Записки ночного сторожа

Зиновьев Александр Александрович

В ИОАНе мне сказали, чтобы я не смешил людей. Мол, мне предоставляли возможности, но я их не использовал. Теперь поздно. Вообще-то говоря они проконсультируются с кем следует. Но надежды мало. Если, конечно, я сумею доказать всем, что осознал, тогда может быть. В общем, зайди через недельку. По дороге на квартиру я ругал себя последними словами. И мне было стыдно. Потом я вспомнил о Ней. И говорил себе: что ты в ней нашел? Таких баб кругом сколько угодно. И получше. Но я тут же ловил себя на том, что лгу. Не нужна мне никакая другая баба, кроме Нее. Мне нужна Она и только Она. И дело тут не в Ней, а во мне самом: я уже поместил в Нее свою душу. И обратно ее взять я уже не могу. И не хочу. Итак, остается одно: ждать. О, господи, какой же я тогда был идиот! И из-за кого?! Из-за полнейшего ничтожества!!..

Крик души

Иногда мне хочется выйти на улицу и закричать: люди, остановитесь на минуту! Одумайтесь!

Вот ты — зачем тебе этот идиотский дорогой гарнитур? Купи старенький шкаф и стол, а остальные деньги проживи — своди свою жену в ресторан, съезди с семьей куда-нибудь подальше, мир посмотри. Или ты — на что тебе эта зверски дорогая шуба? Купи дешевенькое пальтишко. Все равно в шубе ты не будешь лучше выглядеть. А оставшиеся деньги проешь. Но я не буду кричать. Бесполезно. Я однажды вдруг понял, почему люди стремятся покупать дорогую мебель и одежду, приобретать квартиры и машины. Вовсе не потому, что хотят лучше жить. А потому, что боятся хуже жить. Рядовой ибанец всю жизнь проходит не с надеждой на лучшее, а со страхом худшего. Надежда на лучшее у него появляется только тогда, когда его жизненный уровень опускается ниже всякого мыслимого и немыслимого предела, — когда хуже уже невозможно. И лишь тогда начинается улучшение и появляется надежда. И за нею следом идет страх худшего. Страх худшего — это наивысший жизненный уровень, на который подымается ибанский обыватель. Страх худшего есть симптом того, что ибанец достиг вершины, перевалил ее и начал свое неумолимое движение к худшему, к самому худшему и даже еще ниже.

Но на улицу я все-таки вышел. Дома оставаться было невозможно. Зять получил наконец-то гонорар и ухитрился часть его донести до дома. И теперь он спорил с сестрой, что покупать на эти деньги: новый полированный шкаф или цветной телевизор. Мать обвиняла их в эгоизме и требовала уважения к своей заслуженной старости: новый поролоновый халат с розовыми цветочками, в котором она собиралась спать по праздничным дням. Иначе она грозилась подать в суд. На улице в детском саду детишки младшей группы разучивали новую песню, которую недавно построили на Заводе Машинной Литературы с помощью автомата ГАДЮШНИК (название — по первым буквам фамилий великих писателей — Гомера, Данте, Шекспира, Ибанова и т. д.). Строила песню комплексная бригада нескольких институтов и лабораторий. Курировал ее сам Теоретик. В бригаду входило сто академиков-физиков, пятьсот академиковматематиков, тысяча триста одиннадцать поэтов-лауреатов, семьсот космонавтов, двести доярок, двести свинарок, токарь-универсал, пятьдесят ветеранов войн и революций и многочисленые иностранные гости (по преимуществу — монголы, итальянцы, французы и даже американцы). Песня пришлась по душе ибанцам и буквально в два дня покорила весь мир. Когда, например, ледокол «Хряк-Хозяин» прибыл в центральную Африку с пилюлями от кашля и пыжиковыми шапками, то местные индейцы развивающегося племени сексотов встретили его пением этой песенки на еще неизученном шифре… прошу прощения!.. языке. Ходят слухи, что французы и итальянцы хотят превратить эту песню в свой не то партийный, не то национальный (какая разница?!) гимн. Короче говоря, детишки разучивали песенку, готовясь, надо полагать, к очередному юбилею.

