умиротворения не осталось и следа. Я в полном отчаянии, боясь оглянуться, аккуратно посмотрел по сторонам.
Ничего и никого.
Глубоко вздохнул, собрался с силами, развернулся и застыл с раскрытым ртом.
Я не поверил своим глазам. Три раза их протёр, но изменений не было. Только картинка чётче стала.
– Сработало. Сработало! – прошептал я. – Сработало! Спасибо тебе, Гендальф! – завопил я и рухнул на землю.
Глава 5. Волевое решение
– Сработало! Это реально сработало! Меня услышали! Кто-то там меня услышал. Сигнал дошёл! – вопил я, разглядывая столб дыма, поднимавшийся из-за леса с той стороны реки, и по-прежнему не веря своим глазам.
Для проверки я их даже несколько раз закрывал и открывал, тряс головой, яростно тёр свои зенки и снова разглядывал дым, поднимавшийся с далёкой лесной опушки практически таким же ровным столбом, как и от моего ритуального костра.
Я даже ущипнул себя.
Было больно, но дым остался. Он был хорошо виден в лучах заходящего солнца. И сомнений, что этот костёр развели люди, у меня не было.