Записки опального директора
Шрифт:
– Бори нет. Он умер.
Только вечером узнали от Аллочки подробности происшедшей трагедии. После, казалось, успешной операции по замене до предела забитых сосудов и отключения искусственного сердца, его родное сердце отказалось принять на себя свойственные ему функции. Долгие и мучительные усилия врачей результатов не дали.
Он скончался на операционном столе, не успев даже попрощаться с родными и близкими, передать «дела» главы семейства, сделать какие-то предсмертные поручения. 3-го марта, тихим солнечным днём ранней весны 1999-го года, ушел из жизни Борис Абрамович Крепс. Для Люси он был милым и верным мужем, для детей -заботливым отцом, для внуков - добрым дедушкой, для Анечки и её младшей сестры Полечки - любимым старшим братом, для всей нашей большой мешпухи - весёлым, умным, обаятельным «дядей Борей из Одессы», а для меня не столько
Часто и подолгу мы сиживали с ним и беседовали на бытовые, семейные, личные, служебные, общественные и философские темы. Говорили обо всём на свете. Нам всегда на это не хватало времени. Не во всём я был согласен с Борей и часто спорил с ним, защищая свою точку зрения, но всегда получал большое удовольствие от общения со своим верным и добрым другом.
Аллочка успокаивала нас тем, что смерть ему досталась лёгкой. Он не испытывал предсмертных мучений. Уснул навсегда. Наверное, скоропостижная кончина на самом деле хороша для покойника. Остальных, не ожидавших её и не успевших подготовиться к беде, она оставляет в недоумении: зачем? почему? За что? Мы упрекали себя в том, что не смогли отговорить его от операции, не заставили ещё раз удостовериться в её срочности,, не подумали о месте её проведения. Смерть в таких случаях не даёт ответа на эти и другие вопросы. Она их только ставит тем, кто остался и потому воспринимается ими ещё трудней и мучительней.
Боря прожил три четверти века, точнее 75 лет, 11 месяцев и 6 дней, не дожив всего три недели до своего очередного дня рождения. Он родился в зоне оседлости, на Украине, на заре становления там советской власти. Жил в стране Советов с первых
лет её рождения до последнего вздоха и на всех этапах её существования, начиная с НЭПа, индустриализации и коллективизации, и кончая «перестройкой», она напоминала ему об его еврейском происхождении. На этом основании его вычеркивали из многих списков, куда-то не пускали, чего-то не давали. Его полувековая медицинская карьера началась в военном госпитале, с которым он прошёл всю войну, и закончилась должностью рядового врача по диспансеризации сельского населения Одесской области. Его сверстники по институту занимали высокие посты в системе здравоохранения, стали именитыми профессорами, заведовали клиническими больницами или кафедрами в медицинских ВУЗах, а он прожил всю свою жизнь в одной и той же должности. И на ней достиг многого: пользовался высоким авторитетом у больных, стал инициатором сплошной диспансеризации сельского населения, практически лишённого врачебного надзора и квалифицированного медицинского обслуживания, был автором многих научных публикаций.
Именно на этой работе, в постоянных поездках по глухим сёлам Одессщины, он рано постиг подлинный чудовищный смысл всего происходящего, стал противником системы, потерял веру в возможность осуществления социалистических идей, достижения светлого будущего, истинной свободы и всеобщего равенства в Советском государстве.
Не находя реальных возможностей борьбы с системой, он замкнулся в работу, которой отдавал все свои силы, знания и большой опыт, в воспитание детей и внуков, которых безумно любил. При этом ему всегда удавалось сохранять доброжелательность и спокойствие. Мы неизменно пользовались его добрыми советами. Он приходил на помощь в трудную минуту и приносил успокоение.
Боря никому не завидовал и ненавидел людей, живущих по принципу: не то хорошо, что мне хорошо, а то, что другому плохо. Его любили, к нему относились с большим уважением не только родные, близкие, друзья, но и совсем чужие люди, хоть раз получившие возможность пообщаться с ним.
Даже на чужбине, где ему пришлось прожить последние годы, все соседи, с которыми он не мог общаться из-за языкового барьера, ему всегда вежливо и учтиво кланялись.
Мы очень тяжело перенесли внезапную кончину Бори. Она стала для нас невосполнимой потерей. Светлая память об этом замечательном человеке останется с нами на всю оставшуюся жизнь.