Мальчики и девочки!Пуще, чем родителей,Обожайте, деточки,Нас — руководителей.В наших обещанияхВы не сомневайтеся.В трудных испытанияхДружно улыбайтеся.Ибанизма выше знамя!Становись в единый строй!Шагом марш! Вперед! За нами!Шире в песне пасть раскрой!В свой горшочек какайте.Молча кашку лопайте.Никогда не плакайте.Лишь в ладошки хлопайте.Крепкими, румяными Станете.Солидными.В ибанизме рьяными.Воедино слитными. Ибанизма знамя выше!В строй единый становись!Эй ты, там! Не в ногу дышишь!С нами в такт приноровись!Будете послушными —Заживем всех краше мы.Критиков придушим мыПальчиками вашими.Вскроем

взгляды ложныеИли уклонение.Вдарим, как положено,В них постановление.Ибанизма выше знамя!Тверже шаг! Ровнее строй!Этот тип еще не с нами?!Значит, бдительность утрой!!!! Нашими заветамиВякать наловчитеся.И зимой ли, летом лиВовремя мочитеся.Заткните ротик пряникомСкакайте в свои классики.А мы сведем вас прямиком,Куда велели классики.Ибанизма знамя выше!С места песню запевай!Эй ты, умник! Иль не слышишь?!Шагом марш! Не отставай!

Дети пели с большим энтузиазмом. Как большие, с умилением говорили прохожие. И мне стало очевидно, что идеи и дело ибанизма победят на всей Планете, во всей Галактике, во всей Вселенной. И тогда выяснится, что ибанизм бы заложен в самом фундаменте материи, а капиталисты и помещики это исказили. Даже атом окажется лишь маленькой ибанской конторой. И хромосома тоже. И неисчерпаемый электрон тоже.

Мальчики и девочки!Лучше уж родителейОбсирайте, деточки,Не руководителей!Иль вам будет туго, —Как клопов раздавим.Чуть чего — и в угол,К стенке вас поставим.Ибанизма выше знамя!Становись в единый строй!Прочь с дороги, кто не с нами!Шире в песне пасть раскрой!

И я бодро пошагал по проспекту Победителей, насвистывая легко запоминающуюся мелодию и четко печатая шаг. Жизнь не так уж плоха. Хватит ныть! Надо уметь радоваться тому, что есть!

Ибанизма выше знамя!

Насчет клопов, конечно, малость преувеличили. С ними не так-то просто справиться. Может быть при сверхполном ибанизме и передавят. Но пока… Ладно, не придирайся к пустякам!..

Становись в еди-и-и-и-ный строй!

Все очень просто: надо встать в общий строй и шагать в ногу со всеми. Когда-то все ибанцы (за исключением уничтоженных) шагали в ногу и были счастливы. Потом начался разнобой. И отсюда пошли все умствования и страдания. Теперь вроде бы снова наводят надлежащий порядок.

Прочь с дороги, кто не с нами!Шире в песне пасть раскрой!

Но чтобы навести прежний порядок, нужны поучающие примеры. И не из прошлого, хотя бы это было всего лишь вчерашнее прошлое, а из настоящего и даже отчасти из будушего. Упреждающие примеры. Иначе меры не будут имееть устрашающего значения. А где их взять, эти примеры? Наши прогрессисты наложили в штаны задолго до того, как на них по идее должны были указать пальцем: вот, мол, они! И теперь указывать не на кого.

Мечта

Ты знаешь, о чем я мечтаю, говорит Она. Чтобы у нас была хорошая квартира. Хорошая мебель. Продукты в магазинах хорошие. И без очереди. Веселый малыш. Ты бы пришел с работы. Я бы приготовила вкусный обед. Я, между прочим, могу хорошо готовить. А ты о чем мечтаешь? Я мечтаю хотя бы один день прожить спокойно и беззаботно, говорю я. Не думая о прошлом, о будущем, о начальстве, о социальных проблемах… Поехать бы за город. Поваляться на траве… И кажется, все это — достижимо. Кажется, все наши мечты примитивны. А попробуй, начни их достигать! Все это достигается, но как! Никакой радости уже не остается. Даже на траве поваляться — проблема. Как до нее добраться? Где поесть? Где ночевать? Ты говоришь, вкусный обед. Для него надо пол-Ибанска обегать за продуктами. Да и достанешь ли то, что нужно. А очереди! Ну тебя, говорит Она. Дай хотя бы помечтать! А ведь есть же люди, которые все это имеют. Хотя бы директор. Или твой Чин. Имеют, говорю я. А какую цену они платят за это?! Холуйство. Страх потерять место. Лавирование. Просиживание на заседаниях. Одно удовольствие им остается: сознание того, что они имеют многое такое, чего нет у нас. Но и оно призрачное. Нет, милая моя, в этом обществе есть что-то такое, что делает всех людей по преимуществу несчастными нытиками.