Записки опера Особого отдела.
Шрифт:
— Может, еще что-нибудь хотите? — любезно спросил сопровождающий. — Если есть еще спирт, мы можем съездить еще по одному адресу.
У Игоря еще оставался спирт, и везти его назад не было желания, поэтому он согласился. Вместе они поднялись на третий этаж четырехэтажки. Дверь открыл тщедушный мужчина неопределенного возраста с грязными волосами и одним зубом во рту. Сопровождающий обратился к нему на незнакомом языке, видимо, саамском, тот ему ответил также. Затем, обращаясь к Игорю по-русски, совершенно без акцента, он заявил:
— Рога отдаю только за выпивку.
— А я с выпивкой, — ответил Игорь.
После этого хозяин квартиры предложил
— А эти отдашь? — спросил Игорь, показывая на стену.
— Нет, — категорично заявил хозяин.
— А за три бутылки? — не успокаивался Чернов.
— За три забирай, — сразу, не торгуясь, ответил он.
Выйдя из дома, Игорь поблагодарил местного провожатого и отдал ему оставшуюся бутылку спирта. Счастью последнего не было предела. Его отвезли назад к дому, где уже заждались измученные товарищи.
Оба офицера возвращались домой в хорошем настроении. Чернову было легко и приятно общаться с Сергеем, поэтому предстоящая замена товарища на Большую землю несколько огорчала Игоря. Ручковский закончил с отличием академию имени Жуковского в Москве, и теперь ему предложили там должность преподавателя.
— Что слышно с твоим переводом? — поинтересовался Игорь.
— Жду. Мой предшественник еще не уволен, хочет закрыть год. Поэтому жду перевод предположительно к осени.
— И на какую кафедру приглашают?
— Радиоэлектроники, — ответил Ручковский.
Чернов никогда не привлекал своих друзей к решению своих служебных вопросов, но сейчас захотел использовать его в качестве консультанта.
— А ты, когда учился в академии, компьютером пользовался? — спросил Чернов.
— Естественно, у нас даже дисциплина была — "Программирование". А что тебя это так заинтересовало?
— Да по телевизору смотрел передачу о компьютерах, — соврал Игорь.
— Должен тебе заметить, что штука очень перспективная. Поверь мне, пройдет немного времени — и все наши ЭВМ, печатные машинки, копирки, счеты, энциклопедии и справочники останутся в прошлом. Будут только одни компьютеры. Они со временем даже телевизоры вытеснят. На нем уже сейчас детям в игры играть можно.
— А чем он отличается от ЭВМ? — продолжал интересоваться Игорь.
— Во-первых, у компьютера гораздо больше функций. Во-вторых, он значительно компактней. В-третьих, ЭВМ выдает информацию в виде многометровых рулонов бумаги, а в компьютере ты видишь информацию на мониторе и можешь сбросить ее на дискету размером с открытку.
— А с какой целью у нас в полку в вычислительном центре стоит ЭВМ? — продолжал атаковать вопросами Игорь.
— В середине 80-х в полк поступил вертолет Ка-27Е с аппаратурой для замера уровней радиации различных объектов. К нему прилагалась ЭВМ и ряд другой техники. Первоначально полученная информация должна была дешифроваться в полку, но потом эту работу перехватил на себя флот. На базу в Гаджиево передали всю технику, кроме вертолета и ЭВМ, у них своя была. Сейчас специальная аппаратура устанавливается и снимается с вертолета именно там. А у нас ЭВМ стоит для мебели, более того, приказом командира назначен целый капитан Бондаренко, который отвечает за ее состояние, и матрос для охраны. Два бездельника, которые вообще ничего не делают, да еще за это деньги получают.
—
— Поначалу ее хотели использовать с пользой для дела. Пытались вбить программу по обработке полетной информации с учетом хронометража. Все вроде получалось нормально, но потом оказалось, что эта программа исключала возможность приписок, а следовательно, летный состав терял возможность подтверждать класс. У нас же знаешь как: улетит полк на лагерный аэродром "Талые ручьи", и каждый летает то, что ему нужно. Кому нужно отлетать "день в сложных метеусловиях", тот летает день. Кому нужно "ночь в простых метеоусловиях", тот пишет ночь. Хотя летали в одно и то же время. А ЭВМ фиксировала все и исправления не допускала. Так что от нее отказались, так летчикам спокойнее. Хотя, конечно, применение ей найти можно, но это никому не нужно. Все люди при деле. Командир как-то при мне вызвал Бондаренко, дал ему какую-то тетрадь и попросил что-то просчитать. А так я даже не помню, чтобы ее когда-то использовали по назначению.
После этих слов Чернов едва сдержал свой восторг. Наконец-то он увидел выход из тупика. Теперь он знал, с кем ему нужно пообщаться.
Когда в полк поступил вертолет Ка-27Е, предшественник Чернова на должности оперуполномоченного установил доверительные отношения с капитаном Бондаренко с целью осуществления контроля режима секретности при осуществлении вышеупомянутых работ. До этого капитан стоял на должности техника группы РЭО первой эскадрильи. С поступлением новой техники была введена новая должность в вычислительном центре, куда его и перевели приказом командующего ВВС флота. Затем спецтехнику передали во флотскую структуру, а должность осталась. И Бондаренко на этой должности.
В силу своей оторванности от службы как негласный помощник он стал бесполезен оперативному работнику. Поэтому с ним никто не встречался, а сам Бондаренко уже и забыл, что когда-то обещал помогать сотрудникам КГБ в решении стоящих пред ними задач. Ему уже было около сорока лет. Он закончил среднее авиационно-техническое училище, поэтому осознавал, что, получив звание "капитан", без академии достиг пика своей служебной карьеры. Учиться дальше он не хотел, да и считал, что уже поздно. Жизнь на Севере его устраивала полностью. У него был нормированный рабочий день. Он получал достойную зарплату, бесплатно питался в технической столовой. Его жена работала поваром в солдатской столовой, что значительно сокращало расходы семейного бюджета на продукты питания. Плюс ко всему за гаражами он смастерил небольшой сарай, где выращивал свиней. О воинской службе ему напоминали только утренние построения и наряды на службу. Хотя последнее его мало беспокоило, офицеров в полку было достаточно, и он заступал в наряд не чаще одного раза в месяц.
ГЛАВА 5
По пути к дому Игорю не терпелось показать подарок Людмиле, и он, быстро попрощавшись с соседом, побежал домой. Едва переступив порог квартиры, Чернов, не снимая куртки, сразу же вытащил из портфеля свой трофей. Люда была в восторге от подарка, таких мехов у нее еще не было никогда. Она долго стояла перед зеркалом, примеряя, как лучше использовать шкуру: либо оставить в качестве воротника, либо сшить шапку. В конечном счете остановилась на шапке.
На следующий день с утра капитан Чернов уже сидел в кабинете Иващенко и докладывал новые обстоятельства. По окончании доклада присутствующий в кабинете Можайский высказал свое предложение: