Записки из страны Нигде
Шрифт:
Что касается вампиров, зомби (если у тех сохранилось самосознание – бывает вообще такое?) и прочих нелюдей, - да даже какого-нибудь «симпатичного домовенка», - то все они прямо хоть что бы отдали, лишь бы им вернули утраченную человечность.
Сюда же примыкает тема «может ли дьявол покаяться». Сколько дев вздыхали по Демону: ах, я бы на месте Тамары помогла ему, ах, такой роман можно было бы … он ведь такой красавчик, и он же действительно «хотел с Небом примириться, хотел любить, хотел молиться, хотел он веровать добру!» То есть охотно обменял бы свои сверхспособности на простую человечность.
Вопрос: почему? Что хорошего-то в том, чтобы быть человеком?
Или возьмем клонированного человека. Есть ли душа у клона? Одни говорят, что однозначно нет, а другие робко предполагают – что может и быть… А дети, выращенные в пробирке, - с ними как?
То есть, «научно» выражаясь, душа – не аргумент. Оставим эту тему теологам, пусть разбираются, их этому учили. Но даже и без «гипотезы души» человек все равно остается самым желанным состоянием любого существа. Роботы, клоны, вампиры – все хотели бы быть Человеком. Или можно даже с маленькой буквы – человеком.
Почему?
Самый простой ответ, лежащий на поверхности, - прикладной. Как автор, так и читатель (зритель) – с неизбежностью принадлежит к роду человеческому. Естественно, гомо сапиенсу приятно получить очередное подтверждение того, что именно он является венцом Творения. И что все, включая эльфов, ему завидуют. Это же круто и здорово поднимает настроение. На какие только ухищрения не идет Вампир-с-Душой, чтобы получить возможность погулять под солнышком под руку с любимой девушкой - хотя бы один денек! А я, Вася Пупкин, могу в любой миг выйти на улицу, под прямые солнечные лучи, и ничего мне не будет! Круто же.
Второе объяснение, менее лестное, но тоже правильное, заключается в том, что человек, как и таракан, - существо крайне живучее, гибкое и плохо истребимое. Как сказал классик русской литературы, «ко всему-то подлец-человек приспосабливается!» Эльфы, например, при всей их силе, мудрости, красоте и прочих суперспособностях, - существа хрупкие. Изменился мир – эльфы ушли. Что-то не позволяет им жить в эпоху людей на земле. А вот люди так просто не уйдут. Они и при эльфах жили, и с богами дрались, и марсиане высадятся – и тут не истребятся. Никакие зомби-апокалипсисы, никакие эпохи владычества роботов не сотрут с лица земли человека; всегда поднимется Коннор и поведет за собой повстанцев, и мы верим, что человек опять победит.
Даже в «СтарТреке» те же вулканцы – уж на что, казалось бы, сверхлюди! – на самом деле ранимые и уязвимые. Они как коалы. Нет эвкалипта – ничто не заменит, коала умрет. Любой инопланетянин, даже если он обладает телепатией, вулканским захватом, телепортацией, чем там еще… плеваться ядом… короче, чем-нибудь таким, чего у человека нет, - все равно будет перед человеком беззащитен. Человек найдет, в чем превосходит его, и воспользуется, если придет нужда.
В какой-то мере познание разных гуманоидных (и негуманоидных) рас в «СтарТреке» отражает представление о том мультикультурном мире, в котором мы реально существуем. Каждая инопланетная раса познается снова и снова, раскрывается все с новых и новых сторон. И все равно всегда останется нечто нераскрытое, неизведанное.
Но что характерно! Всегда, неизменно в познаваемой расе появляется индивидуум, который мечтает вступить в Звездный Флот. Это – венец познаваемости расы. До «ДипСпейс-9»,
То же случилось ранее с клингонами, а еще ранее – с вулканцами. Да даже борг стал понятен, вызвал сочувствие – и в конце концов надел форму.
Узнать другую расу, другое существо – это означает приобщить ее к человечности, к миру людей Земли. Нет ничего выше, ничего лучше, нет ничего более надежного, способного защитить индивида от всех превратностей судьбы.
Так что да, как сказал другой классик: «В мире много сил великих, но сильнее человека нет в природе ничего». Книги пишутся для людей, и сериалы тоже снимаются для людей. О чем бы человек ни писал, он пишет о человеке. Любая другая раса позволяет автору лишь лучше понять собственную. Потому что, в общем, понять эльфа человеку все равно не дано.
Адаптация попаданца
03:00 / 01.11.2016
Литература о попаданцах уверенно выходит на первые места (по количеству валового продукта) в фэнтези-мире. Мне тоже тема не дает покоя, коль скоро то и дело я с нею сталкиваюсь.
В истории попаданца самым уязвимым местом я считаю адаптацию героя к новым условиям. С одной стороны, нельзя же показывать, что вот, шел себе персонаж в школу, внезапно очутился в каменном веке, ну поудивлялся немножко, конечно, что люди так странно одеты, но мгновенно приспособился и даже стал лучшим другом сына главы племени.
С другой стороны, нельзя же полкниги рассказывать о том, как героиня приноравливается к обстоятельствам и пытается изобрести шампунь и кондиционер из подручных материалов. О языковом барьере даже не говорю.
Слишком быстро адаптировать героя – читатели не поверят. Слишком долго адаптировать – читателям будет скучно. Что делать-то?
Ситуация осложняется тем, что на самом деле полноценно адаптировать героя практически невозможно. Чтобы начать нормально жить и действовать, «реальному попаданцу» потребовались бы годы и годы. Один человек, переехавший жить из Советского Союза в США, говорил, что самым трудным для него оказался юмор. Понимать местные шутки он начал только лет через пять-семь. При том, что он не покидал ни эпоху, ни планету, только сменил страну.
Даже заблудившись где-нибудь в джунглях, человек точно знает: где-то находится посольство его родной страны. Возможно, не сразу, возможно, через геморрой, но добраться до него реально. Как реально очутиться в конце концов дома, на родине, на собственном диване.
Попаданец оказывается в ситуации, где никак, никакими средствами, ни при каких обстоятельствах ему не добраться ни до посольства родной страны, ни до родимого дивана. Это другое измерение. Другая эпоха. Здесь мобильник не ловит, север не сверху, а сбоку, порох не горит и существуют две разумных гуманоидных расы, а не одна. Дурдом, короче.