Записки мертвой души
Шрифт:
как. Место, в общем-то, было необычным, я бы даже сказала —
нетривиальным.
— Ланская, за мной! — прохрипело это не-знаю-что-такое и сверкнуло
глазами в мою сторону. —Всего-то нет одной руки, — хмыкнул он и стал меня
разглядывать. — Хозяин тебя явно щадит. Что ж, может, когда ты ему
надоешь, я возьму тебя себе, — загоготало оно.
— Закрой свою вонючую пасть, уродец! Иначе я расскажу хозяину, что ты ко
мне приставал, —сказала я и подмигнула
— Он не поверит, — неуверенно ответил чёрт.
— И это ты мне говоришь? Житель ада? Здесь один обман вокруг, да это
место построено на лжи. Так что, в ложь он, как раз-таки, поверит. Тем более,
зачем мне врать? — невинно спросила я и захлопала глазками. — Не
понимаю.
— Хорошо. Больше такого не повторится. Только не говори ничего
Повелителю.
Мне стало его жалко. Но он же чёрт. С чего я должна его жалеть? Какой-то он
был неопытный с виду что ли, молодой может быть.
— Ладно. Пошли.
Я встала, опираясь на стенку здоровой рукой, и направилась к нему. Проходя
мимо Дины, я услышала шипение:
— Ты — игрушка самого Дьявола! Но почему ты? Он убьёт тебя совсем скоро,
так как ты ни на что не способна! — Дина захохотала, как безумная, а я
зашагала ещё быстрей, желая поскорей оказаться у Люцифера, чем быть
здесь, с этими умалишёнными.
— Рабыня, молчать! За тобой тоже скоро придут, — сказал чёрт и, посмотрев
на меня, самодовольно улыбнулся. — Ланская, шевелись, давай! К Хозяину
опаздывать нельзя.
А он мне нравился. Есть тут, оказывается, нормальные... существа. Надо будет
попытаться наладить дружеские отношения с кем-нибудь. Вдруг, пригодится.
Мы с чёртом перенеслись куда-то во дворец или замок, не знаю. Но было
красиво и как-то загадочно. Дизайнер явно косил под какой-нибудь
шестнадцатый век. Остановились мы перед огромной дубовой дверью. Всё
выглядело очень величественно и роскошно. Лишь одно омрачало всё это
великолепие — то, что шла я не на званный ужин, а на пытки.
— Улыбнись, Ольга. Хозяин не любит недовольства на лицах рабынь.
— Обязательно улыбнусь и откланяюсь ему. Тебя как зовут-то?
— Вил.
— Приятно познакомиться. Мы могли бы с тобой общаться, если бы ты нашёл
пути как это сделать, — дружелюбно сказала я, уже прикидывая в голове, что
из дружбы с этим чертиком можно было бы извлечь много пользы.
— Я подумаю. А теперь иди. Хозяин не любит, когда рабыни задерживаются.
Я не рабыня, поэтому мне было всё равно. Вил исчез, а я специально
постояла перед дверью ещё минут пять, чтобы побольше позлить Люцифера.
Согласна, со стороны, наверное,
непостижимо. Но я хотела провести свои последние дни ярко. Насладившись
этим маленьким актом неповиновения, я толкнула дверь.
Люцифер сидел на кровати абсолютно голый. Это было ужасно. Он же
просто… огромный! Вот тогда я испугалась не на шутку. Я думала, что умру от
пыток. А теперь получается, что от секса? Самая нелепая смерть, какую я
только могла себе представить.
— Тебе нравится, Ольга? — спросил он, вставая передо мной во весь рост. —
Это я ещё в человеческом обличии. Могу принять истинную форму, если
хочешь, — засмеялся, так, что по спине у меня побежала мурашки.
Я молчала. Что я могла на это ответить? Если он в истинной форме ещё
больше, то я была просто поражена до глубины души. Благо, тогда она у меня
ещё была.
— Ну же, иди ко мне, малышка. Больно не будет. Если только совсем чуть-
чуть, — ласково приговаривал он, сверкая своими почти белыми глазами.
Я стала отступать, заведомо зная, что это бесполезно, но просто стоять тоже
не выход.
— Кстати, надо купить тебе новый халат. Этот ужасен. А ещё он воняет.
— Да что вы говорите, Повелитель! Я не мылась, не знаю, сколько дней, так
меня ещё стошнило на эту накидку в самый первый день. И вообще, я
думала, что этот запах Вам понравится. Вы для меня пахните также, — начала
бурную речь я, задетая его замечанием. Мы, что, были на неделе высокой
моды в Париже, чтобы он ещё мне выговаривал за внешний вид?
Люцифер поменялся в лице, вокруг него заискрились потоки энергии, и я
упала на пол, пораженная разрядом тока. Полы накидки дымились, мои
ступни тоже. Да мои ноги были все в ожогах! Боль была сильной, но
терпимой. Я теперь ещё и ходить не смогу. Сама хотела яркости, вот и
получаю.
— Я смотрю, пребывание в подвале ничему тебя не научило. Может, стоит
убить тех рабынь, а? Они должны были рассказать тебе, как вести себя со
мной, — прошипел он мне в лицо и дал пощечину.
— Убей. Мне всё равно. Я не собираюсь слушать больных женщин, и, тем
более, подчиняться тебе, — зло прошептала я и плюнула ему в лицо.
Я думала, он сразу убьёт меня за такое, но нет. Сначала он удивился, причём,
минут пять просто стоял надо мной и смотрел, наверное, пытаясь понять, как
у меня хватило смелости на такой поступок и не больная ли я сама. Потом
стал изменяться. В комнате на время погас свет, а когда снова вспыхнул, я на