Записки из страны Нигде
Шрифт:
Хорошим актерам, вроде Павла Трубинера, удается напомнить зрителю «тогдашнее» выражение лица героя, у персонажа тщательно отработаны манеры – почти до естественного. Вообще сейчас, в десятые годы, играть стали значительно лучше, и это нельзя не отметить.
Что всегда с неимоверным тщанием воспроизведено в кадре нынешнего ретро-фильма, - так это бытовые детали. Найдут и нужную модель холодильника, и правильный пылесос, и те самые графинчики в виде рыбки – и любовно выстроят с ними картинку. Зритель радостно кивает, узнавая: такие были у бабушки, такие были у нас в моем детстве…
Как раз поиском точных бытовых
Следовательно, если создавать ретро-ретро (снимать в десятые годы фильм в эстетике шестидесятых по тематике сороковых), то нужно иметь в виду все эти особенности.
Задача интересная и, в общем, вполне решаемая, только вот нужная ли?
И вот еще одна любопытная особенность. Воспроизводить советскую эпоху с помощью вещного, предметного мира сейчас представляется едва ли не единственным способом, поскольку утрачены тогдашние речевые и поведенческие навыки. Советская эпоха была «незыблемой», долгой. Она отличалась, в частности, серийным, массовым производством. Проще говоря, одинаковых вещей было много. Если вы разбили любимую бабушкину фарфоровую спортсменку, то вполне реально купить по сходной цене ровно такую же, из той же серии. Можно восстановить библиотеку, которая была у тебя в детстве, можно «вернуть» рюмочки, чайники, телефонный аппарат; сложнее с одеждой, но и ее шили из хороших, прочных тканей – еще кое-что сохранилось и отыскиваемо на барахолках.
Перестройка же была временем эфемерным, недолговечным, переходным. Вещи, которые тогда появлялись, отличались случайностью, единичностью, непрочностью. Что-то привозили из Китая, что-то из Турции. Возили «челноки» в больших клеенчатых сумках – сколько привезет, столько и будет на рынке. Вещи эти вытягивались, линяли, рвались, ломались. Они служили год-два, потом приходили в полную негодность или непоправимо выходили из моды. Еще раньше на рынки вышли кооперативщики, которые шили самодельные брюки и куртки, - все эти предметы также не были серийными и также не отличались высоким качеством. Поэтому воспроизвести подлинный вещный мир времен перестройки практически невозможно.
Недавно у меня был любопытный опыт. Меня пригласили прочитать лекцию перед старшеклассниками, приехавшими из Германии в Россию именно с целью изучить эпоху перестройки и гласности. Тема для исследования была задана их учителем истории – человеком приблизительно лет пятидесяти, по-настоящему любознательным: он не приехал с собственными ответами, которые требовал бы подтвердить любой ценой; он приехал именно для того, чтобы спрашивать и узнавать, независимо от того, насколько это разрушит его собственные стереотипы.
Для лекций были приглашены «свидетели эпохи», в том числе я.
У меня, что называется, «с собой было»: будучи журналисткой, я активно интересовалась социальными процессами девяностых и коллекционировала самые различные издания, от листовок и скандальных газетенок, типа «Антисоветской Правды», до вполне солидных «Огонька» и «Часа Пик». У меня хранились предвыборные плакаты, постеры с рекламой
Наверное, основным вопросом остается такой: может ли человек, не живший в данную эпоху, писать о ней? Имеет ли он такое право? Такую возможность? По плечу ли ему решить подобную задачу?
Я считаю – любой человек имеет право и возможность писать о любой эпохе. У каждой эпохи – своя специфика, и в ряде случаев те, кто жил «тогда», находятся в той же ситуации, что и те, кто «тогда» не жил или был слишком маленьким: мы уже переместились в будущее. Правдивость описания будет зависеть исключительно от добросовестности и таланта автора.
Фэнтези "образа жизни"
03:00 / 02.09.2016
Фэнтези отнюдь не тотально однообразна (в отличие от "крутого боевика", например, который отличается практически монолитностью). В фэнтези-тексте найдется место и любовному томлению, и геройским подвигам, и путешествию, и воспитанию молодого человека ("отделке щенка под капитана")... В общем, кто ищет, тот отыщет для себя что-нибудь по душе.
Сегодня мне бы хотелось поговорить еще об одном фэнтези-направлении, которое, вероятно, ни для какого другого вида жанровой литературы не мыслимо.
Жанровая литература традиционно противопоставляется высоколобому мэйнстриму, который, как справедливо отмечают, сплошное "не": НЕ любовный, НЕ боевик, НЕ фантастика, НЕ детектив... а ПРОСТО роман, рассказ, повесть.
Как выразился недавно один четвероклассник: "Ваша фантастика - это фе, а надо читать повести".
– "Про что повести?" - "Повести про повести".
Вот фэнтези ухитряется время от времени быть именно "повестью про повести", ничуть при этом не лишаясь своей жанровой окрашенности.
Я говорю о "литературе образа жизни". О книге, которая в неспешном темпе описывает жизнь героя. Его быт. Как он проснулся. Где он проснулся и с кем (или без кого). Как, чем (или кем) он позавтракал. Что у него там на работе. Какие любимые байки у босса в офисе. С кем он ходит пить пиво по вечерам, с кем болтает по дороге на обед.
Исторический роман также бывает не чужд этих подробностей, однако у исторического романа - свои засады и сложности. Во-первых, читатель тоже читал научно-популярные книжки про средние века и античность, поэтому удивить читателя эрудией автору зачастую бывает весьма непросто. Во-вторых, исторический роман все-таки обязан обладать динамичным сюжетом, иначе его быстро отложат в сторону и заменят на вышеупомянутые научно-популярные труды, которые и достовернее, и полнее.