Записки неординарной эльфийки
Шрифт:
– Не доглядели, не укараулили, чуть не потеряли, – тихо ворчал он. – Тебе удобно, солнечная. Пусть только явится сюда.
Проследив за его взглядом, я увидела начищенный топор.
– Я не эльф, я не то что набью ему морду, я башку снесу. Ну не плачь, Эльфи, ты рвешь мне сердце.
Момент выхода в море я проспала. Теперь рядом со мной неотлучно кто-то дежурил. Приступы тоски, беспричинный гнев или упрямое молчание друзья стойко сносили.
– Это пройдет. – Уверенно утешал аранен, поил травяным чаем и нашептывал анекдоты про эльфов.
Действительно
Остров Солеа появился на закате. Высокие остроконечные башни с разноцветными флажками, заросшие густым лесом берега, деловито сновавшие маленькие лодочки в акватории идеальной бухты.
– Может, не будем заходить, – гном недоверчиво покосился на эту красоту.
– Почему же, я думаю что нас ждет здесь теплый прием. – Заворожено рассматривая розовеющие в закатном солнце мощные стены, предположил эльф.
– Вода кончилась, – подведя окончательный итог, я пошла разматывать причальный канат.
Пара серебряных монеток, и мы уже готовились к выходу на берег. Эльф причесался, гном начистил медные нашлепки на кожаных доспехах, я лишь накинув плащ, беззаботно подумала: "И так сойдет."
– Постараемся не привлекать особого внимания, только наберем воды, и быстрее отсюда. Здесь пахнет большими проблемами.
– Это пахнет жареными цыплятами из вон того трактира. – Я невольно повела носом. – Может, зайдем, тут рядом.
– Когда ты бросишь свои привычки, есть все, что движется. Отвыкай, Валинор близко. – Положительно, эльф свел на нет всю маскировку. Потому что, обалдело, уставившись на него, портовый смотритель, присел на свой письменный прибор.
– Накинь капюшон, павлин неощипанный, – безнадежно протянула я.
Небольшая толпа незаметно набралась за каких-то полчаса. Все они, боясь приблизиться к нам, держались на безопасном расстоянии. Усталые натруженные руки они смущенно прятали за спинами. Покрытые оспинами детишки в рваной одежде испуганно жались к ногам взрослых. Жители с жалостью смотрели, как мы искали колодец.
– Совсем молодые, – тихо переговаривались они. – Тяжело им придется.
Но кроме этого всеобщего сожаления, ничего определенного я не услышала, как ни напрягала слух.
Страх и сочувствие ползли в этой грязной толпе, приглушенный ропот оборвали звонкие фанфары приближающихся всадников. Взмахнув хлыстами, они обратили в неорганизованное бегство толпу бедняков. Один ребенок, упав под ноги лошади, закричал от страха. Ничего не замечающий всадник в это время был занят охаживанием спины ближайшего бедняги. Вскрикнув, я выхватила маленькую девочку из под копыт, и в этот момент лошадь, поднявшись на дыбы, задела нас. Сильный удар в бок, кинул меня на мостовую, а замахнувшийся на нас стражник, вдруг внезапно осел и начал медленно заваливаться в седле. Между бровями у него торчала эльфийская стрела. Громко вздохнув, толпа отпрянула, от нас. Беспомощно оглянувшись, я спустила с рук маленькую замарашку, она нетвердым шагом подбежала к исхудалой женщине с больными глазами.
Мы стояли прижавшись спинами. Готовые к нападению. Подняв луки и обоюдоострую секиру.
"Ну, вот и конец, – как-то отвлеченно думала я, взяв на прицел самого жирного всадника. – В него точно попаду."
Но
По раздавшемуся коридору к нам ехала высокая, молодая женщина. Строгое черное платье с высоким воротником и бархатный головной убор с маленькой диадемой. Темные, бездонные глаза смотрели прямо и уверенно. Правя вороной, богато украшенной лошадью, она держала сверкающую драгоценностями плеть. Всадники четко опустив головы, склонились. Размахнувшись, она ударила крепко скрученными ремнями по лицу старшего в отряде. Он скривился, но покорно принял удар.
– Опусти лук, – аранен толкнул меня в спину.
Нехотя я сняла с мушки, толстяка. Блистательная дама заговорила на неизвестном мне языке, мелодично протягивая окончания слов. Кажется, она учтиво приветствовала нас.
– О чем она говорит, – зашептал мне заинтригованный Гимли.
– Не знаю. – Отчаянью моему не было предела. На этом языке обычно ругались мои родители, знали, что я его не понимаю.
А аранен что-то уже отвечал ей.
– Сейчас узнаем, терпенье, друг.
– Вроде убивать нас сегодня не будут. Спасибо и на этом.
Меж тем, королева попала под обаяние нашего друга, и надежда на счастливый конец вспыхнула с новой силой. Глаза всадницы затуманились, она гортанно выкрикнув что-то, развернулась на поднявшейся на дыбы лошади и поскакала прочь.
– Что она сказала? – хором выкрикнули мы с Гимли.
– Она просит нас быть её гостями, и все, – недовольно фыркнул он.
Роскошные, пышно украшенные коридоры с анфиладами многочисленных комнат. Бесчисленные диванчики, расшитые драгоценным бисером ковры, картины, сверкающие бока золотой посуды за стеклами буфетов, все говорило о богатстве и могуществе местной обитательницы.
– Похоже, мы здесь задержимся надолго. – Гном, уже забыв утреннюю встречу, мечтательно рассматривал инкрустацию кофейного столика.
– А зачем так много стражи, – я недоверчиво косилась на добрый десяток шедших за нами тяжеловооруженных воинов.
– Почетный караул, глупенькая, – похоже, аранен находился в своём привычном мире и покидать его также не торопился.
– Хорошо, но мне здесь не нравится, – я твердо, сделав вывод, нащупала в кармане кольца. Так на всякий случай.
– А вам направо, – вежливый слуга, взял меня за руку.
– Я с ними.
Крепко схватив сзади и зажав рот, почетный караул вбросил меня в темную комнату. Скатившись по скользкой лестнице и звонко приложившись лбом о медный таз, я произвела удивительной чистоты звук.
– Новенькая пожаловала, – трое девушек в туго завязанных косынках, оттянув своеобразную дверь, бережно протащили меня в грязную комнату.
– Ой, кто это, – их изумлению не было предела; ахая они сбегали за лампой, и стали с любопытством разглядывать мое лицо.
– Вы что, эльфиек не видели, – все ещё не придя в себя после головокружительного падения, пробормотала я.