99
Анечка после нашего турне по Европе почувствовала сильные боли в позвоночнике, которые со временем переместились на колено, а затем охватили всю левую ногу. Они усиливались в холодную сырую погоду, при ходьбе, физических нагрузках и несколько ослабевали по утрам, после сна, особенно в солнечные тёплые дни, но полностью не прекращались никогда. Единственным исключением стало время нашего
Не знаю точно, что послужило причиной болезни. Поскольку она берёт своё начало с наших экскурсий по Парижу и Амстердаму, мы связывали её с перегрузкой во время утомительных походов по этим городам. Врачи же считают, что этот недуг вызван неблагоприятными жилищными условиями, о чём сказано в официальном медицинском заключении. Дело в том, что под бетонным полом нашей квартиры постоянно скапливается дождевая вода из-за неисправности ливневой канализации, что вызывает повышенную влажность. Наши многократные жалобы лендлорду встречали искреннее сочувствие, но не стали основанием ни для ремонта, ни для переселения в другую квартиру. Милая и вежливая хозяйка «Brewster Mews Apartments» заявляла, что для перекладки канализационной магистрали нет средств, а предоставить нам другую квартиру она не может, так как мы ничуть не лучше других жильцов, которым достанется наш сырой апартмент.
– Если вам не нравится здесь, - утверждала mss Mary Kay, - вы вправе сменить место жительства по своему желанию. В городе много свободных квартир.
Формально всё верно, но, во-первых, мы не в состоянии были снять жильё за полную стоимость, ибо на это не хватило бы получаемого нами пособия, а на другую субсидированную квартиру нужно было выстоять длинную очередь. Во-вторых, не
хотелось уезжать с обжитого места, где чистый воздух, красивая природа и рядом жили наши дети, родственники и друзья. Всё, что требовалось, это отремонтировать канализацию, что является обязанностью владельца дома. В нашем родном отечестве на это можно было пожаловаться в партийные или советские органы, которые, наверное, заставили бы это сделать. Здесь другие порядки: не нравится эта квартира -сними другую, какая тебе по душе и по карману. Так американцы и делают. Они, в отличие от нас, не живут всю жизнь на одном месте. Мы вынуждены были так поступать там, ибо могли не успеть за одну жизнь дождаться второй очереди на улучшение жилья. Нам и здесь приходится придерживаться старых привычек, потому что уже не в состоянии работать и не можем платить полную стоимость рента.
Как бы там ни было, но нам ничего не оставалось, как жить в сырой квартире на протяжении нескольких лет, что усугубило болезнь Анечки. Боли стали просто невыносимыми. Мне казалось, что я их чувствую не меньше её и на вопросы родственников и друзей о здоровье не без основания отвечал: «У нас болит нога».
Нельзя сказать, что уделялось мало внимания лечению. Мы обращались к лучшим врачам города, были под наблюдением ведущего специалиста госпиталя, занимающегося только болезнями позвоночника. Доктор Kawen был очень внимателен к нам. По всему чувствовалось, что он сопереживал нашей беде и от души хотел нам помочь. Он подолгу рассказывал о характере болезни и причинах боли. Оказывается артрит - одно из самых распространённых заболеваний нашего века, особенно среди людей пожилого возраста. Точнее, это не одно заболевание. Артрит -общее название для многих разных недугов, признаком которых является то, что болезнь поражает суставы или соединительную ткань. Причиной болей является недостаточная смазка движущихся частей. Противовоспалительные лекарства редко помогают и вызывают разрушительные побочные эффекты. Единственное безвредное средство в таких случаях - физические упражнения. Нам их и назначали. Один курс сменялся другим, они выполнялись под наблюдением больничных методистов и дома, но боли, к сожалению, не прекращались.
Выезжали мы на консультации и к русским светилам в Нью-Йорк, но лучше от этого не становилось. Они изучали плёнки MRI, рентгеновские снимки и подтверждали заключения местных специалистов.
Когда стало совсем невмоготу, решили обратиться к нетрадиционной медицине. Благо, в Америке такие услуги наперебой рекламируются в средствах
массовой информации. Газеты пестрят сообщениями о феноменальных целителях, способных облегчать страдания и возвращать в строй абсолютно безнадёжных больных. Чаще других встречалась реклама об удивительных способностях Бориса Голубова. Его называли человеком-феноменом, человеком-магнитом, сравнимым только разве что со знаменитым Вольфом Мессингом.