Записки из тайника
Шрифт:
Пеньковский все больше утверждался в правильности избранного им пути. Оставалось только решить: остаться на Западе сейчас или пока повременить? Он понимал, с каким риском сопряжено его дальнейшее пребывание в Москве. По словам Винна, представители иностранных спецслужб, с которыми Пеньковский встречался в Париже, советовали ему не возвращаться. Информация, которую Пеньковский уже успел передать на Запад, оказалась настолько важной, что они всерьез опасались за его безопасность.
Часто, во время прогулок по парижским улицам, Пеньковского одолевали сомнения. У него на родине осталась семья — беременная жена, мать и дочь. Мог ли он раз и навсегда вычеркнуть их из своей жизни? Хоть он и ненавидел советский режим, но оставить тех, кто ему так дорог, было мучительно больно.
Олег Пеньковский
Удостоверение личности О.В. Пеньковского
Партийный билет Олега Пеньковского
Родители Пеньковского
Двоюродный дед — Валентин Антонович Пеньковский
Выпуск 2-го Киевского артиллерийского училища. Пеньковский крайний слева, вверху
1-й Украинский фронт. 1944 год.
Справа налево: Олег Пеньковский,
генерал-лейтенант Сергей Сергеевич Варенцов,
его адъютант, полковник Андрей Романович Позовный
Изобретенный Пеньковским компрессор-выбрасыватель, зарегистрированный в Народном комиссариате обороны (1939 год)
Справка об окончании 2-го Киевского артиллерийского училища
Жена Олега Пеньковского — Вера Дмитриевна Пеньковская (в девичестве Гапанович)
Дочь Пеньковского — Галина
Диплом об окончании Военно-дипломатической академии
1948 год. Выпуск Академии имени Фрунзе. Пеньковский второй справа в среднем ряду
Группа выпускников Военной инженерной артиллерийской академии имени Дзержинского. Пеньковский в первом ряду, третий справа
Удостоверение Государственного научно-технического комитета Совета Министров СССР. Удостоверение ГК СМ СССР по координации научно-исследовательских работ (старший эксперт, зам. начальника отдела)
Фрагмент приказа о назначении Пеньковского на должность эксперта отдела внешних сношений Государственного комитета Совета Министров СССР по координации научно-исследовательских работ
Визитные карточки Пеньковского
Справка, подтверждающая, что Пеньковский является руководителем советской делегации, выезжающей в Великобританию на советскую промышленную
Письмо резидента ГРУ в Лондоне Павлова, направленное начальнику Пеньковского в Москве Гвишиани
Пропуск в здание Генерального штаба. Пропуск в ГРУ МО СССР
Осень 1960 года. Надане Варенцова. Слева направо: Пеньковский, мать Пеньковского, супруга Позовного и маршал Варенцов
Справка, подтверждающая, что Пеньковский командируется во Францию руководителем группы советских представителей на советскую промышленную выставку в Париже
Титульная страница лекции Приходько
Шпионское оборудование и документы Пеньковского, найденные при обыске его квартиры
С другой стороны, он был очарован западным миром. Ярко освещенные улицы, роскошные витрины универмагов и… девушки. Пеньковский отнюдь не был пуританином и во время пребывания в Париже успел свести знакомство с несколькими приятными дамами. Кстати, они тоже советовали ему остаться на Западе.
И Пеньковский почти согласился. Московский рейс задерживался из-за тумана, и он воспринял это как знак судьбы. У таможенного барьера он в нерешительности остановился, потом резко обернулся к провожавшему его Винну, махнул на прощанье рукой и шагнул в мир, чуждый ему по духу. Ему предстояло еще многое сделать в Москве. Он не раз говорил это Винну, обсуждая с ним все «за» и «против» своего возвращения домой. Он ощущал себя солдатом, вставшим под новые знамена. Вскоре по возвращении в Москву он писал в своих «Записках»: «Считаю, что еще год или два я обязан продолжить работу в Генеральном штабе СССР. Это позволит мне вскрывать все злодейские планы и преступные заговоры нашего общего врага. Я, как солдат, сражающийся за истинную свободу и демократию, в это тревожное для мира время должен находиться на передовой, служа вашими «ушами и глазами», поскольку возможности у меня для этого очень большие. Молю Бога, чтобы мои скромные усилия оказались полезными в нашей общей борьбе за идеалы человечества». Пеньковский мог бы остаться в Париже, но там, в Москве, находилась сила, которую он желал остановить.
Глава VII
ШПИОНСКИЕ ЗАМЕТКИ
Пока еще свежо в памяти все, что мне довелось увидеть во время недавних поездок в Европу, я хотел бы изложить свои соображения, касающиеся работы советской разведки за рубежом, и описать ее основные направления. Одно из них — непосредственное сотрудничество с коммунистами и коммунистическими партиями западных стран. Чем дальше, тем больше я ощущаю в этой работе руку КГБ.
В конце сталинского правления Центральный Комитет КПСС издал постановление, ограничивавшее привлечение иностранных коммунистов к разведывательной работе. Тогда были прекращены контакты ГРУ с его агентами — членами зарубежных компартий. Объяснялось это тем, что ряд агентов советской разведки у себя на родине засветился, поэтому пришлось принимать срочные меры, чтобы спасти престиж компартий, в которых они состояли.
Последующий опыт показал, что без помощи компартий зарубежных стран работать советским спецслужбам очень трудно. В связи с этим Хрущев и Центральный Комитет партии издали директиву, согласно которой ГРУ и КГБ предстояло активизировать работу с компартиями других стран. В 1956-м и 1957 годах мы вновь начали вербовать за границей агентов из числа членов коммунистических партий Запада, чтобы использовать их в качестве осведомителей и прямых агентов и с их помощью распространять дезинформацию и вести пропаганду. В конце концов старые связи с прежними агентами на Западе были восстановлены, и разведка получила бесценную помощь. Коммунистические партии на Западе не запрещены и поэтому функционируют вполне открыто. Их члены охотно оказывают содействие советской разведке. Многие лидеры этих компартий вращаются в самых высоких правительственных кругах своих стран, а некоторые даже занимают министерские посты и являются членами своих парламентов. Так, например, после встречи Хрущева и Кеннеди в Вене из Центрального Комитета КПСС лидерам западных компартий (Франции; Англии, Италии и других стран) было направлено секретное письмо. Советский посол в Риме лично зачитал его Тольятти.